Его Мишень - Евсения Медведева
– Как вас можно отпускать одних? – вскинула она руки и бросилась обнимать детей. – Поехали домой, нечего детям тут сидеть.
– Я с мамой останусь! – вырвался Егор и юркнул мне под руку. – Скажи Кате… Скажи, пап… Скажи ей, что я с тобой?
В этот день я стал отцом дважды… В первый раз, когда Егор все же назвал меня папой, а второй раз, смотря на замотанную, растрепанную любимую женщину, что уже третий час мучалась от невыносимых болей.
– Нельзя мне эпидуралку! – шипела она каждый раз, когда анестезиолог пытался объяснить ей, что это совершенно безвредно… – Гера! Скажи ему! Скажи…
И я сказал… И Кате сказал, что сын останется со мной, и врачу сказал, чтобы посидел в коридоре рядом с пацаном… Да я в этот момент мог кому угодно всё, что хочешь, сказать, лишь бы они не дёргались и просто рядом были.
– Полчаса, Сеня, и я сам воткну тебе анестезию. Вот этими руками! – бродил по кабинету шаг в шаг… Слушал громкий стук сердцебиения ребёнка, что доносилось из динамиков, целовал руки жены, пытаясь забрать хоть ма-а-алую каплю боли.
– Ой… – пискнула Сеня, смотря на меня ёжиком испуганным. – Раньше не мог напугать?
Опять это “ой”! Опять! Смотрел в её огромные карие глаза, наполненные страхом, счастьем и любовью. Оглохнуть хотелось, лишь бы сегодня никто больше не произнёс эти страшные буквы!
– Пора… – тихо рассмеялась врач, увидев в странной реакции жены что-то понятное только им двоим. Женщина захлопала в ладоши, и в кабинет влетел медперсонал, выстроившийся на привычные позиции. Меня так ненавязчиво столкнули к изголовью, а я и рад был… Целовал её, стирал пот, перебирал волосы и шептал, что люблю!
– Ксения, давай немного потрудимся и подарим этому мужичку сына?
– Подарим, – закивала моя уставшая, но очень отважная львица.
А ещё через двадцать минут относительную тишину палаты взорвал сумасшедший детский крик… навсегда запомню этот день, час и минуту, в которую НАС стало больше.
От напора этого сорванца все опешили, а Сеня расхохоталась, словно и позабыв напрочь всю боль, что пришлось вынести. А когда на её грудь опустили красный, сморщенный орущий комочек в родовой вновь воцарилась тишина. Смотрел на жену, сына, больше не в силах сдерживать слёз счастья.
– Как я вас люблю, – целовал, целовал, пытаясь насытиться этой странной необъятной гармонией. Счастьем! Но всё мало было…
– Много пацанов у тебя, Ксения, – подытожила акушерка, не стесняясь слез счастья. – Приходи за девкой.
– Придем… Обязательно придем!
– ДОЧЬ!!!! – крик Королёва рванул перепонки, а из коридора послышался смех.
Любовь она бесконечна! И живет она в сердцах, взглядах и объятиях родных…
Давайте просто быть рядом? Говорить, что любим, чаще вспоминать, что мы семья!
Конец!
P.S. Керези ещё долго ходили за девкой, и всё получилось, правда, с четвертого раза… Из стало семьЯ! Но это уже совсем другая история.
