Инсинуации - Варвара Оськина
– Как необычно! – Седые брови взметнулись вверх. – Отчего?
– Слишком много людей.
– Но, как же вы тогда отдыхаете? Кино, театр, прогулки?
– Раз в неделю играю с друзьями в покер. На большее, к сожалению, нет времени…
Элис напряглась, почувствовав, что ещё чуть-чуть и разговор перетечёт в допрос с пристрастием. Понимал это и Риверс. Он бросал на часы такие взгляды, что те больше напоминали работу телеграфного ключа, нежели мышц человеческого тела, но Коэна это не заботило. Даже в царившем на остановке сумраке она видела изучающий взгляд человека, привыкшего из ничего не значащих вопросов извлекать нужную ему информацию. Старая акула был невероятно опытен.
– Разумеется. На последнем курсе жизнь превращается в череду спринтерских забегов между лабораториями и библиотекой, особенно если вы выбрали такой сложный предмет. Сколько нервных срывов уже заработали твои студенты, Джеральд? – с насмешкой протянул Коэн, слегка поворачиваясь в сторону профессора, который устало тёр пальцами закрытые веки. Ответа, ожидаемо, не последовало, и Президент обратил взгляд на Элис. – Что же, полагаю, многие уже близки.
Захотелось стукнуться головой обо что-то потвёрже, но Элис удержалась.
– Действительно, предмет непростой, – медленно произнесла она и услышала предсказуемый вопрос.
– И как, вы справляетесь?
Ситуация была странная, как и весь разговор. Собеседник прекрасно знал, что Эл могла вплоть до запятой отчитать каждую следующую реплику их диалога. И нейтральное «стараюсь» уже почти сорвалось с языка, но что-то проскользнуло в интонации Коэна… один крошечный полутон, который в последний момент заставил изменить обычный ответ. Спокойно и чётко Элис произнесла:
– Полагаю, об этом лучше спросить профессора.
Они оба посмотрели на стоявшего поодаль Риверса, который с бесконечно заинтересованным видом рассматривал плывущие со стороны залива желтоватые тучи. Глядя на это зрелище, Элис с трудом удержалась от саркастичного хмыканья, наконец окончательно убедившись в шедшей между ними странной игре. До конца её понимали лишь мужчины, однако, судя по скользнувшей по лицу Коэна еле уловимой усмешке, Элис всё пока делала правильно.
– Как приятно убедиться, что современные молодые люди знакомы с понятием скромности, – со значением сказал Коэн, а она чуть не заорала. Скромность? Странно, что Риверс ещё не покатывался в приступе неконтролируемого хохота. Однако тот по-прежнему находился в нижней точке американских горок своего к ней отношения и молча смерил студентку взглядом. Да что не так-то? Может, его хотя бы стошнит от этих перепадов высот? – Что же, мисс Чейн. Похоже, вы очень серьёзная молодая леди, но отдыхать необходимо! Мы вот как раз идём из Киллиан Холла, и я вам настоятельно рекомендую посетить джазовый концерт нашего институтского оркестра. Изумительно играют. Правда, профессор Риверс?
Вопрос был задан настолько невинным тоном, что чудо наконец-то произошло. Они удостоились ёмкого:
– Весьма.
– Вот видите, мисс Чейн, ещё один довод в пользу потраченного на великолепную музыку времени. Эх, если бы только не постоянно забывающие выключать свои мобильные телефоны невоспитанные молодые люди…
Элис могла поклясться, что земля под ногами вспыхнула костром, а укутанная в мягкую шерсть шея мгновенно вспотела. Коэн знал, или это случайность?
– М-м-м, да, действительно. Спасибо, сэр.
Способность к лексическому взаимодействию стремительно близилась к нулю, и Элис машинально дёрнула шарф, освобождая рот от его плена. Прохладный воздух немедленно забрался под ставшее слишком жарким пальто.
– Нам пора, – неожиданно произнёс Риверс, вновь достав из кармана брелок с кубиками.
