Сломанная любовь - Евсения Медведева
— Подними руки, любимая…
И по рукам заструилась лёгкая ткань, похожая на шёлк. Он обошёл вокруг меня и стал застёгивать на спине молнию. А я задумалась, перебирая гардероб, что я брала с собой на отдых, но ничего подобного найти не смогла. Чёрт, что он задумал?
— Ты прекрасна, — Мироша поцеловал меня в губы и аккуратно взял на руки, вынося из комнаты. Шаги… Лестница… Щелчок входной двери, и я уже опустилась на сидение автомобиля.
— Ты так решил забрать сына себе? Просто вывезешь меня в лес и бросишь?
— Чёрт, — он снова рассмеялся, завёл машину, а потом перегнулся, чтобы застегнуть ремень. — Всё-то моя милая Лялька знает, да?
— Конечно! Потому что вариантов нет. А Катя знает, куда ты меня везёшь?
— Знает.
— И что? Полицию не вызвала?
— Не-а.
— Предательница!
— К каждому человеку можно найти подход, а у подруги твоей есть лишь одно слабое место…
— Мороженое, — вздохнула я, а потом расслабилась и нащупала его руку на рычаге передач.
— Просто доверься.
— Хорошо…
Сказала и отключилась. В моей голове словно тумблер мыслей вырубило, затягивая в сладостную дремоту, что облегчила мои мысленные судороги и нетерпение увидеть сюрприз. Не знаю, сколько прошло времени, но, когда я открыла глаза, сквозь плотную ткань прорезались первые лучи рассвета. Попыталась снять повязку, но мои руки тут же перехватил Королёв.
— Ты очень торопишься.
— Мироша, что ты задумал?
— Терпение, милая. Ещё пару минут…
— Готово! — резкий мужской голос послышался где-то вдалеке, после чего сильные родные руки подхватили меня, прижали к груди и понесли навстречу неизвестности. Но с ним хоть в ад… Готова хоть на край света, лишь бы вместе… Вчетвером…
— Так, Ляля, сейчас я кое-что сделаю, а ты пообещай, что не испугаешься и просто подождёшь.
— Обещаю.
— Умница, — он поцеловал, а после подкинул меня так высоко, что я взвизгнула, но чужие руки аккуратно подхватили меня.
Сердце ухнуло в панике, но уже через пару мгновений Мирон вновь прижал меня к себе, только уже опустил на пол. Ступнями ощущала странный шероховатый пол, но даже не успела понять, что это может быть, как мы дёрнулись, а в животе заметались бабочки. Мирон обхватил меня крепко-крепко, успокаивающе поглаживая по рукам.
— Ещё чуть-чуть… Потерпи…
А я и терпела, пытаясь собрать мысли в кучу, но не могла. Меня распирало от каких-то странных эмоций. Мы будто парили, тело обрело нереальную лёгкость, а из глаз побежали слёзы. Хорошо было, невесомо и спокойно.
— Я очень тебя люблю… — сказал Мирон и дёрнул за край шёлковой повязки.
Распахнула глаза и качнулась… Изо рта вырвался визг восторга… На горизонте лениво поднималось алое солнце, заливающее небо красивыми разноцветными волнами разноцветья. Я снова взвизгнула и сделала неуверенный шаг вперёд… Мы парили высоко над землёй, медленно пролетая над ярко-жёлтыми полями. Парили, как птицы: свободные, счастливые и влюблённые.
Только сейчас поняла, почему так смутилась. Ощущение полёта повторяло те же эмоции, что вызывал во мне этот синеглазый пацан, покрытый татуировками. Сердце бешено колотилось, внутри испуганно порхали бабочки, а по коже бежали волны жара, отпугивающие табуны мурашек.
— Королёв… — только и смогла выдохнуть я, впиваясь пальцами в края корзины воздушного шара. Подняла голову, рассматривая белоснежный купол и огромную горелку, вспыхивающее пламя которой заставляло меня и пугаться, и трястись от восторга одновременно.
— Королёва… — выдохнул он и стал покрывать мои плечи поцелуями. Я опустила голову вниз, и только сейчас мне стало всё понятно. На мне было белоснежное шёлковое платье, украшенное жемчужными пуговицами по центру лифа.
— Что это? — крутанулась вокруг оси, впечатываясь в его грудь. Мирон расставил руки по обе стороны от меня и чуть нагнул голову, чтобы в глаза заглянуть.
— Я всю жизнь любил тебя, Лялька. И буду любить, милая. Жить буду только для того, чтобы знать, что у вас с Мишкой всё хорошо не потому, что должен, а потому, что вы моё всё: воздух, небо, день и ночь. Мир мой вокруг вас крутится. Я всё думал, какого чёрта выжил? Почему не скололся, не сдох в драках, в которых искал облегчение, но теперь-то я понимаю, что меня ждали вы. Ты будешь моей женой?
— Буду, Мироша… Буду! — зарыдала, обхватывая руками его за шею, чтобы подтянуться и поцеловать. — Я дышала, ходила, работала, зная, что однажды ты найдёшь нас и снова заставишь любить. Я буду твоей Королёвой!
— Все слышали? — Мирон поцеловал меня, а потом дёрнул корпусом, позволяя заглянуть себе за спину. В углу стояли Керезь с незнакомой мне девушкой и Царёв с Катериной. Девчонки рыдали, прижимаясь к мужчинам, а когда я выглянула, они взвыли в голос, уже не заставляя себя сдерживаться.
— Слышали, Королёв, — хмыкнул Гера, поигрывая бровь. — Всё, Ляля, не отвертишься. Марь Михална, ваш выход…
Я даже не успела броситься на шею подруги, как из-за спины мужчин вышла парадно одетая женщина в очках и с красной папкой в руках. Было видно, что она тоже была растрогана, а тонкие губы растянулись в улыбке.
— Королёва Ольга Станиславовна, вы согласны взять в мужья Королёва Мирона Михайловича?
— Согласна! — заорала я так, что птицы, ещё спящие на верхушках деревьев, взметнули в воздух с бешеным криком. Мироша расхохотался и быстро натянул на мой безымянный палец ещё одно кольцо. Оно уже было другое… Толстое, а в щедрой россыпи камней отражались ласковые лучи рассветного солнца.
— Королёв Мирон Михайлович, вы согласны взять в жены Королёву Ольгу Станиславовну? — еле сдерживая смех повторила женщина.
— Согласен! — ещё громче заорал Мирон, схватил меня своими ручищами и обнял так, что дышать стало нечем. А и не нужно было… Наши тела давно уже бились в одном сердцебиении, вдыхали один воздух на двоих, захлёбывались от накопленной любви и тряслись от пылающей страсти. Он мой… рядом. И теперь у нас всё будет хорошо… Он достал ладонь, на которой лежало мужское кольцо. Слёзы застилали глаза, руки тряслись, но я всё же надела его, сильно сжав безымянный палец, на котором теперь
