Ожившая надежда - Федор Егорович Конев
Признаться, Анна Семеновна какого-то такого поворота событий ждала, отношения между ними сильно потеплели. Но она не ожидала, что он запросится в ее развалюху. Вот стыда-то будет!
- Что молчишь? Думал, обрадуешься.
- Да я и радуюсь. Только ведь… С другой стороны, плясать-то шибко не будем.
- Плясать?
- А то потолок обвалится.
- Понял. Сейчас начнешь говорить, как у тебя бедно, неуютно, хрусталя нет и отхожее место на улице. А то я по детству не помню. Нашла чем пугать.
- Арсений.
- Что Арсений?
- Не заводись. Давай так. Сам реши, а я согласна буду.
- Это разумно. Все. Бегу на работу. Пока!
Анна Семеновна держала мобильник на ладони и с удивлением думала о том, как за последнее время внешний мир разительно изменился. Вот и мобильник держит в руке, который ей в молодости и присниться не мог. Вроде бы поменялись взгляды, увлечения, пристрастия людей, а человеческая суть осталась неизменной. Не стала слаще обида, а радость не стала горше. Дерзкий и неуемный человеческий разум преуспел в науках, и тщится Божий промысел разгадать, а душа остается все такой же наивной, глупой, доверчивой и от короткого разговора по телефону может вознестись в такую высь, что дух захватывает, и сердце готово рассыпаться от счастья на солнечные зайчики.
Надо будет Тишку попросить, чтобы елочку из леса приволок за умеренную плату. Или кирпичникам заказать. Что тем стоит по дороге из дома елочку срубить? Но ведь потребуется еще и крестовину сбить, на что ставить. Правда, можно старую кадку принести из чулана и песком наполнить. Елку-то воткнул, она и стоять будет. А игрушек нарежет из бумаги, детсадовские навыки не забылись. В общем, хлопот навалилось - только пошевеливайся.
И все думалось о том, что вечер будет долгим, времени хватит им поспрашивать друг друга, старое вспомнить, да узнать, что в душах накопилось. Спешить им некуда будет, поговорят наконец-то…
Однако именно в этих ожиданиях Анна Семеновна сильно ошибалась.
Уже не первый раз Валя заводила разговор о том, как им с Игорем встретить новогодний праздник. Идти было куда, подруги приглашали, но Зыков наотрез отказался от знакомств.
- Нам вдвоем будет хорошо, - упрямился он. - Праздник все-таки семейный.
- Может, пригласим кого-нибудь?
- Кого ты хочешь?
- Например, Анну Семеновну. Представляешь - одна в пустом доме?
- Неловко мне после всего…
- После чего?
- Знаешь ведь, о чем я…
- Глупый! Она одна тебя и поняла. Честное слово! Очень в тебя верит. И знаешь почему?
- Нет.
- Увидела в тебе молодого Корнеева.
- Не придумывай. И хватит об этом. Пригласить-то пригласим. Только она не приедет. Подумает, что мы из жалости, что будет лишней…
- Похоже, ты прав. Что же делать?
- Поедем к ней, - вдруг предложил Игорь.
И только сказал эти слова, как понял, что это единственное, что ему потребно. Уехать из городского дома, не слышать снизу, сверху, слева, справа громко бубнящие телевизоры, а то и визгливые песни соседей, оказаться в первозданной тишине, где чувства возникают и текут вольно, как низинные ручьи, а мысли не пугаются от телефонных звонков… Вот чего запросила смиренная душа Игоря.
А смирился Игорь с тем, что люди во все времена были такими, каковы они есть по природе своей, и не нужно каждому стареющему поколению думать, что оно было лучше своих потомков, а потомкам нечего воображать, что они умней, и сумеют избежать ошибок отцов.
Если за два тысячелетия после Спасителя люди не стали лучше, значит, лучше не могут быть вообще. Это печально. Даже горестно. Отныне Игорь молча будет нести в себе потаенную печаль и скорбь, внешне ничем не отличаясь от других, чтобы никого не раздражать.
К поездке Арсений Фомич готовился неспешно и обстоятельно, находя в этом даже удовольствие. Долго искал подарок, понимая, что дорогую вещь Анна Ванеева не примет. Кто он ей? Кум, сват, брат? Безделушку поднести - тоже неловко получится, и неуважительно, и скупостью отдает. Что-то выбрать из одежды затруднительно, и ее размеров не знает. Еще и обидится - одевать собрался. Ее, мол, свои шмотки устраивают. Да и попробуй угодить женщине в тряпках! Так что одежда отпала. Какое-нибудь украшение - колье, бусы, колечко? В них совсем не разбирался, жене никогда не покупал, давал деньги - выбирай сама. Значит, и побрякушки отпали. По кухне что-то? Тоже сложно. Мясорубку, что ли? Соковыжималку?
Выход нашел простейший. В свое время собрал неплохую библиотеку, часто навещал букинистический магазин. Правда, уверение Максима Горького - «Книга - лучший подарок» - несколько устарело в нашем продвинутом обществе. Такое подношение иной примет за прикол. Но для Анны Ванеевой книга подходила в самый раз. Он выбрал роскошный фолиант «Сальвадор Дали» с иллюстрациями, выполненными на очень хорошем уровне.
Уже в деревне дом Анны Ванеевой показал какой-то испитый мужичок. Машина проехала еще метров сто и остановилась у развалившихся ворот. Арсений Фомич отпустил такси, как только завидел на крыльце Анну Семеновну. С удивлением заметил, что мужичок уже торчал рядом. И когда успел? Прямо спринтер какой-то! Арсений Фомич не придал спортивной прыти мужичка должного значения, еще раз поблагодарил и поспешил к дому с тяжелой сумкой в руке. А Тишка от него не «спасибо» ждал, почему и выругался нехорошим словом.
Крестьянскому сыну Арсению Корнееву несложно было понять, что этот добротно когда-то срубленный дом свой век отслужил. Незаметно от хозяйки и в сенцах, и внутри дома придирчивым взглядом окидывал стены, пол, потолок, особенно матицы, и пришел к выводу, что едва ли дряхлое жилище выдержит зиму. Это какую же совесть надо иметь, чтобы неопытную городскую женщину забросить в развалюху?
- На зимовку собрался? - уточнила она, кивая на увесистую сумку.
А он и овощей, и фруктов, и мясной, и рыбной снеди, и соков, и вина сухого накупил. Когда все это выложили на кухонный стол, то Анна Семеновна только руками всплеснула:
- Я такое обилие только на рынке видела!
Возня с продуктами, пока они вытаскивали их из сумки в четыре руки, как-то сразу наладила отношения, определила суть - они готовятся встретить Новый год, а для этого надо похлопотать. Елка, стоявшая в горнице в красном углу в кадке с песком, прямо-таки восхитила Корнеева.
- Славно придумала! Молодец!
- У меня картошка есть, - сказала Анна Семеновна. - Со своего огорода.
- Займись картошкой, - предложил
