Любовный эксперимент - Рози Данан

Как она могла допустить это? Именно с этого все и начинается. С чего-то на вид незначительного и безобидного. Не успеваешь опомниться, как уже забываешь заплатить поставщикам и пропускаешь звонки, что приводит к аннулированию медицинских страховок. Как, черт возьми, она умудрилась так увлечься чужой жизнью? Отвлечься от своих обязанностей? Эти люди рассчитывали на нее. Они доверили ей руководство.

– Давайте отложим обсуждение этой темы на следующую неделю, – предложила Клара, дипломатично сложив перед собой руки.

Наоми поднялась на ноги, схватив кружку в знак оправдания.

– Я за добавкой.

По крайней мере, в коридоре было прохладнее, чем в конференц-зале. Гул кондиционера стал сильнее отдаваться в ее ушах, когда она прислонилась к стене и, откинув назад голову, сделала глубокий вдох.

Джош последовал за ней, тихо прикрыв за собой дверь.

– Ты…

– Не начинай! – Она попыталась испепелить ее взглядом, но, судя по всему, неуспешно, потому что он продолжил говорить.

– Иногда можно совершать ошибки.

– Да? Это кто такое сказал?

Он беспомощно развел руками.

– Не знаю. Вселенная? Лично я даже не пытаюсь тебе указывать. Мне еще пожить хочется.

Наоми отвела от него свой смертоносный взгляд, уставившись на носки своих туфель.

– Не могу поверить, что я забыла.

Джош вздохнул.

– Если честно, то тут нет ничего удивительного.

Наоми резко повернулась к нему.

– Прости, что?

– Ты вымотана, Стью.

Джош был единственным, кто называл ее этим глупым прозвищем, игривым сокращением ее настоящей фамилии – Штурм. Все годы их знакомства были заключены в этом слове. Все моменты, когда он умолял ее рассказать ему о своих переживаниях – сначала как коллега, потом как парень и теперь как деловой партнер, – но она никогда не подпускала его слишком близко.

Наоми хотелось возразить, но он был прав, да и у нее уже не осталось сил на споры.

– Я не знала, что это так заметно.

– Ну, согласись, это немного странно – добавлять лекции и вечерние занятия… – он выставил перед собой руку в оборонительно-успокаивающем жесте, – к своему уже прилично забитому графику и параллельно с этим заводить новые отношения. Да, Клара мне все рассказала, отчитаешь ее позже. В сутках нет столько часов. Тут любой съехал бы с катушек.

– Я не хочу…

– Знаю, знаю, ты не хочешь быть как все, – подхватил он снисходительно. – Но ничего не поделаешь. Ты совершила ошибку и совершишь ее снова, а мы будем продолжать прощать тебя, так что привыкай. Этот бизнес не прогорит, если не будешь постоянно кружить над ним как ястреб. Пришло время немного поверить в то, что мы создали. И положиться на своих друзей.

Наоми рассматривала место скола на ручке своей кружки и провела большим пальцем по шероховатому краю.

– Когда наши отношения с Итаном только начинались, я пообещала себе, что не поступлюсь своими принципами. Не поддамся искушению променять «Бесстыжих» на какое-либо другое дело.

Джош сделал шаг назад и прислонился к стене рядом с ней, затем сполз вниз и сел на пол, вытянув перед собой длинные ноги.

– Приземляйся.

Наоми сморщила нос. У нее не было привычки сидеть на полу. Но Джош так кротко уставился на нее своими большими глупыми глазами, что ей стало все понятно: какая-то крошечная часть ее все еще восхищается им. Поэтому она поправила юбку и пристроилась рядом с ним.

– Не то чтобы мы были против, ты же знаешь. Никто не просит тебя выбирать, – сказал он мягко. – Ты имеешь полное право вести полноценную сумбурную жизнь со всеми составляющими и вытекающими.

Она покачала головой.

– Я должна быть строгой.

– Ты и так сама строгость. – Он прикоснулся к ее колену и сжал его. – Ты – самый строгий человек, которого я знаю. Посылай подальше каждого, кто попытается сказать тебе, что этим твои способности ограничиваются. Это же такой тяжкий груз.

– Да, – согласилась Наоми. Одним простым словом она призналась, что провела под личиной стервы бесчисленные часы. – Это очень тяжело.

– Знаешь, чему ты научила меня?

– Хрустеть запястьем, когда…

– Помимо этого, – сказал Джош, прерывая ее. – Ты показала мне, что самое смелое и трудное для людей – это встречаться лицом к лицу со своими проблемами. Бросать вызов лжи, которую мы говорим сами себе. Признавать собственную неправоту. Разгребать свои проблемы. Ты собаку съела на всем этом.

– Да, но никому не хочется это видеть. Это не гламурно. – Ссылаясь на усталость, она положила голову на плечо Джоша.

– Когда тебе было не наплевать на мнение других?

– Тоже аргумент.

Должно быть, это лицемерно – читать лекции о важности баланса жизни в нерабочее время, убеждать сотрудников брать все положенные им отгулы, требовать прозрачности и честности от всех и при этом не жить по собственным правилам.

– Поезжай домой. Поспи немного, – сказал Джош. – Я поговорю с Кларой. Она уже целую вечность пытается снять с тебя часть административной работы. Пойми: в этом вся суть персонала, найма людей, которых мы знаем и которым доверяем. Будь наша воля, мы бы еще год назад взяли на себя хотя бы двадцать процентов твоей работы.

В голове у Наоми всплыл отрывок, который она услышала на одном из своих занятий. Один ученый из Иерусалима утверждал, что существует два вида отдыха.

Первый вид основывается на отдыхе от физической утомленности, когда вымотаны и тело, и разум. Когда человек выбит из сил. Мы отдыхаем, чтобы потом проснуться и продолжить работу. И этот отдых – сон – приносит облегчение, но не радость.

Второй вид отдыха – тот, о котором Наоми даже никогда не задумывалась, – наступает только по достижении цели, но никак не на полпути. Это разгрузка разума. Осознание того, что достигнутое или созданное тобой достойно удовлетворения. «Менухат маргоа», отдых в достижении. Покой, приносящий мир.

Наоми и правда не помешало бы погреться на солнышке. Хотя бы немного.

Наконец Джош поднялся на ноги и протянул ей руку.

Отказываясь видеть в этом жесте какой-либо намек, она протянула