Барбара Картленд - Прекрасная авантюристка
– Обвенчаемся? Но мы уже женаты, – запротестовал маркиз.
– А кто об этом знает? – спросила Друзилла. – Кроме того, мне бы очень хотелось обвенчаться в большой церкви с хором и при большом количестве гостей. Именно такой свадьбы и ожидают от такого титулованного и завидного жениха, от маркиза Линча.
– Дьявол! Более дурацкой затеи я еще не видел, – возмущенно проговорил маркиз.
– Почему затея дурацкая? – спросила Друзилла. – Объясни мне.
– Ну, может, я не прав, – заколебался маркиз. – Но ведь мы женаты, зачем же еще раз через все это проходить?
– Мы поженились только потому, что оказались перед выбором – в противном случае тебе пришлось бы драться на дуэли и тебя убили бы, – сказала Друзилла. – Нас обоих заставили спасать репутацию светской модницы, сердце которой раз и навсегда отдано ее положению при дворе, престижу, великолепию и роскоши, которыми она наслаждается, будучи женою герцога.
– Не смей так говорить о герцогине, Друзилла, иначе мне придется тебя хорошенько встряхнуть, – предупредил маркиз.
– Хорошо, я не буду дразнить тебя, – согласилась она, – но если ты дотронешься до меня, тебе это даром не пройдет. Однажды ты ударил меня битой для крикета, и синяк у меня на ноге держался несколько недель.
– Уверен, ты это заслужила, – с полным равнодушием проговорил маркиз.
– Итак, я продолжу, – сказала Друзилла. – На эти три недели тебе следует куда-нибудь уехать. Побудь с друзьями, отправься на скачки в Ньюмаркет, а я за это время приведу себя в более презентабельный вид, чтобы больше соответствовать образу женщины, ради которой ты решился на такой отважный шаг.
– Мне кажется, что эта затея – сплошное сумасшествие, – заключил маркиз, – но, по крайней мере, мы теперь знаем, что будем делать по приезде в Лондон. У меня нет ни малейшего желания устраивать тебя в отеле, а если мы появимся в Линче и ты покажешься в таком виде, это повлечет за собой разные толки.
– А где сейчас живет твоя бабушка?
– Там же, где всегда, – ответил маркиз, – в громадном, продуваемом всеми ветрами мавзолее на Керзон-стрит.
– Ты уверен, что она никуда не уехала? – обеспокоенно спросила Друзилла.
– Сейчас май, – ответил маркиз, – и если ты думаешь, что бабуля пропустит сезон в Лондоне, то жестоко ошибаешься. Несмотря на свой почтенный возраст, она не пропускает ни одного приема.
– Замечательно, мы едем прямо на Керзон-стрит, – заключила Друзилла. – Мы позавтракаем на почтовой станции и пересядем в твой фаэтон. В Лондон мы приедем рано. Все светское общество еще будет спать глубоким сном, поэтому маловероятно, чтобы меня кто-нибудь заметил.
Помолчав, маркиз медленно проговорил:
– Прости меня, Друзилла, за мое поведение. Обычно я не бываю таким грубым.
– Ты был несколько раздражен, – улыбнулась Друзилла. – К тому же, как я тебе уже говорила, надобности извиняться нет.
– Конечно, Искательница приключений! – с легкой улыбкой воскликнул он. – Если ты именно так представляешь себе приключение, то я предпочитаю спокойную жизнь.
– Глупости! Твоя жизнь никогда не была спокойной, а даже если бы что-то подобное и произошло, ты бы не знал, чем тебе заняться и что с такой жизнью делать.
– Откуда ты знаешь? – поинтересовался маркиз.
– Я много о тебе слышала в тех домах, где я работала, – ответила она. – Когда они упоминали твое имя, я тут же настораживалась и начинала прислушиваться. А почему бы и нет? Ведь ты единственный из тех, кого я знала, принадлежал к тому миру, в который попали или мечтали попасть мои хозяева.
– И что же обо мне рассказывали? – спросил маркиз, охваченный жутким любопытством, которому редко может противостоять человек, желающий узнать, что про него говорят другие.
– Когда-нибудь я расскажу тебе, – ответила Друзилла. – Большая часть из того, что я слышала, не делает тебе чести. Мой последний хозяин, например, пришел в ярость из-за того, что ты увел у него из-под носа танцовщицу, – на эту крошку он потратил довольно много денег, пока она не променяла его на предложенные тобой карету и пару лошадей. Ну и о многих других прелестницах шла речь.
– Послушай, Друзилла, ты не должна так свободно рассказывать о таких вещах! – взорвался маркиз.
– Ты сам меня попросил, – просто сказала Друзилла.
– Ты хочешь сказать, что тебя нанял эта свинья Уолден?
