Кэтрин Коултер - Лабиринт
Сэвич не смог сдержать улыбки, вспоминая тот день, когда он впервые увидел бабку с кистью, торчащей изо рта. Заметив внука, она улыбнулась и едва не уронила кисть. То был один из самых счастливых дней в жизни Диллона.
— И что же, ты был любимым внуком Сары Эллиот? Именно поэтому она оставила тебе в наследство этот замечательный дом в самом центре Джорджтауна?
— Ты знаешь, все дело в том, что она здорово заволновалась, когда я решил, что пойду на работу в ФБР и буду ловить преступников с помощью компьютера.
— А что именно ее беспокоило? — поинтересовалась Лейси, поплотнее закутываясь в платок. Она почувствовала, как где-то за левым ухом зарождается головная боль. Тело подводило ее — у нее ныла даже почти зажившая рана на руке.
— Она боялась, что специфика моей работы и постоянная возня с компьютерами загубят во мне талант художника.
— Ага, так, значит, этот дом должен будить в тебе вдохновение? Стимулировать, так сказать, твои гены творца?
— Ну да. Ты что-то позеленела. По-моему, тебе самое время прилечь и поспать. Тебе что, хочется травить?
— Что-то я не вижу, чтобы жизнь в этом доме разбудила в тебе любовь к прекрасному. Травить — отвратное слово. Можно я еще немного побуду здесь? Мне тут очень уютно. Просто я что-то немножко устала.
— Неудивительно, — сказал Сэвич и увидел, как ее голова склонилась на плечо — Лейси заснула. Стул был действительно солидных размеров и весьма удобный, так что Диллон не боялся, что она проснется с затекшими руками и ногами. Он укрыл ее сверху еще одним шерстяным платком, который когда-то связала его мать, — он был такой тонкий и легкий, что его можно было пропустить сквозь обручальное кольцо. Накинув его Лейси на плечи, он осторожно провел по нему ладонью. Волосы спящей молодой женщины растрепались, золотисто-рыжие, слегка вьющиеся пряди выбились из прически и упали Лейси на лицо. Вокруг раны на виске волосы пришлось выбрить. Большой кусок пластыря выглядел на прекрасной головке Лейси очень странно и, можно сказать, кощунственно, однако болезненная бледность ее лица как бы подтверждала, что пластырь — отнюдь не чья-то неудачная шутка.
Впрочем, чтобы поправиться, Лейси надо было всего-навсего как следует отдохнуть. Подумав об этом, Сэвич легонько провел кончиками пальцев по ее бровям и заметил небольшую россыпь веснушек у нее на переносице. Нигде больше Диллон веснушек не обнаружил, хотя всматривался в лицо Лейси весьма внимательно и настойчиво. Зато за время этих поисков он окончательно убедился, что веснушки на носу Лейси ему очень нравятся.
У него больше не было никаких сомнений в том, что на сей раз он попался.
Она проснулась от запаха чеснока, лука и помидоров. Рот наполнился слюной еще до того, как мозг окончательно зафиксировал наличие неподалеку от нее чего-то съедобного. В животе у Лейси забурчало. Чувствовала она себя прекрасно, тошнота прошла без следа.
— Это хорошо, что ты проснулась, — поприветствовал ее Сэвич.
— Что ты там готовишь?
— Макароны с сушеными помидорами, луком и чесноком. И еще чесночные тосты. Эй, Шерлок, да у тебя слюнки текут. Надеюсь, к тебе наконец вернулся аппетит.
— Да еще какой.
— Медсестры мне донесли, что ты весь день ничего не ела, так что пора подзаправиться. Во-первых, вот тебе две таблетки.
Лейси выпила таблетки, даже не поинтересовавшись, что за лекарство он ей дал.
— Вина у меня нет. Как насчет того, чтобы глотнуть немножко сидра? — Сэвич поставил на колени Лейси поднос и теперь внимательно наблюдал за тем, как она поглощает спагетти. Подцепив на вилку немного ароматной массы и закрыв глаза, Лейси медленно пережевывала ее, пока во рту не осталось ничего, кроме вкуса чеснока и еще какой-то приправы. Тогда, облизнув губы, она наконец открыла глаза и уставилась на своего босса с нескрываемым изумлением.
— Ты будешь просто фантастическим мужем, Диллон, — сказала она наконец. — Никогда в жизни я не пробовала ничего подобного.
— Это рецепт моей матери. Она научила меня готовить спагетти, когда мне было восемнадцать и я собрался в Массачусетский технологический университет. Мать сказала, что, по слухам, там едят только бобы по-бостонски, а поскольку бобы не самая подходящая пища для молодых парней, мне надо навостриться готовить что-нибудь еще. Мои спагетти в самом деле понравились тебе больше, чем та пицца, которую ты уплетала пару вечеров назад?
— О Боже, неужели прошло всего два дня? Мне кажется, это было лет десять назад. Ну, вообще-то твои спагетти понравились мне больше, чем что-либо, что мне вообще доводилось пробовать. А пиццу ты тоже готовишь?
— Конечно. Хочешь, сделаю на завтрак?
— Я готова есть твою пиццу в любое время дня и ночи.
Добрых десять минут в комнате царило молчание. Сэвич устроился неподалеку за кофейным столиком, что давало ему возможность наблюдать за Лейси. Съев примерно половину спагетти, она с сожалением уставилась в тарелку. При этом вид у нее был такой, словно она вот-вот расплачется.
— Они такие вкусные, — простонала Лейси. — Но я больше не могу.
— Попозже, когда ты опять проголодаешься, мы сможем разогреть то, что осталось.
Продолжая ковырять вилкой в тарелке, Лейси, низко опустив голову, долго изучала сложные узоры из спагетти и соуса, а потом сказала:
— Я не знала, что на свете есть такие мужчины, как ты.
Сэвич, в свою очередь, тщательно осмотрел свои ногти, обнаружил на большом пальце заусенец, нахмурился и, также не поднимая глаз, спросил:
— Что ты имеешь в виду?
— Ну понимаешь, ты живешь в таком замечательном доме и содержишь его в полном порядке: нигде нет ни пылинки. Ты живешь не по-свински. Такое, конечно, бывает нечасто и очень важно, но все же это не самое главное. А главное в том, что у тебя очень доброе сердце, Диллон. И, кроме того, ты потрясающе готовишь.
— Шерлок, я живу один уже пять лет. Мужчина не может все время питаться одной только готовой пиццей. Грязь и беспорядок я терпеть не могу. Таких мужчин очень много. Возьми, например, Куинлана. Если ты спросишь Салли, она скажет, что он очень добрый и великодушный человек.
— Ты сказал, что живешь один вот уже пять лет. Значит, раньше ты жил не один?
— Вот что значит агент ФБР. Ну что же, ты молодцом. Да, когда-то давно я был женат.
— Я как-то не представляю тебя женатым. По-моему, ты очень самодостаточная личность. Ты что, в разводе?
— Нет, мы с Клэр не разводились. Она умерла от лейкемии.
— Извини, Диллон.
— С тех пор прошло уже даже больше чем пять лет. Мне очень жалко, что Клэр так и не пожила в этом чудесном доме. Она умерла за три месяца до смерти моей бабушки.
