E. Ножинъ - Правда о Портъ-Артуре Часть I

Стрельба нашихъ батарей и "Ретвизана" производилась перекидная, по невидимой цели.

Все батареи и "Ретвизанъ" были связаны телефономъ съ наблюдательнымъ пунктомъ, где производилась корректировка стрельбы.

Кроме того, вышедшая на внешній рейдъ наша эскадра стала теснить противника, открывъ по немъ фланговый огонь.

Въ 11 час. съ нашей стороны было несколько попаданій, после чего противникъ сталъ отходить и, несмотря на свое численное превосходство, уклонился отъ дальнейшаго боя.

Прекрасной иллюстраціей отношенія нашихъ офицеровъ и солдатъ къ морскимъ бомбардировкамъ служитъ следующій эпизодъ.

Когда бомбардировка подходила къ концу, со стороны Голубиной бухты послышалась частая ружейная стрельба. Когда комендантъ крепости приказалъ запросить по телефону, что это значитъ, то оказалось, что одинъ изъ ротныхъ командировъ, поручикъ Мюльбергъ, не обращая никакого вниманія на бомбардировку, производилъ назначенную на этотъ день "учебную стрельбу".

Весь остатокъ дня и вечеромъ въ городе заметно было особенное оживленіе. Повсюду говорили о Смирнове и Макарове. О Стесселе все забыли.

Вечеромъ въ одномъ изъ ресторановъ мне пришлось быть свидетелемъ спора молодеж и офицеровъ.

Несколько молоденькихъ стрелковыхъ поручиковъ начали доказывать, что для Артура будетъ большимъ несчастіемъ, если уберутъ на северъ генерала Стесселя, говоря, что Смирновъ больно ученый генералъ и для войны не годится. На войне нужна храбрость, уменье владеть массой и т. д.

Присутствовавшіе молодые артиллеристы, народъ несравненно более развитой и образованный, доказывали, что въ современной войне, при нынешней технике ружейнаго и артиллерійскаго огня, а въ особенности въ крепостной войне и военныхъ операціяхъ, производимыхъ въ гористой местности, главный начальникъ долженъ быть прежде всего умный, опознающійся во всякой обстановке генералъ и, во вторыхъ, безусловно широко и всесторонне военнообразованный. Что, молъ, храбрость теперь безъ знанія равняется нулю.

Споръ разгорался и, благодаря выпитому вину, принималъ резкій характеръ.

Сиделъ тутъ пожилой артиллерійскій подполковникъ, участникъ китайской кампаніи. Слушалъ, слушалъ, да и говоритъ.

– Господа, можно мне васъ помирить?

Все разомъ ответили:

– Пожалуйста, пожалуйста, г-нъ полковникъ.

– Ну, такъ извольте. Что генералъ Стессель крайне ограниченъ, – въ этомъ никто никогда не сомневался. Что онъ не образованъ, – это тоже все знаютъ. Что онъ умеетъ быть недобросовестнымъ,- это доказала исторія съ поручикомъ X, который въ него стрелялъ.

А насколько онъ храбръ, такъ вотъ вамъ неоспоримый фактъ.

Когда мы подъ начальствомъ полковника Анисимова брали въ Тяньзине арсеналъ, генералъ Стессель отъ места боя былъ по крайней мере въ 5 верстахъ.

Въ моментъ взрыва лошадь загорячилась, и генералъ полетелъ въ грязь. Вытащили его оттуда проходившіе стрелки. Генералъ, взобравшись на коня, поспешилъ къ своей ставке менять мундиръ и вернулся въ Тяньзинъ лишь тогда, когда онъ былъ уже въ нашихъ рукахъ. Брали арсеналъ мы подъ начальствомъ Анисимова, а славу и Георгія получилъ генералъ Стессель,

Нетъ, господа! Чемъ дальше будетъ онъ отъ Портъ-Артура, темъ лучше будетъ и для насъ и для крепости.

Генералъ Смирновъ, ознакомившись съ положеніемъ кинжоуской позиціи, решилъ, что эта позиція имеетъ огромное стратегическое значеніе, и приказалъ экстренно приступить къ работамъ по ея укрепленію, для чего приказомъ отъ юго марта за No 228, разрешилъ выдать начальнику крепостного инженернаго управленія изъ кредита обороны 10.000 рублей.

Какъ я уже говорилъ, кинжоуская позиція была въ веденіи начальника 4-й стрелковой дивизіи генералъ-маіора Фока. Что имъ было сделано съ самаго начала войны вплоть до боя 13-го мая, – читатель увидитъ изъ следующихъ главъ.

Угасалъ день 12-го марта. Наша эскадра, предпринявъ днемъ боевую рекогносцировку, увенчавшуюся захватомъ японскаго парохода "Ханъ-іенъ-мару", стала на внутреннемъ рейде, принявъ все меры охраненія.

После полуночи небо очистилось и месяцъ осветилъ спящій Артуръ.

На внутреннемъ рейде, въ прозрачной синеве тихой ночи чернела громада нашей эскадры и сплошная масса миноносцевъ.

На рейде ни звука. Ужъ месяцъ бледнеетъ. Воздухъ пересталъ быть прозрачнымъ. Опять темень. Прожекторы усиленно светятъ.

