Выбор сердца - Ника Верон
Глава 17
25 февраля 2022
1
Санкт-Петербург. В полусне протянув руку и поймав пустоту, резко проснулся. Риты не было! Мгновенно сев на постели, прислушавшись, медленно выдохнул. Если не страдал галлюцинациями, то в районе кухни происходило какое-то движение. Неугомонная женщина! Самое время отдыхать и наслаждаться жизнью, а не…
Рита, в своем соблазнительном неглиже, действительно крутилась у плиты. Вряд ли не заметила его появления. Игнорировала принципиально? Или, в самом деле, оказалась на столько поглощена своим занятием? Вопрос со всеми неизвестными. Хотя, вроде, остаток ночи прошел спокойно. Даже под утро не стал её будить, давая отдохнуть от своего внимания.
— Спасибо за поднятие аппетита, — склонившись к ушку и застегнув у неё на шейке изящную цепочку с кулончиком, прошептал он.
Оба замерли. Как там говорил Димка про подарки — Константинов умеет их делать. И будет делать. Происходящее подтверждало слова парня. А вот её реакция…
— Это — что? — настороженно поинтересовалась Рита.
— Искренние извинения, — продолжал он шептать ей в ушко, в то время, как руки медленно спустившись с ее плечиков к едва прикрытой кружевом груди, беспрепятственно проникли под тонкую ткань. — Я вчера, вернее — сегодня, был немного не прав.
В чем неправ? Если верно помнила минувшую ночь, то инициатором мини-конфликта выступила она, не сумев справиться с непонятно откуда взявшимся раздражением. Константинову за выдержку награду давать надо, а не извинения от него ждать.
— Лёша…
— Рита, я клянусь, у меня кроме тебя никого нет, — продолжал тихо, даря нехитрую ласку до боли желанному телу. — Ты представить себе не можешь, сколько усилий требовалось, чтобы не сорваться к тебе на ночь. Когда уже оставалось нажать оплату билета, делал отмену. Я не хочу, чтобы ты почувствовала себя просто используемой. Ты мне очень дорога. То послевкусие, которое остается после близости с тобой… — не встречая сопротивления, коснулся губами шейки, ключицы… — Я говорю именно о близости, а не об обычном сексе со сбросом напряжения.
— Леша, а может, просто — новинка?
Развернувшись, оставаясь при этом в его объятиях, встретилась с его взглядом. А еще… Впервые он появился на утро в кухне — без футболки. Забыл надеть? Или такой тактический ход? Пальцы медленно прочертили дорожку от яремной впадины до границы пояса брюк. Дальше… А вот дальше появились сомнения. То, что происходило в постели, в свете приглушенного ночника — одно. Сейчас… На сколько она готова раскрыться перед этим человеком? Душ в расчет не брался. Там была совсем другая ситуация…
— Что-то делаю не так? — тихо прозвучал вопрос, в то время, как её пальчики… Именно с этим человеком, почему-то, появлялось необъяснимое смущение. Хотя ни разу не сделал ни одного замечания относительно действий.
— Боюсь, что это я сейчас что-то сделаю не так, если не прекратишь, — долгий, глубокий поцелуй. Его сильные руки на ее талии, медленное перемещение ниже, к краю сорочки. Пока решал, отнести в спальню или удобнее пристроить на столешнице кухни, Рита, развернувшись к нему спиной, потянулась к другому краю стола. Просто потянулась. Зачем-то. В совсем коротенькой сорочке. Оперевшись коленкой на табуретку, чтобы удобнее было дотянуться. Или… намеренно провоцировала?
Утренний секс у них был куда спокойнее вечернего. Обычно. Но сегодня… Если только причина не крылась во вчерашнем воздержании. Вернее — в ночном, в предутреннем. Мысли в голове путались. Какие мысли, когда…
Как сам Константинов называл их интимные отношения — близость, не секс? Всегда старался в первую очередь доставить удовольствие ей. Ласки, слова, осторожное «погружение». Но вот сейчас был именно секс. Быстрый, в какой-то момент даже грубый. Из всей ласки только стимуляция клитора и то уже после того, как полностью вошел…
— Рита… — она чувствовала его дыхание на своей шейке. — Рита, надеюсь я всё так понял, — удерживая одной рукой в своеобразных объятиях, а другой поправляя брюки, шептал он ей на ушко, когда сердце вернулось в свой привычный ритм, и вернулась способность говорить. — Хорошая моя, если очень грубо, прости, пожалуйста. Обещаю, больше не повторится… — в моменты близости прежде всего думал о ней. В первую очередь о ней. И входил всегда осторожно, не желая даже ненароком причинить боль. Что произошло сейчас? Что с ним вообще происходит! — Моя хорошая ты девочка, — продолжал он, чувствуя, как постепенно и она успокаивается, хотя всё еще позволяет его рукам удерживать себя. — Шикарная благодарность…
Фраза вырвалась прежде, чем сообразил… Мгновение…
— Что… — слишком резко обернувшись, едва устояла на ногах. От его попытки поддержать от возможного падения, отшатнулась, как от прокаженного. — Повтори… — голос еще не вернулся в привычную тональность. Еще хотелось быть в его объятиях, чувствовать силу рук, мягкий шепот. Но то, что прозвучало…
— Черт, Рита, я… — Константинов в растерянности сам отступил. От самого себя подобного выпада не ожидал. Ведь и мысли в голове были совершенно другие. Какая нелегкая заставила выдать последнюю реплику…
— Всё то ты имел ввиду, — сорвав с шеи цепочку, бросилась из кухни. А он испугался, чтобы случайно не поранилась.
— Идиот… — оставшись один, обронил любезно в собственный адрес.
Наполнив водой чашку и сделав несколько больших глотков, оперевшись руками о столешницу, несколько раз глубоко вздохнул. Спокойствие. Вот сейчас крайне необходимо железное спокойствие. Са́мого страшного пока не случилось. Фраза… Идиотская фраза. Всего лишь фраза, которую можно объяснить. Или, по крайней мере — попытаться это сделать.
Рита сидела на кровати, внешне оставаясь спокойной, обхватив себя руками за плечи. И её била мелкая дрожь. Однажды подобную реакцию на его выпад уже наблюдал. Тогда напугал, сейчас — обидел. На сколько сильно? Понаблюдав за ней какое-то мгновение, снова ненадолго вышел из комнаты, вернувшись со стаканом в руке.
— Пей, — спокойно прозвучал его голос. А у Риты появилось желание выбить у него стакан из рук. Чтобы сам немного освежился. Видимо, мысли отразились на, казалось бы, спокойном лице. — Не советую этого делать, — отлично выдержанным тоном предупредил Константинов, добавив, — Закручу в одеяло, и напою. Так что пей сама. Тебя трясет, как в лихорадке.
Нервы. Вот такое свое состояние больше всего ненавидела. Мысли в голове начинали путаться. Ни слез, ничего. Только нервная дрожь.
Присев перед ней, дождавшись, когда опустошит стакан, попытался привлечь к себе внимание. Однако, резко оттолкнув его, Рита, на минуту скрывшись в прихожей, вернулась оттуда с дорожной сумкой.
Что за женская привычка, при малейшей проблеме начинать собирать вещи, — подумалось не без раздражения. Стоп. А вот тут приказал
