Наши тонкие струны - Крис Таллик
Макс украдкой зевает. Он чертовски устал. Даже с мальчиками это бывает.
Мама должна быть на смене, отчим попал в вечный бан, и дома никого. Правда, и на кухне необычно пусто. Можно заказать доставку и что-нибудь пожрать, но лень.
Они уже решают принять душ (да, да, по очереди!) и лечь спать, как вдруг на входной двери лязгает замок.
– Мама! – восклицает Крис. Нет, вовсе не в ужасе. Радостно и приветливо. Потому что она соскучилась по маме, и ее брат тоже.
– Здравствуйте, Надежда Ивановна, – вежливо говорит Маша.
Мать целует всех троих по очереди, и даже Машу, как родную.
От нее пахнет не привычной медициной, а чем-то другим. Приятным. Духами? Цветами? Ну да, вот же у нее и букет торчит из сумки.
Нет, это не гладиолусы от небогатых пациентов. Это белые розы, как в песне ее молодости. Они красиво перевязаны красной ленточкой. Правда, все равно в этом есть что-то медицинское. Крис щурит на нее хитрые глаза:
– Мам, это ты точно с работы такая?
– Да как тебе сказать, – уклоняется мама. – Может, и с работы. Только не с прошлой. А скорее с будущей.
Крис тянет ее на кухню. Методом мягкой силы выясняет все подробности.
– Ну а что такого? – оправдывается мама. – Я же тебе говорила, что мы с ним одноклассники? Он и сам-то недавно стал главврачом. И вот теперь ему как раз нужен завотделением неврологии. Он тут же и вспомнил, как я ему звонила месяц назад, вам с Максом пропуск оформить. Получается, я ему первая позвонила, ха-ха… Прямо как на первом курсе…
– Ну так ты по делу звонила, – не понимает Крис.
– Конечно, строго по делу. Просто он тоже те времена помнит. Как он звонил и в трубку дышал. Это сейчас у вас там всякие мессенджеры, трещите хоть круглые сутки, войсы сразу всем посылайте… а в наше время было важно, кто первый позвонит. Да еще предки постоянно мимо ходят, пока ты на телефоне висишь… в прихожей, на топчанчике…
– Я бы тоже повесилась – так жить. Предки… топчанчики… слова-то какие.
– Слова-то разные. А тема все та же, что сто лет назад, что сейчас. Кстати, он про тебя тоже спрашивал… Какая, говорит, красивая девушка, на тебя в юности похожа, как две капли воды.
– Вот это мастерский скуфидонский комплимент, – восхищается Крис. – Вроде и про возраст, а все равно красиво.
– Вредная ты, дочка. А он, между прочим, полезный. И симпатичный даже, хоть и главврач. Он и про Машу тоже вспомнил. Интересовался, не случалось ли рецидивов?
– Много знать хочет. Он еще пока не в нашей семье.
Тут мать густо краснеет. В молодости она тоже была рыженькой, а у них это легко. А покраснев, она решает задать еще один вопрос – чтобы, как говорится, два раза не вставать:
– А расскажи-ка мне, дочка, вы в своем «Космосе» ночевали так, как я вам сказала? Мальчики с мальчиками, девочки с девочками?
– Да что ты такое говоришь, мама, – возмущается Крис. – Мы за традиционную семью, а не вот за это все…
После краткой паузы они обе смеются.
Честно говоря, мать могла бы и не спрашивать, а просто посмотреть на Максима и Машку. Да она, в общем-то, и посмотрела. И увидела, все что хотела. Трудно было бы не увидеть.
Поэтому она не настаивает на объяснениях.
– Ну да, ну да. Конечно, я несказанно рада за вас за всех… но есть и еще одна новость. Может, тоже кого-то порадует. Мой будущий начальник – он не только чудесный администратор. Он врач и кандидат наук. А сейчас он докторскую пишет. По челюстно-лицевой хирургии. Мне продолжать?
Крис превращается в слух.
– В общем, он пишет диссертацию, и ему нужны сложные случаи. К тому же там у них есть какая-то продвинутая спонсорская программа по регенеративной медицине. Готовы принять пациентов бесплатно. Я не вдавалась в подробности. Если надо, могу… вдаться.
– То есть… этот твой новый начальник… может сделать это для Машки?
Тут мама тонко улыбается – совсем так же, как умеет дочка:
– Может быть, и не только для Машки. Мне кажется, у моего одноклассника тоже наступает частичная регенерация… юношеских чувств. В таком состоянии мужики способны на все. Впрочем, могу это только приветствовать.
Крис кладет ладошку на ее руку – взрослую, жесткую, но тоже с длинными красивыми пальцами. И даже со свеженакрашенными ноготками.
– Мама, ты супер, – говорит она.
– Тьфу-тьфу, не сглазить бы. Маше пока не говори.
– Да почему не говорить-то. Не так уж часто что-то хорошее в жизни бывает.
– Это да. Хотя слишком много хорошего вредно для здоровья. Это я вам как врач говорю. И вот что: сегодня всем спать в разных комнатах!
С этими словами мать грозит дочке пальцем. А потом все равно не может сдержать смех. Потому что вспоминает глаза своего бывшего одноклассника. Пару часов назад, в скромном клубном ресторане в Репино.
В сущности, даже самые солидные мужики – всего лишь бывшие мальчишки. Но лучше не рассказывать про это детям.
081. Не грусти никогда
– Скажи мне, Кристин… – говорит Маша тихонько. – Скажи, ты правда веришь, что все это может быть? Что они… ну, что они меня вылечат?
– Я – верю, – отвечает Крис. – Ты же помнишь: белых клавиш больше. Звучит глупо, но работает.
Они сидят вдвоем в комнатке, которая теперь полностью принадлежит Крис, в безлунной темноте и тишине. Компьютер больше не гудит, и даже сам бывший жилец не подслушивает за дверью. Он мирно уснул на диване в гостиной, даже не дочитав комментарии на канале Кристалликов – а там было что почитать!
– Но так же не бывает, – говорит Маша. – Этот новый конкурс… эта клиника… этот минивэн, который нам подарили… это же просто волшебство какое-то.
– Волшебство уже случилось. В тот день, когда мы встретились, Маш. Тогда, на собеседовании. Надо просто попросить у своего ангела о чем-то важном, и оно сбудется.
– Это ваш ангел, питерский… как ты его зовешь? Петриком?
– Глупости. Просто ты со мной. Он это сразу понял.
– И Веронику он тоже нам послал?
В машкином голосе нет ни тени ехидства.
– Я не знаю, – говорит Крис. – Может быть, этот ангел просто играет с нами. Вот такие мы для него… мягкие игрушки. А может, он
