Гудбай, Восточная Европа! - Якуб Микановски
Человек, который больше всех постарался извлечь выгоду из этих стремлений, вошел в пантеон славы под почетным именем Баал Шем Тов – самая важная фигура в истории восточноевропейского еврейства. Еще до смерти Баал Шем уже стал героем фольклора, мистическим великаном, героем сотен сказок. В течение жизни одного поколения эти истории заслонили собой всю правду об этом человеке.
У нас мало достоверной информации о юности Баал Шем Това. По-видимому, он родился около 1700 года в регионе Речи Посполитой – Подолье. Став частью Украины, она была настоящей пограничной территорией, расположенной на точном пересечении католического, восточно-православного и исламского миров. Менее чем поколением ранее Подолье отвоевали у Османской империи. Во времена Баал Шема земля все еще была опустошена войной. Ее леса кишели бандитами, медведями и случайно забредшими оборотнями; по дорогам Подолья (а они были в ужасном состоянии) перевозили скот из Молдавии и специи из Стамбула. Высоко в горах, в пещерах православные монахи практиковали экстатическую медитацию.
В некотором смысле Подолье напоминало Аппалачи и долину Миссисипи в Северной Америке, такую же пограничную территорию, которая заселялась примерно в то же время в XVIII веке. Оба места ранее находились вдали от посторонних глаз – благодатная почва для рождения легенд и небылиц. Дошедшие до нас истории о ранних деяниях Баал Шем Това напоминают сказки о Поле Баньяне и Дэви Крокетте. Он приручал диких медведей и сражался с оборотнями, по дружился с бандитами-неевреями, например с великим Олексом Довбушем, украинским аналогом Робин Гуда. Его карета могла преодолевать немыслимые расстояния, и говорили, что он мог выпить кувшин крепчайшей румынской сливовицы, не опьянев. Сколько других героев Торы могли бы похвастать такими способностями?
Как и Дэви Крокетт (и в отличие от Пола Баньяна), Баал Шем был реальным человеком. Историки располагают письмами, написанными его собственной рукой, известны подробности его частной жизни.
Обосновавшись около 1740 года в украинском городе Меджибож, он начал платить налоги, соответственно, его учли при переписи населения. Он работал на довольно скромных работах: в разные периоды своей жизни он был учителем начальной школы и кошерным мясником. Какое-то время он копал и продавал глину для изготовления керамики. Позже, пока он медитировал в лесу над тайными именами Бога, его жена держала таверну. Со временем он овладел искусством манипулирования словами и буквами для создания эффективных амулетов и оберегов в своего рода народной каббале, широко практиковавшейся в то время. Одно только имя героя Баал Шем Тов означает ни больше ни меньше чем «Мастер Доброго Имени»: не столько личное имя (родился он Исроэлем бен Элиэзером), сколько некое описание таланта. В Польше и Литве действовало много различных Баал Шемов. Некоторые из них были признанными раввинами, в то время как другие были путешественниками – время от времени они появлялись под видом фокусников и шарлатанов, продавали амулеты и распространяли лекарства.
В своем родном городе Меджибоже Баал Шем То в занимался тем же самым. Он был местным каббалистом, практическим мистиком, умел диагностировать болезни и находить их источник в непризнанных грехах. Большинство его чудес творились в реальном мире, где простых людей одолевали пустые кошельки, насморк и завистливые соседи. Он занимался делами владельцев гостиниц, прелюбодеев, дворян, священников и воров. Он возвращал украденных лошадей, лечил глазные болезни, составлял завещания, заключал договоры аренды и даже устраивал розыгрыши – иногда довольно жестокие. Он без особого труда раздавал советы направо и налево и хорошо разбирался в домашнем скоте.
То ли благодаря личной харизме, то ли эффективности своих решений Баал Шем Тов стоял особняком в ряду других мистиков из маленьких городков и многочисленных религиозных целителей, наводнивших польско-литовское приграничье. Он был не просто индивидуальным целителем или мистиком; он был тем, кому люди могли доверить донесение действительно важных требований до Отца на Небесах. Из его сохранившихся писем мы знаем, что он приписывал себе такие заслуги, как предотвращение нападения казаков и остановка распространения чумы, во многом таким же образом, как taltos Эржебет Тот хвасталась, что спасла треть Венгрии от землетрясения. Как и она, Баал Шем называл себя защитником всего своего народа. Он удовлетворил критическую потребность людей в посреднике, в ком-то, кто мог бы прорваться сквозь небесную бюрократию и обратиться с просьбой непосредственно к Богу. На самом деле это и есть его настоящая находка; Баал Шем заслуживает уважения как духовный изобретатель хасидизма. Баал Шем То в создал в своем лице образ tzaddik, праведного человека и учителя, который одновременно выступал для своих приверженцев прямым проводником в рай.
Умерший в 1760 году Баал Шем То в растворился в легендах. Передаваемые из уст в уста от ученика к ученику, эти рассказы содержали суть его наследия, своего рода демократизированного мистицизма. Одно из центральных учений хасидизма состояло в том, что человеку не нужно быть посвященным в тайны еврейской мысли, чтобы прикоснуться к божественным тайнам. Религиозный экстаз принадлежал каждому. Радость была таким же способом служения Богу, как и аскетизм. К Богу можно прийти через горячую молитву, но также и через танец, песню и празднование. Или через рассказывание интересных историй.
Рассказывание историй составляло неотъемлемую часть жизни хасидов. Хасидская сказка – выдающееся литературное достижение восточноевропейского иудаизма. Как литературная форма она бесконечно гибка. В ней можно найти остроту хорошо рассказанного анекдота или шутки, пафос короткого рассказа или тайну дзэнского коана. Некоторые из них приземлены до грубости; другие обладают самой утонченной духовностью. Как комплекс они представляют собой настоящий космос. Если какая-то всеобъемлющая драма и может оживить религиозную практику так это бесконечное стремление примирить человека и Бога. В еврейской мысли родились два основных способа подойти к этой задаче: один состоял в том, чтобы поднять нас ввысь, пока Небеса не окажутся в пределах нашей досягаемости. Другой состоял в том, чтобы схватить Небеса и тянуть их вниз, пока они не коснутся нас здесь, на земле.
Статус духовного лидера среди хасидов не передавался по наследству – по крайней мере, первоначально; его нужно было завоевать, привлечь последователей силой своего учения, чудодейственностью своей молитвы. Некоторые внушали доверие своей способностью предсказывать будущее. Другие предлагали юмор и теплоту, чтобы привлечь к себе учеников. Другие – и они вдохновляли на самую горячую преданность – бичевали своих последователей огненными словами.
Менахем Мендель из Коцка, позже известный как Коцкерский ребе, был одним из таких
