Excommunicado (СИ) - Темида Ди

— Чтобы они вынесли все зеркала, пока тебя не будет, — совершенно беспечно, хоть и без особой охоты, заявляет Альваро, мягко взяв меня за ладонь, и снова зачем-то ведёт к машине.

От услышанного я торможу с такой силой, что каблуки втыкаются в гравий, поднимая взвесь пыли. Складывать пазл долго, хоть и голову пригрело лучами, не приходится…

— Ты что… наведывался к моему психотерапевту?! — буквально давлюсь возмущением, желая вырвать руку и вцепиться в его хоть и белую, но уже не свежую рубашку, и встряхнуть. — Не могу поверить!

— Мистер Морган, кажется?

— Альваро. Зачем? — приходится умерить свой пыл и зашипеть, когда мы проходим мимо охранников, дабы не вызвать чрезмерный интерес и не дать повод для сплетен: — Господи, как он вообще поделился с тобой информацией обо мне?

— Не все мозгоправы бережно относятся к тайнам своих клиентов, — Альваро оставляет мои пальцы и вальяжно прислоняется бедром к капоту ещё не остывшего от быстрой езды по трассе порше. Складывает руки на груди, не сводя с меня тяжёлого взгляда.

За сверкающий триумф в этих карих глазах мне хочется его придушить, хоть и где-то внутри, несмотря на это почти незаконное сталкерство, бьётся маленький импульс мысли о том, что это очередное проявление завуалированного нечто под заезженным названием «забота». Неужели?.. Неужели он что-то понял тогда в номере, что захотел пробить обо мне дополнительно? А ведь меня не отпускало состояние постоянного наблюдения, когда я уходила в тот день от Моргана… Ведь не просто так Альваро сказал в машине: «Знаю, что не во мне дело, и догадываюсь, в чём».

Засранец. Ну какой же чёртов засранец! Не догадывался, а уже знал о моей чёртовой фобии!

— Ты угрожал ему? Он хоть цел? Поверить не могу… — почти хлопнув себя по лбу, сыплю вопросами и повторяюсь. На всякий случай отворачиваюсь на мгновение, потому что лицезреть чрезмерно довольное лицо перед собой нет никакого желания — как бы всё-таки сдержаться и не забарабанить кулаками по его груди.

— Нет, Джейн. И не стоит возводить меня в абсолют монстра.

— Я не... Вы что, с Энтони следили тогда за мной? Только не говори, что был в машине в тот день… — резкий оборот обратно заставляет волосы хлестнуть по лицу, но я тут же порывисто их убираю.

Слишком быстрый ответ на смс в день его отъезда, хотя я думала, что Альваро уже в самолёте… Они могли зайти к Моргану, когда я уже была рядом с домом и пошла за едой. А Смит вообще поставил машину намного дальше от парадной, но тогда я не придала этому значения. Вот же ещё один лгун...

— Это всё так важно?.. — хитро улыбается Альваро, расцепив скрещенные руки, и лезет одной в карман. — Главное — что именно я узнал о тебе. И что собираюсь с этим делать.

Фундаментальность и бескомпромиссность последних слов впечатывает меня в землю, вынуждая невольно облизать пересохшие губы и затаить дыхание.

— Что же?..

— Чрезмерное любопытство тебя когда-нибудь погубит, Джейн.

Достав серебристые ключи с автомобильным брелком сигнализации, он подкидывает их в воздух передо мной, и я исключительно рефлекторно умудряюсь поймать их.

— Прошу. С навигатором, думаю, разберёшься, хотя город не такой большой, не потеряешься. Я пока займусь делами.

— Доверишь мне свою машину? И даже не приставишь пару человек из свиты? — от смены эмоций меня начинает штормить: ещё не оправилась от негодования, а теперь ещё и такой сюрприз, вызывающий удивление.

Умеет же Альваро обрывать разговор там, где выгодно ему. Восхитительно удобный и правильный навык, стоит поучиться. Насупившись, я тщательно скрываю предвкушение, которое зарождается в груди, стоит только взглянуть на идеальные линии спорткара.

— Считай это искуплением за простаивающий на парковке «Сомбры» вольво. А насчёт безопасности — для этого мы сюда и приехали, — он отталкивается от машины, намеренно пройдя слишком близко от всё ещё раздражённой меня. — Тут я не стал бы переживать.

