Королевы и изгои - Алена Игоревна Филипенко
Учителя теперь вечно нас обсуждали. Параллель сводила их с ума: бесчисленные конфликты между классами, но вместе с тем – образцовое поведение на уроках и растущая успеваемость. Все закрывали долги, оценки за четверть у обоих классов ожидались гораздо лучше обычного. Учителям это казалось какой-то мистикой. По нашей проблеме каждую неделю проводили педсоветы. Кого-нибудь регулярно порывались исключить, но никак не могли определиться. Если исключать, то сразу оба класса – и целиком. Ведь мы действовали сообща. Но лишиться целой параллели школа не могла. Кто будет завое вывать призовые места на олимпиадах и соревнованиях?
Наш класс брал серебро и золото на олимпиадах по любым дисциплинам. Кроме того, школа нуждалась в медалях: это поднимало ее престиж, а из ашек на медали шли аж шесть человек. В 11 «Б» учились одни спортсмены. У нас было много вечерних секций, и бэшки ходили на все. Егор Шепелюк занимался борьбой, Тимур и Миша – настольным теннисом, Соня и Игорь – бальными танцами. Также Соня вместе с Амирой и Машей ходили на волейбол. Кто-то из парней занимался волейболом и баскетболом, я не помнила, но там было немало человек. По всем секциям между школами также проходили соревнования, и бэшки успешно завоевывали призовые места.
Мы были особенной параллелью, которую нужно довести до выпуска, что бы ни произошло. Так что нам прощали многое, и мы это чувствовали. Учителя и так уже исключили ценного ученика – Таню, хорошую спортсменку, которая приносила школе победы в забегах и волейболе. Они думали, что этот показательный акт устрашения кого-то призовет к порядку и образумит. Но вышло наоборот. Поэтому пока учителя просто терпели нашу вражду, выходящую все на новые и новые витки.
Еще после ситуации с Минаевым наш класс решил, что будет безопаснее передвигаться по школе группами не меньше чем из четырех человек. Поодиночке теперь ходить воспрещалось. Так что в школе я была защищена, вокруг все время крутились люди.
Но вскоре противник нашел брешь в других сферах моей жизни.
ЖЕНЯ
Придя в класс, я понял, что меня вытеснили из круга. Все винили Сашу в отравлении Сони, считали, что она заслуживает наказания, и презирали меня за то, что я спас врага. Бойкот мне не объявляли, просто стали сторониться.
Север был прав: я действительно лишился поддержки, опять оказался абсолютно один. Раненая овца, отбившаяся от стада, – идеальная жертва для волков. И только Динка меня по-прежнему не бросала.
На днях должны были состояться городские соревнования по эстафетному бегу. Нам с Динкой поручили работать над плакатами для болельщиков. Обычно на плакатах мы писали фамилии всех бегунов от нашей школы либо общий лозунг вроде «Гимназия № 3 – вперед!». Ведь эстафетный марафон – это командный бег. Но теперь мы написали фамилии только бегунов-одноклассников, игнорируя ашек. Война есть война.
В день марафона мы с Диной стояли на трибунах в предпоследнем ряду и высоко поднимали над головой плакат, где разноцветными буквами был написан лозунг:
«КТО САМЫЙ БЫСТРЫЙ И КРЕПКИЙ?
СОБОЛЕВ, ЛАРИН И РЕПКИН!»
Для девчонок был отдельный плакат, они бежали после мальчишек.
В этом же ряду стояли ашки: Света и Рома. Они держали плакат с лозунгом:
«НАШ ДИМА МУХИН БОЕВОЙ —
КОМАНДУ ТАЩИТ ЗА СОБОЙ!»
Мы с Диной орали нашу кричалку, Света с Ромой – свою. Между собой мы будто тоже устроили соревнование: кто громче и кто выше. Но выше был плакат ашек. За нами были пустые места на уровень выше, и мы с Диной встали там. Победно посмотрели на Салтыкова с Гложик. За ними не было дополнительного ряда, только стена, подниматься некуда. И тогда Света забралась на шею Ромы и, свесив ноги и подняв плакат, показала нам язык. И снова они нас опередили!
Дина села мне на плечи. Но и тут ашки нас обошли: Света встала на плечи Роме. Дина решила повторить акробатический трюк конкурентки, но что-то пошло не так. Я не был таким громилой, как Салтыков, а Динка – такой дюймовочкой, как Света. Поэтому наша башня опасно покачнулась и завалилась набок, Динка потеряла равновесие и, взвизгнув, рухнула на зрителей, что сильно смягчило падение. Но все равно она ушиблась – ей было больно наступать на ногу, пришлось вызывать скорую. Я поехал с Динкой в больницу. Там ей сделали рентген, и, слава богу, перелома не обнаружилось.
Обратно домой Динка ковыляла, опираясь на меня, но на следующий день уже появилась в школе. На удивление она даже не хромала. И все же ей на две недели выписали освобождение от физкультуры. Наша школа, кстати, выиграла. Динка, узнав об этом, хихикнула и сказала, что это мы так постарались.
Последним уроком была физкультура. Иван Павлович так возгордился победой, что аж прослезился и на радостях поставил всему классу пятерки за урок.
После физкультуры пять человек из нашего класса обнаружили в рюкзаках «подарки» – по две искусственные каллы. Могильные цветы. Каллы были у меня, у Марка, Шепелюка, Тимура и Лены. Последние трое участвовали в нападении на Сашу. Обсудив происходящее, многие решили, что это предупреждение ашек – «Оставьте Орлову в покое». Почерк был Севера. Не его ли идея?
Все выбросили цветы в урну на выходе из раздевалки и направились по домам. Я же остался. Я был дежурным, и мне еще нужно было мыть пол в зале. Закончив уборку, я вышел из зала и увидел, что возле урны, спиной ко мне, стоит человек. Он меня не заметил. Я отступил на шаг и тихо прикрыл дверь, оставив щелку. Человек наклонился к урне, достал две каллы, внимательно посмотрел на них и убрал в свой рюкзак. Зачем? Что он собирается с ними делать?
Я задумался об этом человеке, припоминая все, что произошло начиная с сентября. Я сопоставил некоторые происшествия с его поведением – и что-то в голове тревожно щелкнуло. Я понял, что подбросить нам могильные цветы не было идеей Севера. Все оказалось куда неожиданнее. И я понятия не имел, что
