Самостоятельная дырка - Остап Вишня
С того и пошло.
Сначала это философское под направление так и называлось: «стецькизм», но что такое «стецькизм» понимали только на Гончаровке, да ещё по тем местам, где выставляли знаменитую комедию Григория Квитки-Основьяненко.
На международный масштаб «стецькизм» не сподобился.
Думали долго, как бы его, чтобы на латинский язык, чтобы так, как у людей.
Мы рассуждали так:
- Стецько каши хотел?
- Хотел!
- У Стецько, значит, что было?
- Хотение!
- Что это такое, «хотение»?
- Воля к еде!
- Стойте, стойте! «Воля к еде»?! А если бы он не есть хотел, а чего-то другого?
- Это не важно! Если бы хотел! Если бы было хотение, воля! Как по-латински «воля»?
- Волюнтас!
- О! Вот и получится, что Стецько пропитан «волюнтаризмом», а ваш Стецько - волюнтарист! Это вам уже не «стецькизм».
Таким-то образом за идеологическую базу украинско-немецких националистов и было определено философское под направление - волюнтаризм, который, кроме названия, ничем другим от бывшего «стецькизма» не отличается.
Побежали в гестапо.
- Волюнтаризм - наша идеология! Хотение! Мы, - ги-ги, - хотим!
- Что же вы, - ги-ги, - хотите?
- Мы хотим державу! Хоть небольшое, хоть видимость державы!
- Хотите державу?
- Державу!
- А разве мы вас не держим?
- Держите!
- А вы держитесь, когда мы вас держим!
- Да мы вас держимся, спасибо вам, так не получается волюнтаризма, потому что волюнтаризм - это же хотение, и мы хотим, потому что мы же волюнтаристы...
- Так что же, вы держаться, получается, не хотите?
- Нет, нет, хотим, хотим!
- Вот вам и хотение! Вот вам и волюнтаризм! Пст!
* * *
В Харькове, на холодногорском кладбище, где похоронен основоположник волюнтаризма Стецько, тёмными ночами слышны стоны из могилы Стецько:
- С твоими волюнтаристами! Кабы знал, и каши бы той у мамы не просил!
И чёрт отказывается...
В новогоднюю ночь собрались возле верховного схрона все атаманы самостоятельной и ни от кого не зависящей дырки на большое совещание.
На совещание прибыли: Бандера, Мельник, Шмуляк, Мудрый, Левицкий 131, Чуйко, Базяк 132 и ещё человека три из государственных самостоятельной дырки мужей.
Перед совещанием приняли парад вооружённых дырчатых сил.
Перед атаманом продефилировали аж одиннадцать человек немоторизованной пехоты, прогарцевали верхом на осиновых кольях два человека кавалерии, а сзади шёл пушкарь с бузиновой пукалкой - это самоходная артиллерия.
Парад принимал сам Степан Бандера, а командовал парадом сам Андрей Мельник.
Василий Шмуляк, как председатель национального в дырке комитета, стоял и кивал головой:
- Да-да! Наша берёт! С такими орлами и с такой техникой мы от Карпат до Дона всех и вся завоюем!
После торжественного парада спустились в верховную схрону на новогоднее большое совещание.
Совещание должно было быть программным.
Надо было решить основной и самый главный вопрос:
- Кому в следующем году продаваться?
- Позвольте слово по повестке дня? - прогундосил Бандера.
- Прошу! - сказал председатель.
- У меня есть приложение к повестке дня!
- Пожалуйста!
Бандера отхаркнулся:
- Повестка дня, по моему мнению, должна быть такой: первое – «кому в следующем году продаваться?», второе – «за сколько продаваться?».
- Кто по этому поводу хочет высказаться? - спросил председатель.
- Я! - крикнул Андрей Мельник.
- Пожалуйста!
- Я против приложения к повестке дня. Не можем мы здесь определять цену. По-моему, - сколько дадут.
Проголосовали.
Второй пункт повестки дня отбросили. Согласились на том, что продаваться за столько, сколько дадут.
Докладывал о том, кому в следующем году продаваться, Андрей Мельник, очень в этом деле опытный лис, начавший продаваться ещё со времен лихой памяти Центральной рады... и кому только он в своей жизни не продавался!
Доклад он изложил в историческом аспекте.
- Господа, - начал он, - Продаваться - это дело для нас не новое. Продавались мы и немцам ещё Вильгельмовым, и Келлеру 133, и Скоропадскому, и Краснову 134, и Деникину 135, и Врангелю 136, и Геллеру 137, и Пилсудскому 138, и французам 139 в Одессе, и румынам 140, и туркам 141, и японцам «Зелёный клин» 142 продавали, и венграм 143, и гитлеро-гестаповцам; теперь вот новым господам за доллары продались. 144 У меня просто голова трещит, кому мы ещё не продавались!
- Как кому? - крикнул Бандера.
- Ну, а кому? - спросил Левицкий.
- Готтентотам! 145 Вот кому!
- Готтентотам? Так готтентоты далеко! Аж на юге Африки!
- Лишь бы деньги! Ничего, что далеко! - буркнул Бандера.
- Готтентоты - бедные! Что они могут дать? - встрял в спор Шмуляк.
Продаваться готтентотам не согласились.
- Ну, тогда только чёрту! - махнул рукой Левицкий.
Постановили продаться чёрту.
Надо не забывать, что действие происходило в англо-американской оккупационной зоне 146, а там черти есть.
Послали делегацию к Вельзевулу, самому главному черту.
Вельзевул как раз копыта чистил, в новогодний поход собирался.
Чертёнок на побегушках доложил Вельзевулу:
- Делегация из самостоятельной дырки к вам пришла продаваться!
- Это те запроданцы, предатели, мошенники, гестаповцы, которые вот торгуют Украиной и сапоги всем, кто пятаки даёт, лижут? - спросил с возмущением Вельзевул.
- Ага! - говорит чертёнок на побегушках.
- Гони их, мерзавцев, в три затылка. Чтобы и духа их здесь не было! Я не гестаповец. Я - честный чёрт! Да мне на них плюнуть противно! Гони!
Выгнал черт делегацию.
...Верховные правители самостоятельной дырки решили и в следующем 1947 году, коли повезёт спастись от виселицы, лизать сапоги тому господину-хозяину, который больше заплатит.
«Теперь я турок - не бандит»
Однажды в самостоятельной дырке украинских кто-больше-даст-националистов, которая, как мы знаем, расположилась теперь на тамошней зоне оккупации Германии, случилось необычное событие.
Собрался на заседание самостоятельно-дырчатый провод: Мельник, Левицкий, Шмуляк и другие дырководы.
А Бандеры не было...
Сидели все и ждали самого главного...
Когда вот открывается дверь и входит, - кто же вы бы думали?
Входит турок...
Самый настоящий турок: в красной феске, в широких, до косточек, штанах, в зубах трубка...