– Ох, ты прав, – спохватился Коэн и протянул руку. – До встречи, мисс Чейн. Надеюсь, вы хорошо доберётесь до дома. Не стоит задерживаться так поздно на улице. Это, конечно, Кембридж, но мало ли что…
Прищуренный взгляд скользнул по её лицу.
– Да, конечно, сэр, – еле ворочая языком, ответила Элис, но слегка шаркая левой ногой Коэн уже направился прочь, оставив их с Риверсом одних.
– До понедельника, мисс Чейн, – спустя несколько тяжёлых секунд негромко произнёс профессор и оглянулся на удалявшегося Президента.
– До свидания, сэр.
И Риверс уже направился было следом, но внезапно замер, раздражённо потёр рукой лоб и бросил взгляд на машину, прежде чем в несколько шагов очутился рядом с удивлённой Элис. Благословенный адом мужчина посмотрел на неё сверху вниз, слишком тревожный, поскольку его внутренний маятник снова качнулся вверх.
– Президент Коэн прав, будьте осторожны. Ваша часть Дорчестера не самое приятное место…
– Я уже большая девочка, профессор, – со вздохом перебила Элис. – Но, спасибо за заботу.
Их взгляды на мгновение встретились, прежде чем Риверс кивнул и быстро настиг своего спутника. До Элис донёсся ворчливый голос:
– Господи, Джеральд! Когда ты уже купишь себе нормальную машину? В один прекрасный момент я сломаюсь пополам, пока буду в неё садиться …
Раздался парный хлопок дверей, басовитое бухтение мотора и чёрный автомобиль помчался вниз по Эймс-стрит. Как только красные габаритные огни скрылись за поворотом, Элис сделала шаг назад и упала обратно на скамейку, давясь истерическим хохотом. Но накатившее после отъезда аидовой колесницы облегчение быстро развеялось. Вместо него нахлынуло осознание важности момента, вызвав трепет с лёгким налётом эйфории. Чёрт побери, а ведь не каждый день её знакомят с Президентом всего института!
Домой Элис добралась уже ближе к полуночи, столкнувшись с горланящим песни Джошуа у входа в подъезд. О’Нили умудрился где-то потерять ключи и теперь, по пятому разу листая ленту Инстаграма, развлекал очень злую публику хитами с недавно окончившейся вечеринки.
– Тед отмороженный придурок. – Друг покачал головой и закинул в рот пару колечек сухого завтрака, рассыпав крошки по белой футболке с надписью:«ККК – Кипящий Кенийский Какао». – Если уж кого и надо отчислить, так это его. Тебе нечего бояться. Считаю, ты всё правильно сделала.
Они расположились на маленькой кухоньке. Благодаря социальным сетям, Джо был уже в курсе произошедшего розыгрыша, и Элис лишь дополнила картину предысторией и последствием этого кошмара, умолчав о степени профессорской осведомлённости в её делишках. Незачем зря тревожить Джо.
– Думаешь?
Перед ней появилась кружка горячего какао, и она с ногами забралась на стул, поскорее хватаясь за обжигающие керамические бока – руки замёрзли так, что начали ныть. Ей бы следовало больше думать головой, а не торчать на остановке и предаваться никому не нужным рефлексиям. Потянувшись за новой порцией хрустящей еды, Джо собирался что-то ответить, когда неожиданно погас свет. Раздалось дружное ругательство. Пробки в этом доме были ни к чёрту, и постоянно срабатывали на малейшие скачки напряжения. Послышался тяжёлый вздох и, спотыкаясь о мебель, Джошуа побрёл в коридор, где слился с ночной темнотой. Футболка светилась неоновым голубоватым пятном.
– Безусловно, – вещал друг, пока нащупывал железный ящик. – Эл, это Массачусетс. Тут либо ты, либо тебя. Вот эти все твои душевные трепыхания никого не волнуют. Я знаю тебя пятнадцать лет, и все эти годы твоя сострадательность к другим была ценным и прекрасным качеством, но Пуговка… Ах, чёрт! Больно! Так вот… Ты сделала то, что требовалось. Точка. Будь ситуация обратной, Джефферс первым бы побежал сдавать тебя самому Коэну.
– Хм-м-м.
Раздался приглушённый щелчок, и вспыхнул
