Сергей Цветков - Древняя Русь. Эпоха междоусобиц. От Ярославичей до Всеволода Большое Гнездо
355
«Ослиным погребением будет он погребен; вытащат его и бросят далеко за ворота Иерусалима» (Иер., 22: 19). Иоаким, сын царя Иосии, возведенный на иудейский престол египетским фараоном Нехао, приносил жертвы идолам и казнил пророков, чем вызвал гнев Господа. Вавилонский царь Навуходоносор взял Иоакима в плен, заключил в оковы и впоследствии умертвил.
356
В поздних летописях (Воскресенской, Никоновской) и Степенной книге к известию о смерти святителя уже добавлен агиографически стилизованный рассказ о чудесных и страшных знамениях — буре, тьме, земле трясении, продолжавшихся в Киеве целых три или четыре дня и приведших к гибели семи человек: «двух попов да диакона» и четырех «простьцов» (простолюдинов). Эти бедствия будто бы поразили ужасом Мстислава и Ростислава, по вине которых Константин очутился в Чернигове; их охватило раскаяние, киевское духовенство начало совершать всенощные бдения вовсех церквах и т. д.
357
Никоновская (как и Воскресенская) летопись повествует о кончине Изяслава Давыдовича иначе: «И еще же ему живу сущу лежащу [на том месте, где его ранили торки], приидоша над него князь Ростислав Мстиславич и князь Мстислав Изяславич, и нача кричати и плакати, глаголюще: господине великой княже Изяслав Давыдович! Не досыти ли [не довольно ли] тебе было великое княжение черниговское, что мя еси выгнал из Киева, и уже и Киев еси взял, почто же из Белгорода гнати умыслил еси? Он же лежаще и воздыхаше тяжко зело, и кровь много течаше от него, тоже вопроси воды пити. Князь же Ростислав и князь Мстислав повелеша ему дати вина, он же рече: хощу воды. Они же даша ему вина, он же, испив вина, усну сном вечным».
358
За годы княжения Ростислава количество городов в Смоленской волости увеличилось с четырех (Смоленск, Вержавск, Каспля и Торопец) до полутора десятков. В Смоленске при нем началось каменное строительство.
359
О времени и обстоятельствах появления этой иконы на Руси источники повествуют довольно туманно. В той же статье под 1155 г. Ипатьевской и Лаврентьевской летописей, которая рассказывает об отъезде Андрея из Вышгорода, говорится лишь, что она была привезена на корабле из Константинополя вместе с другой почитаемой киевлянами иконой — Богородицы Пирогощей. Если верить известиям более поздних источников, обе иконы были посланы в дар Юрию Долгорукому самим константинопольским патриархом (этот жест логично рассматривать в рамках той поддержки, которую греческая церковь оказывала всем противникам митрополита Клима Смолятича). В этом случае Юрий мог получить их во время одного из трех своих вокняжений в Киеве, то есть в 1149—1150 гг. или в 1154 г. Но нельзя исключить и того, что иконы были привезены в Киев несколько ранее. Согласно сведениям Лаврентьевской и Ипатьевской летописей, закладка церкви Богородицы Пирогощей в Киеве имела место в 1131 или 1132 г., и поскольку вероятнее всего, что именно церковь была названа по имени иконы, а не наоборот, то необходимо признать, что обе эти иконы попали на Русь в самом начале 1130-х гг.
360
В настоящее время эта икона, датируемая специалистами 1157— 1158 гг., хранится в женском Свято-Успенском Княгинином монастыре города Владимира. По своему иконографическому типу она восходит к об разу Богоматери Агиосоритиссы, или Заступницы, распространенному в византийском искусстве XI—XII вв. В этом богородичном каноне ростовая фигура Божией Матери, как правило развернутая на три четверти, обращена к Иисусу Христу, изображаемому в верхнем углу иконы; в одной из молитвенно простертых рук Она держит развернутый свиток с молитвой к Своему Сыну. Образ Агиосоритиссы воплощает церковное представление о Приснодеве как о самой надежной предстательнице за людей перед Богом, но, в отличие от Богоматери Оранты (Молящейся), которая печалуется за весь род людской, Богоматерь Заступница молится за избранных: правителя страны или строителя храма, чьи изображения зачастую тоже помещали на иконе припадающими к стопам Богородицы (правда, на ико не Богоматери Боголюбской изображение Андрея отсутствует). Богоматерь Боголюбская, по всей видимости, первая богородичная икона на Руси, на писанная русским иконописцем (и самая ранняя богородичная икона на белом фоне из всех дошедших до наших дней). Отступление от греческого канона выражается в том, что глаза у Боголюбской Богоматери голубые, тогда как по византийской иконописной традиции они должны быть кари ми. Почитание иконы как чудотворной относится уже к московскому периоду русской истории (XVI—XVII вв.).
