Между прочим (СИ) - Столыпин Валерий Олегович

— Меня Дина зовут, — подала для знакомства ладонь девочка, — они у меня попляшут! У меня папа — капитан милиции. Сейчас ему позвоню. Говори скорее фамилию.

— Эй, вы, в какое отделение нас везёте? Папка, пап, тут такое! Меня в патрульную машину затолкали на Караваева… прямо с автобусной остановки. Я и… Дёмин Игорь Павлович. Он ни в чём не виноват, честное слово. Детали потом. Выручай!

О том, что происходило в отделении, рассказывать нет смысла. С грубой силой наших карательных органов сталкивались многие, все прочие видели бравых ментов в кино.

Папа-капитан не шумел, но в глазах у провинившихся стражей застыло уныние, разбавленное подобострастием.

— Сколько мы вам должны за костюм, — спросил папа.

— Это был форс-мажор. Дина тоже пострадала.

— К сожалению, не могу доставить вас домой, юноша. Служба, но такси за мой счёт. И не спорьте со старшими. Надеюсь, мы ещё увидимся.

— Я тоже надеюсь, — застенчиво играя миниатюрными плечиками, неуверенно прошептала Дина, но мгновенно сосредоточилась, — дай… те смартфон… на минуточку.

Так в моём телефоне появилась запись с пометкой Дина Мухина.

Нажатие клавиши и на её аппарате высветился мой номер.

— Я обязательно позвоню, Игорь. Обязательно.

Странно, я её почти не запомнил. Только скромный, целомудренный, по сути и ощущению, запах волос и пытливый, заинтересованный взгляд.

Конечно, в этот день я везде опоздал. Правда, успел сдать костюм в химчистку.

Вечером мне позвонила Алина, девушка, некогда подарившая его мне.

Не помню, любовь у нас была или наваждение, но память о тех днях была живая и яркая. Сто дней или около того беспредельного счастья.

Алина — девочка жутко аппетитная, сексуально раскрепощённая, сладкая-сладкая, но слегка распущенная и предельно влюбчивая. Во всех подряд. Потому мы и расстались: одного меня любимой было мало.

И вот звонит.

Странно!

— Гарик, любимый, узнал! Не представляешь, как я соскучилась. Давай встретимся.

— Алина, ты ничего не путаешь? Мы разбежались. Прошло столько времени. Ведь ты сама…

— Ха! Думаешь, не знаю — ты меня до сих пор любишь. Я тебя — тоже. Стандартная ситуация. Кто в наше время не делает глупостей. Должна же я была попробовать варианты. Жизнь — мгновение между прошлым и будущим. Лови момент, будь счастлив. Разве я не права? Такие девочки как я… на дороге не валяются. Не тормози! Ну же, смелее, мой рыцарь. Обещаю… фейерверк романтического позитива и всё такое…

— Почему я?

— Ты лучший. Закрою глаза и вижу… остальное при встрече. Кафе “Кувырок Луны” на Островского. Столик заказан. Живая музыка, танцы. Ты и я.

Не знаю, почему согласился. Всплыло в душе нечто приятное, тёплое, волнующее. Лучше чем с Алиной мне никогда ни с кем не было. Возможно, магическим образом подействовал интригующий подтекст, обещание чего-то до жути соблазнительного, о чём столько мечтал, и вот… можно сказать, исполнилось!

Сознание останавливало, подавало сигнал дискомфорта, но нечто боле могущественное требовательно толкало на свидание. Анализировать, включать логику, выстраивать линейные алгоритмы, не было ни сил, ни желания. Вдруг это джекпот, неожиданное, долгожданное везение?

По натуре я не игрок, азарт — не моя стихия. Наверно что-то напутала внутренняя химия, приняв мимолётное возбуждение за серьёзный повод поверить в серьёзность предложения.

На секундочку поставил рядом Алину и Дину.

Если рассматривать экстерьер, эстетические, так сказать, декорации, Дина в конкурсном забеге выбывала сразу. Но отчего я про девчонку вообще в подобном контексте подумал, вот в чём вопрос. Она-то ничего не обещала.

Сомнения грызли всю дорогу, но стоило увидеть Алину, как частота романтических колебаний душевного маятника резко вошла в резонанс с её интимными излучениями. Наверно я невероятно соскучился. Она была бесподобна, соблазнительна, желанна.

Как было не поплыть, видя на расстоянии прикосновения такое роскошное угощение!

Нечто ретивое взыграло, пустилось в пляс.

