Шарон Сэйл - Ставка на любовь
— Черт возьми, — пробормотал Ник, даже не притрагиваясь к шоколадному муссу. До того как в его жизни появилась Лаки, он не мог по-настоящему оценить, насколько безбедно ему жилось.
Зажмурив глаза. Лаки улыбнулась, наслаждаясь вкусом сливочной помадки.
— М-м-м… — пробормотала она, — сладкая и нежная… почти такая же восхитительная, как секс…
Потом она взглянула на покрасневшего Ника и как ни в чем не бывало спросила:
— Ты не будешь есть свой десерт?
— Съешь ты, детка, там еще много, — пробормотал он, пододвигая к ней свою тарелку.
Не замечая впечатления, которое произвело бесхитростное признание в крайней бедности ее семьи на Ника и его отца, Лаки с удовольствием поглощала десерт. Мужчины едва притронулись к своим тарелкам.
Внизу зазвонил телефон. Если звонок оказался бы важным, кто-нибудь из слуг принес бы трубку в столовую, если же в этом не было необходимости, краткое сообщение о нем легло бы на стол Ника в его кабинете. Так было заведено.
Спустя некоторое время в столовую вошла Шари. В руках у нее была трубка радиотелефона.
— Ник, звонит какой-то мужчина. Говорит, ему крайне важно срочно поговорить с вами.
Пожав плечами, Ник протянул руку за трубкой.
— Говорит Ник Шено. Чем могу быть полезен ?
— Для начала, — прошептала трубка, — ты мог бы сдохнуть…
От неожиданности Ник чуть не выронил трубку.
— Какого черта? Кто вы?
Лаки замерла. Она еще никогда не видела Ника в таком гневе. Он почти шипел, словно рассерженная змея. Первой мыслью, пришедшей ей в голову, была, что кто-то снова угрожает его жизни.
К собственному ужасу, она поняла, что интуиция ее не обманула, когда Ник прикрыл трубку ладонью и одними губами приказал Кьюби позвонить в телефонную компанию и засечь номер телефона, с которого ему позвонили.
Кьюби тотчас же беспрекословно помчался выполнять приказ хозяина.
— Вы так и не ответили на мой вопрос, — сурово продолжил Ник в трубку. — Кто вы?
— Это не имеет никакого значения, — прошипела трубка. — Твой отец рядом?
— А вот это не ваше дело! — рявкнул Ник и невольно взглянул на отца, выдав таким образом суть заданного вопроса.
— Скоро будет моим, — прошипел мужчина на том конце провода. — Отныне и ты, и все, что касается тебя, станет моим делом. Наверное, твоя хорошенькая шлюха визжала, когда ты залил ее платье кровью? В следующий раз я не промахнусь!
— Ах ты, сукин сын! — взвился Ник. — Подлый трус! И ты еще смеешь мне угрожать, когда у самого не хватает смелости назвать свое имя!
— Ник! — испуганно воскликнул Пол, догадавшись о смертельной угрозе, которая вновь нависла над его сыном.
В трубке раздался медленный вздох, перешедший в злорадный скрипучий смех.
— Я слышал его голос. За эти годы голос почти не изменился… Но вот сам папаша… Ведь он сильно сдал, малыш, да? Он состарился и… серьезно заболел. Он уже и так одной ногой стоит в могиле. Стоит лишь чуть-чуть подтолкнуть, и он окажется в ней двумя… разве не так?
Слово «малыш» было произнесено по-испански, и это не ускользнуло от внимания Ника.
Но сам Дитер Маркс был настолько распален, что даже не заметил, как с его языка слетело привычное испанское слово. Несмотря на многие годы жизни в Южной Америке, он все еще думал на родном английском. Однако в моменты высокого эмоционального накала в его речи невольно проскакивали испанские слова.
— Кто вы? Где вы находитесь? — с холодной ненавистью спросил Ник.
— Где? В твоей башке… за твоей спиной… там, где ты меньше всего ожидаешь меня увидеть…
В трубке раздались короткие гудки. Спустя несколько секунд в столовую вошел Кьюби.
— Звонившего засечь не удалось, — виновато сообщил он. — Слишком поздно там, в компании, поняли, чего я от них хочу.
— Ладно, не переживай, — успокоил его Ник. — Все произошло так неожиданно… Но в следующий раз мы будем наготове. Я позвоню детективу Арнольду и попрошу поставить мой телефон на прослушивание.
Все это время Лаки сидела молча, не шевелясь. Прежде чем выйти из столовой, Ник бросил на нее взгляд. Она была бледна, в глазах застыл страх, по щекам градом катились слезы.
— Лаки, девочка моя… не плачь, — пробормотал Ник, обнимая ее.
Пол отвернулся, не в силах смотреть на искаженное болью и ужасом лицо Лаки. Его семья близка к полному краху… И все из-за него! Ах, если бы тогда он знал…
— Он сказал, что убьет тебя, да? — выдохнула Лаки, обнимая Ника.
— То, что он сказал, не имеет никакого значения, — ответил он, крепко прижимая ее голову к своей груди. — Важно, то, что этим звонком он себя выдал. Теперь я знаю о нем больше, чем прежде. Пусть не намного, но все же…
— Что ты хочешь сказать? — встрепенулся Пол.
— Он допустил многозначительную оговорку.
— Какую? Что он сказал? — нетерпеливо спросила Лаки.
— Он назвал меня малышом.
— Ну и что тут такого? — Пол недоуменно спросил
— Он сказал это по-испански, папа! По-испански!
— По-испански… — тихо повторил Пол и замолчал. Его лицо залила мертвенная бледность.
— Папа! Тебе плохо? Вызвать врача?
В широко распахнутых глазах старика застыл невыразимый ужас.
— Ник, насколько я помню, Дитера Маркса в последний раз видели в Южной Америке, так? О Боже, это он… Если это он, мы обречены.
— Но почему? Потому что он бандит, который никогда не сдается? Потому что он многие годы вынашивал план мести?
Старик долго не отвечал, а когда наконец заговорил, его голос звучал глухо и надтреснуто.
— Должно быть, нам было лет по четырнадцать, не больше, когда мы впервые сильно напились… Или нам было по пятнадцать лет? Точно не помню… Джей-Джей стащил у отца пару бутылок бурбона, пока мы с Дитером дожидались его в кустах. Джей-Джей и я очень быстро опьянели, а вот Дитер… О, Дитер был молодцом! Мы с Джей-Джеем ползали на коленях, а он оставался трезвым.
Ник почувствовал, что отец пытался найти связь между давним прошлым и теперешними драматическими событиями. Усевшись на свое место, он посадил дрожавшую всем телом Лаки к себе на колени и приготовился внимательно выслушать историю отца.
— Значит, трое подростков напились до чертиков. Ну и что с того, папа?
— Дело в том, сынок, что алкоголь сделал Дитера не пьяным, а совершенно безумным! Он вел себя как психически больной человек. Пока мы с Джей-Джеем с огромным трудом пытались подняться на ноги, Дитер поймал соседскую собаку, убил ее перочинным ножом и старался отрезать ей лапы тем же ножиком…
От ужаса Лаки закрыла лицо руками, но было поздно. Перед ее мысленным взором возникла яркая картина жестокого убийства ни в чем не повинного животного.
— О Боже, — ошеломленно пробормотал Ник. — Он действительно отрезал собаке… — мелькнувшая в мозгу догадка заставила его на секунду застыть на месте. — Мне нужно поговорить с детективом Арнольдом!