361
Впрочем, у себя, в Ростово-Суздальской земле, Андрей пожелал предстать почтительным сыном. Киевский летописец отмечает, что он «по смерти отца своего велику память створи: церкви украси, и монастыри постави, и церковь сконца [завершил ее строительство], иже бе заложил переже отец его святаго Спаса камену».
362
Одно более позднее летописное известие удостоверяет, что обыкновенными строителями церквей в Ростово-Суздальской земле были немцы: когда в 1193 г. ростовский епископ Иоанн, принявшись за обновление суздальской соборной церкви Богоматери, не стал искать «мастеров от немец», а нашел «мастеры… от своих», летописец посчитал это чудом. Хотя привлечение иностранных зодчих — типичное явление в истории средневековой архитектуры, исследователи отмечают, что обращение Андрея именно к западноевропейским мастерам можно расценивать и как своеобразный вызов киево-византийскому художественному канону (см., напр.: Воронин Н.Н. Владимир, Боголюбове, Суздаль, Юрьев-Польской… С. 39).
363
Княжеский знак, высеченный на одном из камней ниши Золотых ворот, свидетельствует о принадлежности строителей к составу княжьих людей. Местные корни имеет и техника строительства — так называемая полубутовая кладка, при которой внутренность стенной коробки, сложенной из прекрасно тесанного белого камня, заполнялась бутом на очень прочном известковом растворе.
364
«Сказание о чудесах Владимирской иконы Богоматери» повествует, что по завершении строительства Золотых ворот воротные петли, не успевшие укрепиться в кладке, вырвались из стены, и огромные тяжелые створы, рухнув на землю, придавили двенадцать человек из числа собравшихся по любоваться зданием; к счастью, все они остались живы, что было приписано чудесному заступничеству Богородицы.
365
Августейон — парадная площадь в Константинополе, по которой император проходил из своего дворца в главный храм столицы — собор Святой Софии.
366
В их число обыкновенно включают членов клира владимирского Успенского собора: настоятеля отца Микулу (выходца из Вышгорода, духовника князя Андрея) и священников Нестора и Лазаря, см.: Воронин Н.Н. Из истории русско-византийской борьбы XII в. // Византийский временник. М., 1965. Т. 26. С. 208.
367
Наименование ростовского епископа суздальским — еще одно свидетельство борьбы двух старейших городов Ростово-Суздальской земли. Вероятно, при Юрии Долгоруком резиденция ростовского епископа была перенесена в Суздаль.
368
«Суть этого обвинения, — полагает Н.Н. Воронин, — видимо, можно раскрыть исходя из более поздней аналогии. Так, назначенный в 1485 г. на архиепископство в Новгород Геннадий Гонзов, стремясь поднять и упрочить поступление архиепископской подати с церквей, провел в Новгороде и Пскове скрупулезную перепись всех церквей с их приделами и пре столами, чтобы ни один из престолов не избежал обложения. Псковичам это напомнило татарское «число», они «не дашася в волю его», а стригольник Захар рассылал послания, обличавшие корыстолюбие Геннадия. Вероятно, и Леон произвел подобную операцию — учет каждого придела, которых некоторые церкви имели несколько, чем явно «умножил» количество облагаемых епископской податью объектов, ударив не только по низшему духовенству, но и по его пастве, поборы с которой возрастали. Возможно, что непосредственной причиной алчности Леона было то, что он занял кафедру при помощи «мзды» митрополиту и теперь стремился скорее возместить немалые расходы…» (Воронин Н.Н. Андрей Боголюбский и Лука Хризоверг (из истории русско-византийских отношений XII века) // Византийский временник. Т. 21. М.; Л., 1962 // www.sedmitza.ru/index. html?did=7320. С. 5).
369
По сведениям Никоновской летописи, некоторые из них были брошены в темницы.
370
Неясный топоним, обычно отождествляемый с палестинским Аскалоном. Однако византийский император не мог распоряжаться этим городом, который с 1153 г. входил в состав владений Иерусалимского королевства крестоносцев. Поэтому более вероятно, что переданный Мстиславу Оскалан также находился где-то на Дунае.