Голова шла кругом, мышцы задеревенели, представляя восхитительно трепетное интимное напряжение. Её плотоядный взгляд, соблазнительная спелость выпуклых форм, генетическая память тела, бесстыдно влекущий к блаженству женственный аромат — все доводы в пользу Алины, которая была прекрасна и доступна как никогда.

— Так и знала, Гарик, так и знала, что произведу на тебя впечатление!

Я хотел немедленно, прямо сейчас, обнимать, целовать.

— Торопыга, — прошептала она, останавливая меня жестом, — всё будет, иначе, зачем встречаться. Возмужал, заматерел. Дай насмотреться вдоволь. Сколько мы с тобой не виделись?

Я был ошеломлён.

— Выпьем по чуть-чуть, самую малость, для разогрева, — спросила Алина, усаживаясь напротив.

— Может, сначала потанцуем?

— Как ты предсказуем, Дёмин. Ничуть не изменился. Могу поспорить на что угодно, сейчас начнёшь нюхать волосы, прижмёшь так, что косточки хрустнут, потом я почувствую животом нечто пульсирующее, горячее. Не заводись, у нас полно времени.

— Тогда пересяду к тебе.

— Это можно.

Я уселся рядом, плечо к плечу, заказал пару крепких коктейлей для начала, фруктовые салаты и бутылку красного мартини.

— Помнишь, любимый.

Алина потёрлась щекой о мою щёку, — расскажи о себе. Вспоминал? Только честно. Или проклинал?

— Зачем ворошить прошлое.

— Считаешь, у нас есть настоящее? Ты один… где работаешь?

— И учусь, и работаю. Не хочу плестись позади прогресса. У меня неплохой послужной список, есть шанс получить свою лабораторию. А на личном фронте… не сложилось. Впрочем, не пытался. Ты меня здорово осадила. Как удивительно пахнут твои волосы! Не могу поверить, что мы опять вместе… что можем, наверно, снова стать парой.

— Ну, прости, Гарик! Я неправа. Ничего, наверстаем. С процентами отдам всё, чего ты лишился по моей вине. Любимый!

Алина положила руку на моё колено. Я вздрогнул. Это извинение, провокация, игра — что? Как себя вести?

Притянув девушку к себе, целомудренно поцеловал в шею. Бархатистая кожа возбуждала фантазии, манила возможностью немедленно окунуться в забытый со временем, но такой волнующий океан наслаждений.

— И всё-таки танец. Хочу прикоснуться к тебе всем телом, ощутить предельную близость. Знаешь, я научился видеть с закрытыми глазами… тебя видеть… осязать, обонять, взаимодействовать, чувствовать. Я понял главное — всё плохое, всё хорошее… между двумя людьми… начинается с того, что один другому поверил. Просто так, потому что иначе не может.

Мысли путались в голове. Алина держала меня на дистанции, словно приглядывалась, словно боялась ошибиться, довериться. Так казалось. То же происходило со мной, но воображение настойчиво дорисовывало позитивный образ, исключая иные варианты. Два раза снаряд в одну воронку не падает. Так говорят.

Мне стало невыносимо жарко. Дышать стало нечем.

— Давай отсюда уйдём, — предложил я, не в силах сдержать желание впиться в её изумительные губы поцелуем.

Алина опять положила ладонь на моё колено, сместила её к центру и вниз, невесомо дотронулась до самого интимного.

— Ого, мой мустанг бьёт копытом. Похвально. Давай ещё посидим, здесь так мило, так уютно. Я тоже тебя хочу, просто умираю от желания, но… мы же не дети. Нужно уметь ждать, уметь усмирять желания. Нагуляем аппетит и тогда…

О чём она говорила, я не понимал. Моей руке было дозволено нырнуть под блузку, губам — исследовать шею, ухо, обнажённое плечо.

— Щёкотно, Гарик, с ухом осторожней, не хочешь же ты, чтобы я прямо здесь, прямо сейчас… ты же понимаешь, о чём я… это самая чувствительная интимная точка! Ты такой славный, такой трогательный. Как я соскучилась!

Моя рука настойчиво исследовала тугой животик, добралась до застёжки бюстгальтера, которая почему-то оказалась спереди, расстегнула.

Что творилось со мной, не описать словами. Я был на грани фола. Почувствовав напряжённую вишенку соска, мгновенно провалился в нирвану. Это был нокаут. Как спортсмен, я знал — чтобы продолжить поединок не получив поражение у поверженного бойца есть только девять секунд.