Коллектив авторов - Источниковедение
Незаконченные проекты по написанию национально-государственной истории, осуществлявшиеся в контексте неклассической исторической науки, свидетельствуют о кризисе национально-государственных гранд-нарративов, который начался вместе с кризисом классической модели исторической науки. П. Нора замечает об этом:
Эта модель истории больше не работает. Ни с точки зрения научной, ни с точки зрения моральной, ни как метод, который она применяет, ни как соответствующая ей философская система. Ее распад начался в эпоху между мировыми войнами…[679]
В отечественном историографическом процессе национально-государственная история, создававшаяся трудами историков XIX – начала XX в. как русская история (великорусская, малороссийская, белорусская), была разрушена после 1917 г., ей на смену пришла история СССР и «советского народа», но и последняя начала ломаться к концу 1980‑х годов и окончательно оказалась разрушена после 1991 г.
Национально-государственные нарративы, выстроенные в линейной модели и логично структурированные по вехам государственного строительства, служили удобным материалом для трансляции исторического знания в образовательном процессе как в высших учебных заведениях, так и в средней школе. Многие европейские историки, конструировавшие большие национально-государственные нарративы, выступили еще и авторами учебных пособий. П. Нора в качестве примера создания учебника по истории Франции и французского национально-государственного нарратива приводит случай историка Э. Лависса (1842–1922):
Наука и патриотизм <…> шагали в ногу. Эрнест Лависс может быть назван их лучшим певцом, потому что этот великий деятель Республики в области образования являлся одновременно автором школьного учебника, долгое время обладавшего практически полной монополией в школьном преподавании, а именно – «Малого Лависса», издаваемого миллионами экземпляров. И одновременно он был создателем гигантской «Истории Франции» в 27 томах, этого подлинного памятника критической и позитивистской истории. Событийный кадр и хронологический рассказ, заданные этой историей, не утратили своей значимости вплоть до наших дней. Такая историческая модель, тысячи раз повторенная, отвергнутая, опротестованная, но в основном воспринятая, была мощным создателем нашей коллективной памяти и нашего способа совместного бытия[680].
2.3.2 Учебники по национальной истории
Учебная литература по национальной истории широко издавалась уже в XVIII в. В России наиболее популярными были «Синопсис» (написанный или редактированный Иннокентием Гизелем, первое издание в Киеве в 1674 г.; в дальнейшем книга выдержала около 30 изданий в академии наук), «Краткий российский летописец» М. В. Ломоносова (1760), «Перечень российской истории от князя Рюрика до настоящего времени» А. Л. Шлёцера (1783), «Историческая и хронологическая и поколенная роспись всех в России владеющих великих князей, царей, императоров, императриц» Е. Д. Кушелевой (1785), «Краткое описание российского государства, по нынешнему его разделению, изданное в пользу Общества благородных девиц» П. А. Наумова (1799), «Краткая российская история, изданная в пользу народных училищ» Ф. И. Янковича де Мириево (1799), «Краткая российская история, для употребления юношеству, начинающему обучаться истории, продолженная до исхода XVIII столетия» М. Ф. Берлинского (1800) и др.
Однако именно в XIX в. вместе со становлением модели классического европейского образования, расширением сети учебных заведений и усиливающимся вниманием правительств к народному образованию (не случайно в 1802 г. в Российской империи создается Министерство народного просвещения) и, соответственно, к курсам национальной истории активизируется процесс издания учебников и учебных пособий по этой дисциплине. Наиболее популярными в университетской и гимназической учебных практиках становятся пособия, подготовленные крупными историками. Например, таким стал приведенный выше труд Н. Г. Устрялова «История России» в пяти частях (1839–1841). Первоначально он предназначался автором как дополнение к лекционному курсу в Санкт-Петербургском университете (издание 1837–1839 гг., 4 ч.), а затем выдержал пять изданий.
