Первозданная - De Ojos Verdes
— Мы не опаздываем?
— Минут десять на завтрак точно имеется, — отвечает, отнимая руку и глядя на часы. — Я бы вообще никуда не пошел, и тебе бы не позволил. Но сегодня важный день.
На трапезу уходит больше запланированного, потому как в процессе поглощения еды мы неминуемо тянемся друг к другу. Какая-то вечная жажда. Неиссякаемая нужда.
По дороге, открыто рассматривая его профиль, а также сильные пальцы, уверенно сжимающие руль, я прихожу в дичайший восторг от этой картины. Ловлю время от времени его затуманенный многообещающий взгляд. Но не рискую прикасаться. Движение в столице по утрам и так неспокойное, не хочу отвлекать.
Когда в обед Адонц просит зайти к нему, я, пытаясь не выдать себя, выхожу и спешно направляюсь к его кабинету. Как минимум, я ожидала, что он набросится на меня с поцелуями. Как максимум — что это произойдет с порога.
Но, это ведь моя русская рулетка.
Торгом был сосредоточен на чем-то в мониторе, и, когда увидел меня, действительно оживился. Да, я отметила тот же голод во взгляде. Да, меня сразу пробрало от ответного желания. И, да, я могла бы подойти и поцеловать сама.
Если бы не заметила пачку «Постинора» на столе.
— Первую надо выпить в течение сорока восьми часов, так сказали в аптеке. Но я почитал отзывы, там написано, предпочтительно за двенадцать часов. Мы как раз укладываемся.
Похвальное рвение не стать отцом.
Оцепеневшая, наблюдаю, как мужчина наполняет стаканчик водой из кулера. И с одной таблеткой в руках идет ко мне. Я на автомате беру и выпиваю её. Без эмоций. Не могу поверить в то, что он смог об этом вспомнить, позаботиться о последствиях. Нежелательных последствиях, простите. Я-то забыла. Как и в прошлый раз. Мне было не до этого со своими внутренними страстями. Просто повезло, что я не забеременела. Сейчас пришло четкое осознание, насколько это хорошо.
Одергиваю себя, напоминая, что это мой выбор. Сколько можно метаться в поисках того, чего нет? Согласилась же на такие условия, вот и живи спокойно, наслаждайся любимым человеком. Засунь эту ноющую тупую боль подальше, она тебе не поможет.
И я выдыхаю, позволяя накрыть свои губы неспешным нежным поцелуем.
Несмотря на то, что меня бросает из одного состояния в другое, я счастлива. Я смогу. Смогу не быть эгоисткой и отпустить его, когда это понадобится.
Наверное.
Глава 24
«В любви особенно восхитительны паузы. Как будто в эти минуты накопляется нежность, прорывающаяся потом сладостными излияниями». Виктор Гюго «Человек, который смеётся»
Луиза не могла пройти мимо, не кинув в меня хотя бы один многозначительный веселый взгляд, когда мы пересекались в коридорах. Это уже не говоря о том, что она настойчиво требовала рассказать, «как всё прошло», стоило ей завидеть мою «тушку» тем утром. Ну, отрицать очевидное не имело смысла. Это же по их наводке Адонц поехал следом за мной. На мой вопрос, почему же они с Робертом не сделали этого сами, наглая пигалица ответила в своем репертуаре, что беременным женщинам нечего ловить ночью на улице. Занавес.
За прошедшую неделю у нас с Торгомом больше не получилось встретиться. Своё свободное время я проводила с братом и его будущими родственниками, налаживая отношения. Мы уже обговаривали детали скорой помолвки, и это было довольно занимательно. На работе и у меня, и у Адонца был завал. Даже в перерыв не выйти. А «светиться», вновь бегая к нему, я не хотела.
Боевой, так сказать, дух поддерживали через переписку. Я то глупо улыбалась, то млела, то столбенела. И, естественно, не оставалась в долгу.
Оказывается, это очень сложно — не прикасаться друг к другу. Проходить мимо и делать вид, что вы чужие. Бороться с порывами броситься следом и хотя бы просто прижаться к родному плечу.
Конечно, время от времени у меня в голове проскальзывала мысль, что, будь мы обычными влюбленными, я бы давно познакомила Торгома с Эдгаром, не ограничивая встречи. Но сразу же отметала её, напоминая себе, что у нас не тот формат. И что потом? В нашем обществе, а тем более в таком возрасте, любые связи подразумевают стремление к женитьбе. А я не хотела усугублять положение еще и вопросами посторонних.
Да, это мой выбор. Я привыкну.
Постучав, вхожу к начальнику, отрывая от бумаг на столе.
— Я хотела спросить, если утром задержусь, это не проблема? Хочу проводить брата в аэропорт.
— Не проблема, Адамян. Флаг тебе в руки.
С улыбкой выхожу как раз к тому моменту, чтобы застать сгибающуюся на ходу Лилю, спешащую к туалету. Бегу следом, непроизвольно сжимая кулаки с нехорошим предчувствием.
Тактично выжидаю какое-то время, а потом ступаю в помещение и тихо зову её.
— Всё нормально, — жалобный стон прерывает речь. — А, может, и нет.
— Лиля, давай, я отвезу тебя к врачу?
Естественно, я была готова к тому, что она упрямо откажется. Поэтому, когда подруга ответила, даже оторопела.
— Да, пожалуйста. С тобой я поеду, Сат. Лишь бы больше никто не узнал…
Всхлип, превратившийся в тихий плач, заставил всё внутри похолодеть.
Она уже несколько недель ходит странная, и никак не может открыться.
Что же такого ужасного могло с ней произойти?
— Лиль, я сейчас всё улажу с Арзуманяном, возьму твою сумку и вернусь, хорошо? Никому не скажу. Ты пока приведи себя в порядок…
Врать Роберту не стала, просто попросила не распространяться, пока не станет ясно, что с ней.
— Мне нужно к гинекологу, Сат, — шепчет на ухо, когда садимся в такси.
Звоню жене дяди, которая работает акушеркой, и прошу посоветовать, куда лучше отвезти подругу. На моё удивление, называет координаты не своего учреждения, а частной клиники. Говорит, там всё сделают экстренно и в лучшем виде. И я озвучиваю адрес водителю, попутно вводя его в приложении.
Лиля молчит, у неё болезненный вид, который вызывает не столько жалости и участия, сколько раздражения и злости, что девушка себя довела.
Спустя час прохожусь взад-вперед по полупустому коридору, успев изучить всю информацию на стендах. Половая жизнь, беременность, контрацепция, прерывание беременности, кормление грудью, детское питание, развитие… Не этаж, а кладезь инструкций.
Когда рыжая голова показывается в проеме двери, несусь к ней со всех ног и выжидающе смотрю в глаза.
— Воспаление матки, — провозглашает безжизненно.
— Но как?
— Нередкое последствие после аборта.
Меня оглушает. Я молча подхватываю