Вдругъ, въ стороне прохода выстрелъ, другой – подхватили батареи берегового фронта. Началась канонада. Это были опять брандеры.

По дороге, мимо Преснаго озера, проскакалъ на береговой фронтъ комендантъ крепости генералъ-лейтенантъ Смирновъ.

Брандеры, несмотря на градъ сыпавшихся на нихъ снарядовъ, шли полнымъ ходомъ на бонъ.

Три изъ нихъ совсемъ близко были ко входу. Неожиданно положили "право на бортъ", и все, на полномъ ходу, выскочили на камни гіодъ Золотой горой.

Четвертый брандеръ взялъ влево и, разстрелянный меткимъ огнемъ береговыхъ батарей и сторожевыхъ судовъ, затонулъ въ стороне отъ фарватера.

Комендантъ крепости, генералъ-лейтенантъ Смирновъ, весь ушелъ въ дело укрепленія и вооруженія вверенной ему крепости. Ежедневно, после объезда оборонительной линіи, къ нему собирались начальникъ крепостной дивизіи генералъ-маіоръ Кондратенко. начальникъ крепостной артиллеріи генералъ-маіоръ Белый начальникъ крепостного инженернаго управленія полковникъ Григоренко и начальникъ штаба крепости подполковникъ Хвостовъ. Здесь, на основаніи личныхъ наблюденій по производству работъ и знакомства съ характеромъ местности, окружающей Артуръ, решались серьезнейшіе вопросы о дальнейшихъ работахъ.

Тотъ, кто будетъ интересоваться детальными подробностями деятельности генерала Смирнова и его сподвижниковъ, не прочтетъ толстыхъ кипъ приказовъ и делъ.

Вся канцелярщина, насколько это было въ интересахъ дела, была изгнана. Нужно было торопиться, и времени для писанія приказовъ и безконечныхъ отношеній не было.

На месте решались вопросы. Здесь же совещающіеся получали приказанія отъ коменданта и немедленно проводили ихъ въ дело. Работы, въ буквальномъ смысле слова, кипели.

Все, отъ генерала до младшаго субалтернъ-офицера, увидели, что прошла пора безтолковщины. Все пришли къ убежденію, что нужно служить, а не "подслуживаться". Поняли, что никакія "забеганія съ задняго крыльца" не помогутъ. Поняли это и, какъ ни тяжело было, подтянулись. Подтянулись, но не все. Многіе не могли помириться съ суровымъ режимомъ генерала Смирнова, требовавшаго исполненія возложенныхъ обязанностей, а не подслуживанія.

Они притаились и выжидали. Они надеялись, что ихъ начальникъ, при которомъ такъ легко было имъ жить, останется. А если уедетъ на Ялу, то и они, конечно, съ нимъ.

Мы сначала каждый день ожидали отъезда генерала Стесселя къ вверенному ему корпусу, но затемъ изъ целаго ряда его приказовъ по 3 армейскому корпусу поняли, что отъездъ этотъ врядъ-ли осуществится. Стали прибывать начальствующія лица для занятія отдельныхъ должностей. Прибыли въ Артуръ начальникъ штаба корпуса генералъ-маіоръ Рознатовскій, корпусный врачъ Рябининъ, корпусный интендантъ Павловскій, корпусный хирургъ Гюббенетъ, офицеры генеральнаго штаба Іолшинъ, Степановъ, Головань.

Началъ упорно распространяться слухъ, что генералъ Стессель будетъ оперировать со своимъ корпусомъ въ пределахъ Ляодунскаго полуострова, а на Ялу не поедетъ.

Въ составъ 3-го армейскаго корпуса вошли следующія части: 3, 4 и 5 восточно-сибирскія стрелковыя бригады, отдельная забайкальская казачья бригада, вновь формируемый 3-й восточно-сибирскій саперный батальонъ и 4-явосточно-сибирская стрелковая артилерійская бригада.

Изъ числа всехъ этихъ войскъ въ пределахъ Ляодунскаго полуострова была расположена только 4-ая восточно-сибирская стрелковая бригада генерала Фока и 4-явосточно-сибирская артилерійская стрелковая бригада, остальныя же были въ Манчжуріи.

Для насъ, не посвященныхъ въ сокровенныя тайны распоряженій Наместника на Дальнемъ Востоке, казалось все это непонятнымъ и страннымъ.

Мы боялись думать, что Стессель останется здесь, и каждый, кому дорогъ былъ Артуръ, какъ оплотъ Россіи на Дальнемъ Востоке, надеялись, что минуетъ насъ это испытаніе.

Съ пріездомъ въ крепость 4~го марта новаго коменданта, генералъ Стессель совершенно стушевался, писалъ лишь приказы по войскамъ з~го армейскаго корпуса и въ дела крепости совершенно не вмешивался.

Но гроза собиралась, и какъ ударомъ грома поразилъ всехъ приказъ ген.-лейт. Стесселя отъ 14-го марта 1904 г., за No 40.

Вотъ онъ:

"Приказъ по 3-му сибирскому армейскому корпусу, по войскамъ крепости Портъ-Артуръ и укрепленному раіону.