– Не он, а его жена, – ответила Друзилла, – чтобы я ухаживала за их двумя детьми, одному из которых было пять, а другому – шесть лет. К сожалению, как только танцовщица перестала занимать внимание лорда Уолдена, он сразу же начал подыскивать себе развлечения поближе к дому.
– Ты хочешь сказать, что Уолден посмел оскорбить тебя своим вниманием? – недоверчиво спросил маркиз.
– Вот именно, оскорбить, – с горечью повторила Друзилла. – А когда я вырвалась из его объятий, меня без всяких предупреждений выкинули из дома и не дали рекомендательных писем. Он сказал своей жене, что это я приставала к нему.
– И она ему поверила? – изумился маркиз.
– Женщины предпочитают верить своим мужьям, – ответила Друзилла. – Когда же я стала протестовать и рассказала ей, как все было на самом деле, она просто отказалась заплатить мне жалованье.
– Я не могу поверить, что люди могут так поступать, – признался маркиз. – Но ведь Уолдена не принимают в высшем свете, поэтому тебе с самого начала не следовало бы наниматься к ним в дом.
– Есть древнее изречение: «Беднякам не приходится выбирать», – вздохнула Друзилла. – До того, как я нанялась к леди Уолден, мое существование в другом доме осложнилось ухаживаниями старшего сына, который решил, будто я ниспослана Богом, чтобы дать ему возможность закончить свое образование в качестве обольстителя и развратника.
В голосе Друзиллы послышались резкие нотки, как будто воспоминания все еще причиняли ей боль.
– Да, тяжело тебе пришлось, – заключил маркиз совсем другим тоном. – Как только появится возможность, я разделаюсь с лордом Уолденом! Увидишь.
– Ты уже хорошо наказал его, – усмехнулась Друзилла, – переманив его танцовщицу. Ты страшно унизил его, а мужчины не любят, когда их унижают. Он твой враг, всегда помни об этом.
– Уж я-то не забуду, – с угрозой в голосе заверил ее маркиз.
– Думаю, если нам придется объяснять твоей бабушке, где мы встретились, будет правильнее сказать, что это произошло после того, как я оставила работу у лорда и леди Уолден. Таким образом, нам, по крайней мере, удастся избежать упоминания о герцоге и герцогине.
– Ты все учла, – похвалил ее маркиз, – а я ко всему прочему получу огромное наслаждение, если удастся выяснить отношения с Уолденом.
Лошади замедлили бег, и маркиз выглянул в окно.
– Кажется, мы приехали, – сообщил он.
Он проводил Друзиллу в гостиницу и дал указания сонному трактирщику по поводу завтрака. Друзилла поднялась наверх, чтобы привести себя в порядок.
Когда же она спустилась в маленькую гостиную, куда маркиз распорядился принести еду, она увидела, что он неподвижно сидит возле камина. В руке он держал стакан бренди, а его угрюмый взгляд был устремлен на разгорающийся огонь.
Он поднял на нее глаза, но ее вид не прибавил ему ни капли оптимизма.
Она была без шляпки, но волосы оставались собранными в узел, оголяя лоб, что очень не шло ей. Ее дешевое платье, казавшееся уродливым при свете свечи, теперь, при первых лучах восходящего солнца, пробивающихся через ромбовидное окошко, выглядело еще страшнее.
Она улыбнулась ему, и, как и тогда, в классной комнате, он заметил, что глаза у нее удивительного зеленого цвета. Но платье придавало ее коже желтоватый оттенок, и весь ее облик, без сомнения, оставлял гнетущее впечатление.
Маркиз отвел от нее взгляд, с трудом сдерживая непреодолимое желание разразиться потоком ругани и проклятий в ее адрес и даже, может быть, ударить ее.
И на этой женщине он женат, и это маркиза Линч – женщина, которая, как будет он уверять своих приятелей, околдовала самого привередливого холостяка из веселой дружной компании молодых щеголей, входивших в свиту принца Уэльского!
Еще не бывало, чтобы мужчину так искусно заманили в ловушку и повязали по рукам и ногам!
Завтрак прошел в молчании. Они оба были полностью погружены в свои мысли, при этом маркиз выпил довольно много коньяку.
* * *Они продолжили свой путь, и на этот раз маркиз сам правил лошадьми. Они проехали довольно большое расстояние, прежде чем Друзилла наконец нарушила молчание:
– Ты хорошо правишь – как я и думала.
– Черт побери! – вскричал маркиз. – Меня считают отличным наездником!
– Многие себя так называют, – насмешливо проговорила Друзилла, – но это совсем не означает, что они так же, как ты, могут править лошадьми.
– Безмерно благодарен за комплимент, – саркастически заметил он.
– Я просто констатирую факт, – сказала Друзилла. – Надеюсь, мне будет позволено иметь свою собственную коляску. Кстати, я тоже довольно хорошо правлю.