— За кого? За меня? — вскинув гордый взгляд, пытаюсь иронизировать, но голос подрагивает и выдаёт истинный оттенок вопроса.

Однако Альваро уже идёт к вилле и, хоть отвечает, но не оборачивается:

— Советую вам расправиться со своим шоппингом как можно быстрее, миссис Ричардс, не то опоздаете к ужину.

Моя злость, как надутый шарик, лопается, выпуская со свистом воздух, и я топаю ногой, выкрикивая вдогонку:

— Но знайте, что мы не закончили, сеньор Рамирес!

Тут же молнией прячусь в уже нагретом зноем салоне, потому что вдруг понимаю, что двусмысленности моей фразы, с учётом необъяснимого притяжения друг к другу в последнее время, в этот раз мог бы позавидовать и сам Альваро.

Желание продолжить разбор полётов о копании в чересчур интимных подробностях моей жизни и психического состояния, о которых, предпочла бы, чтобы Альваро не знал, начинает медленно испаряться, когда возвращаюсь с парой пакетов к вилле, пройдя сад и несмело зайдя за порог.

Ко мне тут же кидается прислуга, материализовавшаяся словно из воздуха, и забирает покупки, щебеча на том же нечётком английском, что всё будет ожидать в покоях. Альваро, кстати, не видно — наверняка работает где-то у себя в кабинете. От такого повышенного внимания я чувствую себя немного неуютно, но в то же время приятно, потому что сейчас больше всего на свете уставшему организму и его истощённым ресурсам требуется отдых, а не мысли о том, куда же пока деть пакеты, даже если это и мелочь.

Поблагодарив несколько раз двух девушек, поспешивших по широкой спиральной лестнице наверх, я делаю ещё несколько робких шагов вглубь холла, беззастенчиво оглядываясь по сторонам, — и всё то же желание прояснить с Альваро личные границы исчезает уже окончательно, настолько сильно меня захватывает увиденный интерьер.

Невообразимый контраст: снаружи нас встретила современность и прямота линий фасада, а внутри — безупречная классика и шик, только вот… Что-то сжимается в грудной клетке, когда я осознаю, насколько при всех коричнево-бежевых оттенках и антикварной мебели здесь по-домашнему уютно. Тепло и обволакивающе мягко. В такой дом хочется возвращаться — не знаю, чувствует ли это Альваро и стремится ли сюда после долгого пребывания в Нью-Йорке, но это не просто помпезная вилла, имеющая восхитительный шлейф былого в обстановке. Это действительно нечто большее. Обитель, похожая на своего хозяина. Гавань, в которой спокойно. Уголок тишины и безопасности.

Я невольно улыбаюсь, сама не понимая почему, когда прохожу в просторную столовую и вижу напротив длинного деревянного стола старинные напольные часы, отбивающие мерный ритм в пустом пространстве. Высокие книжные шкафы, за стеклянными дверцами в которых рядами стоят коллекционные издания французской, испанской и британской классики, публицистика и научная литература. Интересно, Альваро прочитал их все или же просто собирает для красоты частной библиотеки?

Медленно прохожу к столу, касаясь кончиками пальцев отполированной поверхности, разглядываю цветастую, но вписывающуюся в общее веянье, обивку на стульях-креслах. Наклонившись, заглядываю через раздвижные, такие же коричневые двери, в примыкающую небольшую комнату с диванами, креслами, столиком и множеством разных растений в аккуратных горшках. И тихо охаю, увидев явно старинный граммофон, не из этой эпохи. С ума сойти. Хотя с любовью Альваро к джазу — этого стоило ожидать.

Наверное, я бы так и стояла здесь часами, напитываясь тишиной и завороженно наблюдая за танцем пылинок в закатных солнечных лучах, хоть и юрко ускользающих от качающихся тонких тюлей ручной работы, при этом всё же проникающих внутрь. Но моё уединение нарушает пухлая женщина лет сорока, со жгучими иссиня-чёрными волосами, в начищенном переднике поверх формы, которая, подоспев из кухни, оказавшейся дальше той примыкающей комнаты, приветливо лопочет, что мне стоит поторопиться и переодеться к ужину, предстоящему через час.

И даже уходя наверх, я теперь непрекращающимся потоком ощущаю умиротворение, словно целую вечность пыталась обрести себя и смогла сделать это только здесь и сейчас.