Шарон Сэйл - Единственный шанс

Шарон Сэйл

Единственный шанс

Хотя бы раз в жизни, если повезет, каждый встречает свою любовь. Если это происходит дважды — можно считать случившееся подарком судьбы.

Книга посвящается тем, кто сохранил свою любовь, выдержав испытание разлукой.

Пролог

Странное беспокойство овладело им. Пришла пора действовать. Внезапно почувствовав, что не может двигаться быстро, взял канистру, приобретенную на бензоколонке, и медленно начал обходить дом, методично поливая бензином все вокруг. Стены и пол, мебель и одежда — ничто не осталось без внимания.

Он вышел на улицу, забросил пустую канистру в кузов грузовичка и некоторое время постоял в тени двора, наблюдая за последними мгновениями жизни дома. Его передернуло. Сунув руку в карман, вынул коробок спичек с фирменной этикеткой: «У Чарли все для вас и вашей машины». Поднявшись на крыльцо, толчком распахнул дверь и чиркнул спичкой, которая мгновенно вспыхнула. Терпеливо подождал, пока она разгорится.

Воздух внутри помещения полыхнул раньше, чем спичка упала на пол. Когда он вернулся к своему пикапу, со звоном лопнуло первое стекло, засыпав двор осколками. В зеркале заднего обзора хорошо были видны языки пламени. От рук пахло паленым, видимо, в какой-то момент он оказался слишком близко к огню. Ченс Маккол только что сжег последний мост, связывающий его с Одессой. Он покидал город под звуки пожарных сирен и, уезжая, ни разу не оглянулся.

Глава 1

Дженни стояла в полумраке коридора, ведущего в кабинет отца. Ей было видно, как лучи солнца, отражаясь от поверхности стола, бьют прямо в глаза незнакомому посетителю. Тот смотрел не мигая.

Дженни подумала, что он, может быть, слепой, но тут же отринула эту мысль. Слепые не могут быть ковбоями, а Маркусу для работы в загоне требовались дополнительные крепкие руки.

Маленькая и изящная Дженнифер Энн Тайлер была совершенно не похожа на наследницу обширного ранчо Маркуса Тайлера. Ее кукольное личико в обрамлении густых темных вьющихся локонов украшали большие синие глаза. Однако внешний облик являлся постоянной причиной самых больших переживаний Дженни. Ей исполнилось только одиннадцать лет, но, девочка была крепкой и очень самостоятельной.

Ее отец, Маркус Тайлер, даже не заметил, как она тенью проскользнула в кабинет, чтобы послушать, как тот нанимает временного рабочего.

— Значит, пока на этом и порешим, мистер Маккол.

Вы работаете, пока не соберете в загон всю скотину.

Потом будет видно. Понятно?

Молодой человек молча кивнул, продолжая смотреть прямо на солнечный свет. Дженни подумала, уж не поехала ли у него крыша. Ведь всем известно, что нельзя смотреть прямо на солнце, потому что лотом могут привидеться чертики. Она продолжала с любопытством разглядывать незнакомца в профиль. Отец встал и обошел вокруг стола.

Маркус Тайлер был самоуверенным, властным человеком. Много лет назад он в течение месяца стал и отцом, и вдовцом. Но даже при возникших обстоятельствах больше всего его волновала лишь одна проблема; вовремя расплатиться по банковскому кредиту.

Со временем благодаря труду он сколотил небольшое состояние, но постепенно отдалился от своего единственного ребенка. Коротко стриженные седые волосы и холодные голубые глаза свидетельствовали о его властной натуре. Своим упорством Дженни очень походила на отца и при необходимости могла проявить такой же мятежный дух, как он.

На ранчо «Три Т» слово Маркуса являлось законом, и только Дженни могла позволить себе время от времени ослушаться его. И вот теперь девочка оказалась свидетельницей приема на работу молчаливого молодого человека, который согласно кивал, выслушивая условия найма.

— Что-то не могу найти договор, который вам надо подписать, — пробурчал Маркус. — Подождите здесь.

Сейчас принесу. — Широкими шагами он вышел из кабинета, краем глаза заметив присутствие дочери, но решив не обращать на нее внимания. К сожалению Дженни, он поступал так довольно часто.

Девочка расценила это как возможность поближе познакомиться с новым работником. Сунув руки в карманы своих потертых джинсов, она подошла поближе к молчаливому молодому человеку, который сидел перед столом и по-прежнему смотрел на солнце.

— Привет! — проговорила Дженни, останавливаясь рядом, От неожиданно прозвучавшего детского голоса он вздрогнул. Повернувшись, часто заморгал, словно плохо видел.

Прикусив губу и покачиваясь с пятки на носок, девочка рассматривала его бледное, с порезами и синяками лицо. Глаза ее широко раскрылись. Это была единственная реакция, которую она себе позволила.

— Как тебя зовут?

— А тебя? — ответил он вопросом на вопрос.

— Дженнифер Энн Тайлер.

— Здравствуй, Дженнифер Энн, — негромко произнес незнакомец, окинув взглядом кукольное личико маленького сорванца. Он обратил внимание на зеленые травяные пятна на коленках джинсов, треугольный рваный лоскут на рукаве клетчатой рубашки, спутанные от ветра локоны, стоптанные башмачки и подумал, что мать ее наверняка будет этим недовольна. Гораздо позже он узнал, что девочка в своей жизни была лишена материнской любви.

Дженни позволила себе притворно-ласковую улыбку. Вздернув бровки, она еще несколько раз качнулась с пятки на носок. Наконец молодой человек тоже улыбнулся, что не осталось незамеченным.

— Меня зовут Ченс… Ченс Маккол. Если я правильно понимаю, здесь всем верховодишь ты, Дженнифер Энн?

Удовлетворенная капитуляцией, она пропустила мимо ушей последнюю часть замечания. Внимательно всмотревшись в левую половину лица, где были особенно заметны синяки и порезы, она задала очередной вопрос:

— Болит?

— Да, болит, — негромко откликнулся он. Ченс понял, о чем она спрашивает, но в ответе прозвучала не правда. Раны на лице уже заживали. То, что его терзало и мучило, было внутри.

— Сейчас помогу, — заявила она и выбежала из комнаты. Прежде чем он успел сообразить, что к чему, Дженни вернулась, зажимая что-то в кулаке.

Ченс удивленно смотрел на быстрые движения маленьких пальчиков, снимающих стерильное покрытие с двух пластинок лейкопластыря, украшенного звездами и полосами. Сунув лишнее в карман, она аккуратно взялась за краешки одного пластыря. В полном удовлетворении от проделанной подготовки Дженни подошла ближе и, прищурившись, начала выбирать, какая из ран требует первоочередной заботы.

Ченс сидел, не произнося ни слова, до глубины души тронутый тем, что маленькая девочка бережно накладывает пластырь на раны. Окончательно расправляя полоску, Дженни даже высунула язычок от усердия.