Королевы и изгои - Алена Игоревна Филипенко
Урок 19
Пестики и тычинки
САША
Как-то мы с Ромой и Витей под вечер ходили по магазинам. Мне нужно было на почту за посылкой с «АлиЭкспресса», затем в «Красную икру» за любимыми пельменями из кеты, а еще в «Фикспрайс» за всякими бытовыми мелочами: мама сказала, что у нас кончились тряпки в рулонах и моющее средство для посуды, плюс у меня порвалась косметичка и потерялись все резинки для волос. Нужно было купить и много всего другого, например, закончился мой любимый растворимый кофе. Родители пьют только молотый, который я не переношу из-за мерзкого осадка, – и мы еще зашли в «Дикси».
На почте мы проторчали целую вечность. Да и в остальных магазинах, как назло, вдруг образовалась гигантская очередь. Я беспрерывно извинялась перед парнями, которым пришлось весь вечер со мной таскаться. Правда, они тоже что-то купили, но все равно без меня потратили бы гораздо меньше времени. Витя и Рома с лицами буддийских монахов уверяли меня, что все это пустяки. Чтобы как-то сгладить вину, я купила своим телохранителям по шоколадке и все время развлекала их забавными историями.
Ну что со мной могло произойти за один-то вечер? Вряд ли в такую холодину и темноту кто-то из бэшек вышел на улицу, чтобы устроить слежку за моим домом, – вдруг выпадет шанс 1 из 100 и я выползу куда-то одна?
Рома и Витя дотащили до дома мои пакеты. Иметь личных помощников и телохранителей в одном флаконе, не скрою, было очень удобно. Но я видела, что парни устали, и злилась на Севера. Его императорское величество уж наверняка сейчас сидит дома, в тепле и на мягком диване, а своих гвардейцев гоняет по холодным улицам. Вот сам бы и примерил эту роль!
– Может, зайдете? Накормлю хоть, – предложила я.
Парни застеснялись и отказались, но я видела, что они не против, и провела их в дом.
Ужин для семьи я приготовила днем. На плите стояли борщ и картофельные оладьи. В магазине к борщу я взяла сметану и свежий хлеб. Парни ели с аппетитом, наблюдать за ними было одно удовольствие.
– Как вкусно, Саш! Ты это все сама готовила? – поразился Витя.
– А то! – гордо улыбнулась я. – Родители постоянно на работе, им некогда… Но я нечасто готовлю, бывает, что просто заказываем еду из ресторанов.
– Д-д-дома тоже п-п-приходится мне готовить, но я н-н-ненавижу готовку, – признался Рома.
– У меня готовит бабушка, – сказал Витя и поморщился. – Но она все делает ужасно жирным, а я жирное не люблю.
Я кивнула на тарелку с оладьями:
– Без масла. Секрет в антипригарной сковородке. Крайне рекомендую твоей бабушке.
После чая с конфетами-суфле парни поблагодарили меня и ушли. Я убирала со стола, и тут на телефон пришло сообщение с неизвестного номера:
«А в Фикспрайсе твой любимый кофе был по акции».
Сердце камнем бухнуло в желудок. Я выронила телефон на стол и отпрянула, будто он был бомбой. Затем я нервно заметалась по кухне, пытаясь собрать воедино расплывающиеся мысли. В висках грохотал пульс. За мной следят. Я резко обернулась к окну, подошла и вгляделась в темноту. Ничего не было видно. Я опустила жалюзи и проделала то же самое с двумя другими окнами. После этого, сев за стол, я взяла телефон мокрыми трясущимися руками и перечитала сообщение:
«А в Фикспрайсе твой любимый кофе был по акции».
«А в Фикспрайсе твой любимый кофе был по акции».
«В Фикспрайсе твой любимый кофе…»
Который я купила в «Дикси», не подумав о том, что можно посмотреть его в «Фикспрайсе». А вот кто-то подумал за меня.
Хотелось взвыть, но изо рта лишь вышел воздух. Мне будто горло перерезали. Значит, все время, пока мы с Ромой и Витей ходили по магазинам, за мной вели слежку. Но кто? Бэшки? Но зачем таскаться за мной весь вечер, если я с двумя здоровенными парнями, у которых еще в младенчестве в качестве погремушек были железные блины для штанги? Если меня хотели поймать на улице одну, то было понятно, что сегодня неподходящий день. Значит… Меня не хотели ловить. Тогда зачем преследовать?
Чтобы отправить это сообщение.
Меня просто хотят запугать. Не доставлю им такой радости. Добавив номер в черный список, я удалила сообщение, а потом, выпив залпом стакан воды, продолжила убираться. Но это был еще не конец. За первую неделю после нападения сообщений было несколько вроде:
«Я до тебя доберусь, чмошная предательница».
«Жизни тебе не будет, поняла?»
«Дочь шлюхи и вокзального бомжа. Гори в аду, животное».
Подобное сыпалось во всех мессенджерах. Писали с разных неизвестных номеров. Телефон стал для меня вещью, от которой исходила явная угроза. Прежде чем взять его в руки, я морально готовилась. Вечно ожидала самого плохого. Кто мог так меня изводить? Весь 11 «Б» или конкретный человек? Может, Соня? Ведь первое сообщение пришло после того, как она выздоровела и вернулась в школу. Я думала, она в первый же день накинется на меня из-за спектакля, но она даже не удостоила меня взглядом. Мне же лучше.
В среду вечером я вернулась домой после репетитора. Открыла дверь в свою комнату и… застыла. Передо мной предстала нелепая и безумная картина: комнату, словно мародеры, наводнили Олежек и его друзья. Эти мальчишки часто приходили к брату в гости, но я никак не могла выучить их имена, для себя дала им клички: Рыжий, Губастый, Кудрявый, Бледный, Пучеглазый и Щекастый.
В комнате царил хаос. Кто-то прыгал по кровати, кто-то копался в комоде. На Щекастом прямо поверх джинсов были надеты мои стринги, на Рыжем – бюстгальтер поверх футболки. Губастый и Кудрявый терлись у раскрытого ноутбука, тщетно пытаясь подобрать пароль.
– Кличка собаки не подходит! – крикнул Кудрявый через плечо.
– Попробуй «Женя». Это вроде какой-то из ее парней, – небрежно сказал Олежек, прыгая по кровати – тоже в моих стрингах поверх домашних шортов и с моим плюшевым мишкой в руках.
Я была настолько в шоке, что не сразу обрела дар речи. Наконец я крикнула:
– Какого черта?!
– Шухер! Систер приперлась! Сматываемся! – скомандовал Олежек.
Мальчишки ойкнули. Губастый и Кудрявый отпрянули от компа, прыгуны слезли с кровати. Все ломанулись к двери и, отталкивая меня, попытались выбежать из комнаты. Не тут-то было – я перегородила выход и смачно отдубасила каждого на прощание.
– Придурки! Это мои вещи! Что вы делаете в моей комнате?! – вопила я, щедро раздавая
