Его Мишень - Евсения Медведева
– Керезь, я уже не девочка, была у меня свадьба. Была… и у тебя была! Это Царёвым и Королёвым надо было отпечаток воспоминания для своих девчонок оставить, потому что впервые это все. Но мы-то с тобой птички стреляные.
– Сеня, ты серьезно? – руки шарили по её телу, боясь пропустить хоть миллиметр. В груди расплывались тепло, пах ныл, а член окаменел. Тело моё реагировало мгновенно. Лёгкое касание, быстрый взгляд, тонкий шлейф её парфюма… и я уже готов, как подросток с торчащим концом. Пальцы сами проскользнули под сарафан, и я зарычал, не обнаружив на ней трусиков. Дернул ремень, ширинку, Сеня послушно приподнялась, понимая, что уже не остановлюсь, и тихо застонала, медленно опускаясь. Она качнула бедрами и стала двигаться. Глаза её были прикрыты, пальцы сжимали мои плечи, ногти впивались в кожу, но это было не важно. Я ощущал её… Был внутри, где жарко, сладко и так охренительно хорошо! Дома был… Там, где должен быть сейчас!
– Возьми меня… – шептала она, с каждым толчком поднимаясь все выше и выше.
– Так, вроде, уже…
– Керезь! В жёны возьми меня! – вскрикнула она и стала ускоряться. Любил, когда девочка моя сверху. Её бедра каждый раз творили что-то невообразимое. Она выгибалась, приподнималась и резко опускалась, чуть виляя на мне. И это было охренительно хорошо. Каждый наш секс был идеальным! Не было в нем стеснения, наигранности и театральности. Она научилась трахать меня. Да. И мне это пиздец как нравилось! Её жадные, рваные движения, стоны, пьяные от возбуждения глаза и коварная улыбка. Моя она… Моя. Как пазл – идеально подходящий. Дополняла каждый мой изъян, делала его наполненным, правильным. Это когда два рваных куска соединяются, превращаясь в идеальность.
– Возьму! – шептал, грубо вытаскивая из декольте сарафана грудь. Шипел, лаская бусину соска, вдыхал аромат земляники и готов был сдохнуть прямо сейчас, потому что идеальнее уже просто быть не может…
– Сейчас возьми! – она рычала, отчаянно двигая бедрами, все быстрее подталкивая нас к обрыву, где было то самое свободное падение длиннее, чем какие-то семь секунд… Это была бесконечность, где нам было всё равно на то, что нас могут увидеть, где были только Мишель и Ментор.
С первого взгляда… Вспомнил, как после первой переписки узнал её адрес и, вместо того чтобы ехать на работу, стоял у подъезда, скользя по окнам растерянным взглядом. И даже не мог поверить в реальность, когда стеклянная дверь распахнулась, выпуская сонную, взъерошенную девушку, так отчаянно бегущую в сторону парка. Выскочил из тачки пошёл следом, как пёс дворовый. Следил за мимикой, втягивал аромат земляники, что шлейфом вёл меня за собой и даже за соседний столик в ресторане сел. Смотрел и сгорал от желания в глаза заглянуть… И так нагло подскочил, щёлкая зажигалкой перед её лицом. Сеня вскинула голову, позволяя утонуть в своей бесконечной грусти и еле тлеющему огоньку жизни в потухших глаза. Пропал… Тогда пропал… И в уютной темноте ресторана пропал второй раз. Это было так странно ощущать, что нашёл свою вторую половинку. Не видел её, не знал, но, сука, чувствовал, что уже никуда не отпущу!
Ксюша закатила глаза и замедлилась, откидываясь назад. Уперлась руками в панель, отдавая мне возможность дать ей то, чего хочет. Взял её за бедра и стал поднимать и опускать… Снова и снова, усиливая темп, пока не услышал крик… Перед глазами все поплыло, сердце замерло, а по телу побежало пламя… Оно пожирало все страхи, сомнения, оставляя лишь бесконечное и бессмертное чувство любви.
– Ты идеальная…
– Тогда бери! – они облизала пересохшие губы, прижалась и поцеловала. – Давай, Гера! Слабо сделать так, чтобы нас расписали прямо здесь и сейчас?
– Сеня, ты серьезно думаешь, что сможешь меня на слабо взять?
– Керезь, – Сеня глотала воздух, задыхаясь от переполнявших её эмоций. Щёки мгновенно вспыхнули, глаза сверкали, а губы задрожали, будто готовилась разреветься. Я даже дёрнулся, чтобы обнять, но Ксюша выставила ладони в останавливающем жесте, сделала ещё пару вздохов, резкий выдох и улыбнулась. – Я люблю тебя не потому что с тобой хорошо…
– Очень интересно, – усмехнулся я, нарочно поддразнивая её, закурил и откинулся на спинку кресла, приготовившись к исповеди. – Продолжайте, Сень Дмитриевна… Продолжайте.
– А потому что без тебя я больше уже не смогу, – сказала, с облегчением выдохнула, а дальше мою девочку уже было не остановить: – Это глупо, я знаю, Гера! Сижу реву тут на тебе, но ты просто обязан выслушать меня после всего, что тут… Ну… Короче, после того как…
– Как ты меня трахнула в машине прямо у муниципального здания?
– Спасибо за подсказку, Герочка! – шикнула она, сверкнув пламенем возмущения во взгляде. – Короче, я сложная, иногда плаксивая, упрямая, но и ты, знаешь ли, не пай-мальчик…
– А как хорошо начиналось…
– Заткнись, Керезь, и не мешай мне признаваться тебе в любви! – зашипела Сеня, тыча мне острым коротком в грудь.
– Продолжайте, Сень Дмитриевна, – я улыбался, вбирая её возмущение, переплетающееся с нежностью и настоящей любовью.
– Я трусиха, паникёрша, ходячий комплекс на тоненьких ножках… – Сеня так горько выдохнула, что сердце сжалось. Снова дёрнулся, пытаясь всё же обнять мою любимую паникёршу, но остановился. Сеня так дерзко взмахнула головой и начала смеяться. – Но с тобой, Керезь, вообще не страшно! Я сигаю в пропасть, иду навстречу прошлому, отчаянно бьюсь за ребенка из детского дома… И не страшно. Ни капли… Знаю, что ты сзади. Вот за это я тебя люблю, потому что ты можешь злиться, беситься, но в жизни этого не покажешь, не уйдешь и правду скажешь. Ты, как исчезающий вид динозавра, который вяло щиплет травку на своей поляне, пока чужак на горизонте не появится. Давай щипать травку вместе?
– А потом? – голос куда-то пропал, я ошеломленно смотрел в её глаза, пытаясь найти хоть каплю страха и сомнения, но не находил.
– А потом сожрём всех врагов к херам собачьим, потому что с тобой хоть на край света, Керезь! – она снова захохотала, обняла, уперлась лбом, дразня сочными мягкими губами. – Ты с парашютом, я за тобой. Ты с обрыва, я следом…
– Ты всегда будешь первая, а я прикрою, – уже не было слов, потому что пустое все это. Все сказано, все сделано, все прочувствовано. Действовать пора… Действовать.
– Тогда поднимай свою задницу и иди женить нас немедленно! Или, быть может, ты не хочешь?
– Я больше всего
