Ты доиграешься, детка - Лиза Бетт
– Пускай на память остается. Все равно ни одну больше не позову замуж.
Руки, согревавшие мое тело, опустились, и Стас начал спускаться по лестнице, не глядя на меня. Подошел к припаркованной бэхе и, щелкнув сигналкой, сел за руль. Линзованные фары осветили стену кафе, и Кириченко медленно вырулил с парковки и уехал, больше не посмотрев в мою сторону.
Глава 42
– Доброе утро. Не помешала? – протиснулась я мимо зятя в дверь и скинула с ног сандалии. – Надеюсь, ты не слишком умаял мою сестрицу брачной ночью?
Заспанный Никита непонимающе хлопал глазками, а я шагнула к вышедшей из спальни сестре. Марина была в длинном махровом мужском халате, и при виде меня просияла и сгребла меня в объятия.
– Ты принесла ананасы? – заметив в моей руке банку, она укоризненно покосилась на мужа и, подцепив меня за талию, повела на кухню. – Учись, любимый. Сказала Нике, что хочу ананасов, и она не задавала глупых вопросов типа: может, передумаешь?
Никита наградил меня убийственным взглядом, и я показала ему язык.
В кухне Марина нажала кнопочку на чайнике, а я прошла к столу и, водрузив на него банку, села на табурет.
– Тебя что, не тошнит по утрам? – глянула я на порхающую по кухне Маринку, и на душе потеплело. Сестра достала из шкафа чашки и поставила на мраморную столешницу. А потом открыла ящик и принялась в нем рыться. – Выглядишь слишком цветущей для девушки, которая носит двойню.
Совершенно неграциозное фырканье заставило меня непроизвольно улыбнуться, и сестра заговорила:
– Видела бы ты меня месяц назад! В моем желудке вряд ли задерживалось что-то дольше пятнадцати минут. А вот сейчас, кажется, отпустило.
Она выудила из ящика открывалку для консервов и подошла к столу, где я сидела.
– Что, все настолько плохо? – наблюдала как Марина подстраивается к банке, но не может распечатать консервы. – Постоянно тошнило? Как ты выжила вообще?
Сестра еще несколько минут помучила банку, а потом психанула и подняла голову, собираясь звать мужа, но я поднялась и забрала у нее открывалку.
– Дай мне, господи, – сделав пару безуспешных попыток, отбросила эту хрень, и, достав из ящика короткий ножик, воткнула в крышку консервы.
– Ну, не то чтобы плохо. Просто каждое утро ты просыпаешься с ощущением, что перепила накануне. Парадокс в том, что ты не пила, но это уже мелочи, – Маринка ошарашено наблюдала, как я открываю консервы ножом, и как только я закончила, пораженно изрекла: – Как ты это сделала? Ты не говорила, что прошла курс выживания в тайге для начинающих.
Закатила глаза, и в груди кольнуло.
– Стас научил меня, пока мы жили на заставе. Когда он привез меня туда, у нас не было открывалки. Да и они постоянно тупятся…
Тряхнула головой, будто пытаясь избавиться от мыслей о Кириченко, но он плотно засел в голове. Кто бы мог подумать: я прожила на заставе больше месяца, но так и не узнала его фамилию. Зато знаю теперь, и постоянно произношу ее мысленно.
– Стас, значит, – Марина никогда не была глупой, и сейчас, заметив на моем пальце колечко, задумчиво изрекла: – И это его рук дело?
Взгляд против воли метнулся к блеснувшему в лучах солнца камешку, и я кивнула, выуживая вслед за сестрой колечко ананаса из банки.
– Ты знаешь, что такие колечки не дарят кому попало, да? Просто интересуюсь… – Марина откусила ананас, и сок потек по подбородку, но подошедший к жене Никита исправил это и слизал его вместе с долгим поцелуем.
– Боже, вы можете подождать, когда я уйду домой или умру? Прекратите сейчас же!
Из-за широкой спины моего зятя послышалось очередное фырканье, и голубки разжали объятия. Никита подошел к столу, чтобы налить кофе.
– Тебе с молоком? Сахар добавлять? – не была уверена, ко мне ли он обратился, поэтому достала очередное колечко из банки и откусила, глядя на усевшуюся напротив сестру. – Ника, ну?
– Черный без сахара, и разбавь водой, пожалуйста, – посмотрела на широкую спину, со странным равнодушием осознавая, что совершенно остыла к этому человеку. Интересно, Стас уже доехал? – Я думала, ты у Марины спросил.
– Я и так знаю, какой кофе она пьет, – покачал он головой, как будто объясняет несмышленышу, и потянулся к чайнику.
– И что собираешься делать? – Маринка все не унималась. Перехватила мою руку и поднесла к глазам, рассматривая золотой ободок, увенчанный камнем. – Никит, сколько Стас зарабатывает? Мне кажется, это брюлик.
– Эй! – отняла я руку, безотчетно поглаживая ободок. – С каких пор ты стала экспертом? Спасибо.
Никита поставил около меня чашку кофе и достал из шкафа коробку конфет, видимо, со свадьбы, а потом на столе возникли еще две чашки.
– С тех пор, как у меня появился свой брюлик, – сестра выставила руку, демонстрируя колечко. – Почему ты дала ему уехать?
Перевела взгляд за зятя в надежде, что он закроет рот своей жене, но в глазах Никиты читался тот же вопрос.
– Ой, прекратите вы оба! Давайте лучше обсудим что-нибудь другое! Окупилась свадьба? И почему в вашей квартире так пусто, где вся мебель?
– Не отлынивай от разговора! – Марина прожгла меня прямым немигающим, и я отпила кофе, пряча взгляд. – Стас классный парень.
Нет, не классный!
– Он меня обманул, – не думала, что голос так подведет, но он дрогнул.
Никита не остался в долгу, видимо, взыграла мужская солидарность.
– Он мог уехать сразу после ЗАГСа, но решил задержаться, чтобы побыть с тобой.
От этих слов внутри скребнула боль, и я поставила чашку чуть громче, чем следовало бы.
– Вам что, нечем заняться? Идите трахайтесь или что там еще делают молодожены. Оставьте меня в покое!
– Но ты же его любишь. Я видела, какие красные у тебя были глаза, когда ты вошла в зал вчера, – Марина никак не могла угомониться, за что получила еще один осуждающий взгляд от меня. – Не затягивай с примирением, иначе рискуешь потерять время зря.
– Ну что за сестра? Заманила
