Любовный эксперимент - Рози Данан
– Я провела много времени, занимаясь сексом. Некоторым из вас это известно лучше, чем другим. – Она кивнула на репортера, сидевшего в первом ряду, чем вызвала пару смешков.
– Это всегда некий риск. Не существует способа предсказать, каким именно будет секс с новым человеком. Все домыслы о том, как правильно целоваться или что нужно ориентироваться на размер стопы, – просто попытка ухватиться за соломинку. У меня был ужасный секс с красивыми людьми. Секс, о котором даже не хочется вспоминать. Секс, из-за которого я забыла собственное имя. Иногда это бывает плохо. Иногда – смешно. А временами – настолько плохо, что смешно.
Наоми сосредоточила внимание на студентах, которые бывали здесь каждую неделю. Она пришла сюда, чтобы поговорить с ними, а не с представителями прессы.
– Послушайте, я хочу, чтобы каждый из вас занимался сексом столько, сколько пожелает. Вы можете хоть вообще не заниматься им, а можете только этим и жить. Ну, или придерживаться золотой середины.
– Чем больше, тем лучше! – выкрикнул Крейг, поднеся ладони ко рту, чтобы его лучше услышали.
– Неудивительно, приятель. Так держать! – она примирительно кивнула ему и продолжила: – Я не могу вам сказать, как правильно заниматься сексом, так как уверена, что такого способа не существует. И уж точно не стану говорить вам, как не надо это делать. Придерживайтесь собственных границ.
Внезапно кто-то ослепил ее вспышкой, и Наоми моргнула. Все нормально. Ты в порядке.
– Могу лишь сказать, что в последние десять лет моей жизни я относилась к сексу как к некой проверке. Кто-то проходил ее, а кто-то провалился по тем или иным критериям. – Замолчав, она заправила выбившуюся прядь за ухо и посмотрела на парня, снимавшего ее на камеру. – И хочу уточнить: не съемки в фильмах для взрослых сделали меня такой.
Наоми скорее бросилась бы с лестницы, чем позволила бы очередному журналюге написать статью о том, что работники секс-индустрии неспособны к эмоциональной связи.
– Я думала, что разбираюсь в людях. Но на самом деле была просто молодой и заносчивой. Думала, что знаю, когда сексуальное удовольствие достигает максимума. Пика, простите за невольный каламбур. Я думала и, честно говоря, считала это чрезвычайно важным: что если заставить партнера кончить определенным образом, то он откроет перед тобой то, что скрывает от остального мира. Сильно звучит, правда?
– Да вы еще та штучка, мисс Грант!
Наоми покачала головой, узнав еще один знакомый голос.
– Спасибо, Дэн. Я стараюсь.
Итан метнул в парня предупреждающий взгляд, который вызвал у нее смех.
– Но если не принимать во внимание потенцию, я недавно осознала, что иногда лучше спросить себя не только о том, чего ты хочешь, но и о том, что ты сам готов дать.
Нежность подобна исчезающему синяку. Нежность подобна медленному танцу. Нежность подобна бьющемуся сердцу.
– В конечном счете односторонний обмен можно иначе назвать воровством, и спустя время даже самые черствые сердца начинают испытывать вину.
В юности Наоми считала, что если она выработает в себе стойкость в противовес уязвимости, то в этом и будет заключаться радикальность. Но теперь она знала, что это глупо и невозможно.
– Одно дело – предоставить доступ к своему телу. Позволить кому-то увидеть свою судорожную страсть. Позволить услышать звуки, которые вы издаете, когда поддаетесь ей. Если хорошенько подумать, то занятие сексом – это свое рода… безумие.
Раздалось еще больше смешков. Наоми вобрала их в себя, позволив себе ими согреться.
Она снова посмотрела на Итана. Он не делал записей, как обычно. Его глаза следили только за ней.
«Эй», – произнес он одними губами.
«Эй».
Наоми отошла от микрофона; она и без него говорила достаточно громко.
– Иногда секс может означать лишь то, что вы даете доступ к той стороне себя, на сокрытие которой тратите много времени и сил. И я знаю, о чем вы все сейчас думаете. Казалось бы, что в этом сложного?
Нежность подобна надежде. Нежность подобна рассвету. Нежность подобна ключу от входной двери, который впускает тебя в полночь домой.
– И тут еще я вдобавок прошу вас показать еще больше.
Наоми опустила руки по швам.
– Думаю, я хочу сказать, что, прежде чем раздеться, попытайтесь убедиться, хочет ли человек, с которым вы встречаетесь, именно вас, а не кого-то другого. Не фантазию. Или некий идеал, вознесенный на пьедестал. Не того, кем они хотят вас видеть. Мы такие, какие есть. Сформировавшиеся. Не требующие изменений.
На этот раз, когда она посмотрела на него, Итана уже не было на своем месте. Но это не страшно.
– Я говорю о той близости, которая случается, когда кто-то смотрит прямо на тебя и, что самое важное, когда ты сам это позволяешь.
Суматоха в коридоре привлекла ее внимание. Оттуда доносились громкие голоса. Наоми тряхнула головой, чтобы сосредоточиться.
– Послушайте, несмотря на весь мой опыт, я не эксперт. То, что я рассказываю вам, не является нормой или тайным ингредиентом. Это лишь теория, как и все остальное, что вы слышали на лекциях. У вас может случиться отличный секс с человеком, с которым вы только что познакомились. Или ужасный – с любимым. И это нормально. Я никогда не устану повторять, что нет ничего постыдного в том, чтобы перепихнуться с кем-то, не испытывая романтических чувств.
Кто-то слева начал хлопать.
– Вам решать, что делает секс захватывающим. Что делает его особенным. И только когда вы сами к нему готовы.
Море лиц пристально смотрели на нее. Кто-то был обеспокоен. Кто-то – возмущен. А кто-то – задумчив.
Перебранка в коридоре стала громче. Топанье ног перекрывалось криками. Наоми боролась за внимание аудитории, пыталась удержать его своим взглядом и громким тембром голоса.
– Секс необязательно должен быть чем-то важным. Но иногда происходит именно так, и это тоже нормально.
В беспокойном помещении стало тише.
– Может, такая решительность по плечу только мне, но что, если ваш следующий хороший секс не будет связан с какой-то определенной позой, техникой или игрушкой? Что, если все зависит только от того, сможете ли вы отпустить мысли о том, кем вам
