Под кожей (СИ) - Мария Летова
— Мама, — лепечет Саби. — Посмотри, что мне Кира подарила…
Сабина вертит в руках новую куклу, я же говорю:
— Возьмем ее с собой.
Вспорхнув из-за стола, мама слегка приобнимает меня за плечи и бормочет:
— Мы собираемся чай пить. Раздевайся. Проходи…
Я изображаю быструю улыбку. Ненастоящую. Так много неловкости, но у меня нет чертового запала в ней барахтаться. Преодолевать! Только не сейчас. Не сегодня. И я понятия не имею когда.
— Нам нужно ехать, — говорю ей, рукой подзывая к себе Саби. — Давай, пошли…
Кира продолжает смотреть в окно, сидя прямо.
— Карина… — слышу голос матери. — Я… торт испекла…
— Я хочу торт, — хнычет Саби.
— В другой раз, — обещаю я. — Мы спешим.
— Неужели такая спешка?
— Да, — смотрю на нее. — Нам пора.
Отсекать эти робкие попытки примирения не доставляет мне удовлетворения. Ни черта подобного. Просто в моей жизни появился еще один приоритет. И я спешу! Спешу, даже не уверенная, что в этом есть смысл.
Я сосредоточенно одеваю Сабину в комбинезон. Закутываю ее в шарф, потому что на улице ветрено, а нас ждет прогулка в парке…
Глава 69
Свалившаяся на город оттепель создает большую угрозу дождя, но нам с дочерью везет, ведь к тому времени, как мы добираемся до парка, на небе проясняется. Нам даже удается увидеть солнце, по которому я успела соскучиться.
Каждую субботу.
Мы бываем здесь каждую субботу в одно и то же время, и сейчас, вглядываясь в петляющие вокруг дорожки, я чувствую себя натянутой струной.
Ритм моего сердца неровный. Оно то пляшет, то замирает, пока я делю свое внимание между Сабиной и дорожками, по которым снуют люди.
Саби мчится к лазалке. Покоряет ее проворно, даже несмотря на то, что комбинезон сковывает движения.
— Мы зайдем в магазин?! — с придыханием спрашивает дочь.
— В магазин? Зачем?
— За вкусняшками! — хихикает Сабина.
Я улыбаюсь. Дергано, коротко. Быть абсолютно счастливой мешает дискомфорт в груди. Он мешает наслаждаться солнечными лучами, которые пробиваются через кроны деревьев, и чувством наполненности, с которым теперь я живу.
Отныне все по-другому, и любой момент своей жизни, особенно счастливый, мне хочется делить с мужчиной, чью фамилию я теперь ношу.
Он не настаивал. Но по его взгляду, когда я на секунду замешкалась там, в загсе, поняла: проверять реакцию Дениса в случае, если откажусь от его фамилии, мне не хочется.
Вышагивая вокруг детского городка, я кусаю губы, остановкой пульса реагируя на далекий собачий лай каждый раз, когда его слышу. И терплю каждый раз, когда сердце падает от разочарования.
Оно подскакивает к горлу, стоит только увидеть, как по одной из дорожек пулей проносится золотистый ретривер.
Его шерсть, подсвеченная солнцем, кажется рыжей. Он представляет собой яркое пятно. Яркое и громкое. Кажется, лай этой собаки я в состоянии отличить от любого другого просто с закрытыми глазами!
Я чувствую, как давление в груди становится фейерверком, но вместо того, чтобы сбросить с себя напряжение, я остаюсь натянутой струной. Мой взгляд приковывает к себе мужской силуэт, который появляется на дорожке спустя минуту.
Тяжелый пуховик чуть ниже колена с наброшенным на голову капюшоном, быстрые уверенные шаги, покрытое густой щетиной лицо…
Этого человека я узнаю где угодно. Узнаю его прикосновение, даже если закрою глаза. И я их закрываю. Закрываю на секунду, делая долгий рваный выдох, чтобы снова начать дышать.
— Тайсон! — радостный вопль Сабины сливается с собачьим лаем.
Дочь вихрем скатывается с горки.
Отвести от Алиева взгляд не получается. Пытаясь понять его настроение, я наслаждаюсь тем, какими чертовски невероятными становятся его глаза, когда их касается солнечный свет.
К этому нужно привыкнуть. К этой потрясающей зелени, в которой можно банально утонуть!
Я смотрю в его глаза, и та решительность, которой полон его взгляд, только сильнее вытягивает меня в струну. Сейчас, пока его глаза чертят круг по моему лицу, я вижу, что сегодня он пущенная стрела. Да. Он стрела. Выпущенная в цель, несгибаемая. Именно так мой муж на меня смотрит…
Хлестнув по мне взглядом, Денис опускается на корточки все с той же энергией, от которой саму меня продолжает пошатывать.
— Привет, — обращается он к Саби.
— Привет…
Дочь улыбается.
Денис издает короткий свист. Зовет собаку, которая нарезает вокруг нас сумасшедшие круги.
— Как у тебя дела? — спрашивает Алиев у Сабины. — Как твои танцы?
— Мы… мы будем… выступать, и у меня будет красивое платье… вот… — запинается Сабина. — И туфли с… с каблуком…
— С маленьким… — уточняю я.
— С маленьким… — кивает Саби. — А как у Тайсона дела?
Денис ловит пса за ошейник и притягивает к себе. Саби снимает варежку и тянет ладошку к собачьей морде. Гладит золотистую шерсть привычными движениями…
— У него все хорошо. Покормишь его?
— Да! — пищит дочь.
Я комкаю в кулаке собственные перчатки. Наблюдаю. Наблюдаю за тем, как Денис вкладывает в ладошку Сабины какое-то собачье лакомство. Как помогает ей правильно его подать.
Кормление сопровождается криками восторга.
Не в первый раз я переживаю маленькую смерть, когда вижу улыбку на лице Алиева. Когда вижу, как он присматривается к чертам моей дочери. Улыбается. Снова. Я снова не могу отвести от него глаз. Контакт с ним необходим мне, как воздух. Пусть это будет только взгляд, мне и этого достаточно, но голод по нашим физическим контактам уже начинает просыпаться в моей крови. А когда он просыпается, быстро становится нестерпимым.
— Можно мне с ним поиграть?
— Да… сейчас…
Денис лезет в карман куртки. Достает оттуда мяч для большого тенниса. Сабина запускает его в центр детской площадки. Комбинезон и возраст не позволяют ей сделать более уверенный замах, поэтому, когда она с порцией визгов принимает от Тайсона принесенный мяч, Алиев встает и предлагает:
— Давай я…
Его бросок оказывается настолько сильным, что я смеюсь вместе с дочерью. Мы обе с трудом верим, что Тайсон отыщет мяч, но он возвращается, держа его в зубах…
— Тайсон! Хорошая собачка… хороший… ты такой хороший…
Я снова сгусток чувств, и я оставляю в стороне весь мир, потому что, кроме того, что происходит здесь, на этой детской площадке, для меня больше ничего не существует. Все перестает существовать. Только собачий лай, смех Сабины, низкий голос Дениса. И мой голод становится почти терпимым. Почти.
Я поднимаю вслед за Алиевым глаза, когда он встает. И я хочу, чтобы он меня коснулся. Даже несмотря на то, что его взгляд