Для подтверждения социальной ориентированности «Русской истории» Н. Г. Устрялова обратимся к двум первым частям этой работы. Сразу можно отметить, что историк старается «забыть» некоторые «неудобные» страницы истории, где, например, славяне разоряли соседей; он оправдывает князей, захватывавших земли финских и балтских народов, и при этом внушает читателю представление о «миролюбивом» предке. В модели русской истории Н. Г. Устрялов использовал стратегию как оправдания предков и наделенных властью правителей, так и умолчания о некоторых сторонах их деятельности (например, поход Ярослава Мудрого в Польшу), не вписывавшихся в его рассказ о строительстве русского государства. Ярко проявляется имперский характер исторического дискурса Н. Г. Устрялова в сюжетах, описывающих взаимоотношения России с народами северной Азии. В этих рассказах уже нет и намека на какое-либо оправдание экспансии русского народа-государства на территорию других народов. Здесь звучит гордость за проявленный героизм и даже за проявляемую жестокость по отношению к последним[681]. Важно отметить, что, по мнению исследователей (например, К. Лоренца), в рамках классической европейской историографии российскую и британскую истории, соединившиеся с историями империй, можно считать одним из вариантов национальной истории, так как обычно они моделировались при помощи прошлого одной главной нации[682].
Для гимназий Н. Г. Устряловым был подготовлен учебник «Начертание русской истории для средних учебных заведений» (1839), издававшийся до 1857 г. Во введении к нему историк ставил вполне практическую задачу, характерную для социально ориентированной истории, – воспитание лояльности к режиму, указывая:
Изучение русской истории доставляет обильную пищу уму и сердцу. Русские справедливо могут сказать, что предки их, неоднократно застигаемые жестокими бедствиями, спасали себя не случаем, не с чужеземною помощью, а собственными силами, верою в Провидение, усердием к престолу, любовью к отечеству, что они умели выпутываться с честью и славой из самых трудных обстоятельств, что страницы их истории ознаменованы более делами доблести, нежели порока…[683]
Учебное пособие для гимназий «Учебная книга русской истории» подготовил и С. М. Соловьев, оно было более наукообразным, чем учебная книга Н. Г. Устрялова, но в обоих присутствовала в общем одинаковая структура – деление русской истории на похожие хронологические периоды, разделы и т. д., а самое главное – их связывает метафора Феникса (история разрушения (монголо-татары) и возрождения восстановления), которая посредством таких учебных изданий и книг последующих авторов утвердится в русской исторической памяти.
Конечно, в учебной книге С. М. Соловьева приоритетное внимание уделяется государству, но в отличие от Н. Г. Устрялова (конструировавшего государство как коллективное целое с лицом «мирного предка») С. М. Соловьев выстраивает схему могучего европейского государства, обуздывавшего «Чужого» – народы Азии – и выполнявшего цивилизаторскую миссию по отношению к Востоку. Если тема истории борьбы Европы в лице России с Азией была одной из центральных в его 29-томной истории, то и в учебной книге он о ней не забыл. Поэтому историк, еще не приступив к изложению русской истории, сразу отметил:
Взглянем на карту России: вот, начиная от того места, где оканчиваются Уральские горы и до Каспийского моря, находится большое ровное, степное пространство, как будто широкие ворота из Азии в Европу. На этом месте и на восток от него живут и теперь еще народы грубые, кочевые, охотники грабить, брать в плен соседей; но теперь этим народам час от часу становится труднее вести такую жизнь, потому что сильное государство Русское не допускает их разбойничать; некоторые из них даже отказались от кочевой жизни и стали заниматься земледелием[684].
Огромную популярность среди учителей истории начала XX в. приобрела книга С. Ф. Платонова (1860–1933) «Учебник русской истории для средней школы», которая с 1909 г. ежегодно переиздавалась. Автор постарался сделать учебник не только доступным, но и наукообразным. Как и в других подобных учебниках по национально-государственной истории, основное внимание уделялось развитию и прогрессивной трансформации государства. Приведем отрывок из учебника С. Ф. Платонова, в котором автор формулирует задачу курса (история народа-государства) и демонстрирует свой взгляд на непрерывность русской истории, представленной последовательностью развития государственного состояния:
