Нелюбовь - Эллин Ти
Мы падаем на кровать. Дашка заваливается, не устояв, а я нагло пользуюсь положением и роняю ее, приземлившись сверху. Дашка пищит пару секунд от неожиданности, пока я снова рот ей не закрываю, а я чуть жмурюсь от боли в руке, но все равно отрываться от рыжей не планирую. Ни сейчас, ни завтра, ни когда-либо в этой жизни.
– Останься у меня сегодня, – хриплю я, переходя поцелуями на шею Даши. Сладкая. Самая вкусная.
– Леш, я… – шепчет она, задыхаясь. А я не могу понять, что говорит, когда она мне коготками по затылку водит. Мозг в отключке. – Леш, у меня месячные, я не…
– Похер вообще, Даш, просто останься.
– Ох, боже, – выдыхает она и тихо всхлипывает, когда губами по вырезу платья вожу и кожу на груди покусываю. – Хорошо, ладно. Я останусь.
– Хорошо. – Я расплываюсь в идиотской улыбке и снова целую. Ну очень сладкая.
* * *
Это первая ночь за долгое время, когда я не включаю аудиокнигу. Последний раз я опускал эту привычку, когда Даша оставалась у меня после того, как нашли маньяка. Но там банально не было сил понять что-то, чтобы слушать книгу. Сегодня ночью мы болтали с Дашей обо всем на свете до самого утра почти. Это гораздо лучше монотонного голоса в наушниках, который я слушаю каждую ночь.
Даша рассказывает о матери. Вспоминает детство. Делится воспоминаниями о жизни с отцом, который остался один воспитывать дочь. А потом ворчит, что я постоянно молчу и не рассказываю о себе.
Поэтому я рассказываю. О маме, которая сразу после выпускного вышла замуж за моего отца, потому что влюбилась. О строгой, но счастливой жизни с отцом – военным. О том, как было тяжело, когда он погиб на одном из заданий. Рассказываю о желании завтра поехать и попытаться наладить отношения с дочерью, потому что времени много прошло, вдруг получится?
Даша в этом решении меня полностью поддерживает. Даже обнимает на радостях, говорит, что давно ждала, когда я наконец-то решусь. А я решился, конечно, но на самом деле стремно. Случиться может что угодно. От того, что у девчонки давно может быть другой папа, который заслужил право так называться. До того, что они вместе с ее мамой меня люто ненавидят и не пустят на порог. Я не знаю, что будет. Но попробовать очень хочу. Тем более что за эти годы многое изменилось, и теперь я намерен идти до конца.
Просыпаюсь от безумно вкусного запаха, хочу сжать в объятиях Дашу, но на руке моей вместо ее кудрявой головы лежит подушка. Ну и что это?
Встаю и как зомби иду на запах. Даша. На моей кухне. Сырники готовит. Это рай, что ли? Точно он.
Подхожу и ласковым котом ее со спины обнимаю и целую в шею и щеку, ощущая себя самым полноценным мужчиной на планете. Хочу каждое утро так. Чтобы обниматься и целовать беспрепятственно.
И Даша, что интересно, не останавливает меня. Мне нравится. Наглею поэтому. Мокрые, видимо после душа, волосы перекидываю на одно плечо, а второе целую, бессовестно отвлекая от готовки.
– Ты сейчас не получишь завтрак, – бормочет Дашка с усмешкой.
«Зато получу тебя», – хочется мне сказать, но я прикусываю язык и ухожу в ванную. Получу ли? Есть ощущение, что уже получил. Решу последнюю проблему и плотно займусь вопросом.
Мы быстро завтракаем, а потом смеемся, когда родители возвращаются тоже вместе. Отец Даши уходит, сославшись на работу, даже не ворчит, только чуть косо поглядывает. А мама рассказывает, что они, вообще-то, не просто одноклассники, а бывшие влюбленные. Два года в школе встречались, но после выпускного разошлись, мама встретила отца, а Юрий Николаевич – другую женщину, и больше они не виделись. Ну, до этого раза.
– Вот видишь, почти тридцать лет люди не общались, а сейчас им комфортно друг с другом, – говорит Даша, провожая меня уже на улице. Маме не сказал, куда еду. Сообщу, если результат будет хороший. Иначе она снова будет плакать. – И у вас все будет в порядке! – Видит рыжая, что тяжеловато мне все это дается. Поддерживает. Точно золотая девчонка. – Напиши мне, хорошо?
– Позвоню. – Для храбрости целую Дашку пару секунд и сажусь в машину, настраиваясь.
Волнение накатывает периодически, но очень стараюсь ни о чем не думать. Если они счастливы без меня и у ребенка есть другой отец – уеду и не буду трепать нервы никому. Если картина мира чуть больше в мою сторону – буду бороться.
Я знаю, что они живут в доме, в котором когда-то жили мы вместе. Он достался мне от деда, мы сделали там ремонт, при разводе не претендовал на него, потому что не мог выгнать ребенка на улицу. В соцсетях пару раз видел фотки знакомого двора и понял, что они не переехали. Тем лучше. Проще будет искать.
От Дашки приходит сообщение, что все будет в порядке, и эта поддержка действительно немного заряжает на веру в успех. Будет, обязательно. Каким бы ни был исход.
Стремно приезжать к ребенку, когда вы не виделись кучу лет. И вроде понимаю, что не виноват ни в чем, просто сложилось так, но… Не знаю. Надо было давить до конца ради ребенка. А я струсил. Бросил. Перестал бороться. И как теперь в глаза ей смотреть – не знаю.
Паркуюсь у двора, сразу слышу лай собаки. Судя по всему, шавка какая-то мелкая. Забор у дома все тот же, только цветов рядом больше стало. Это не деревня, поселок небольшой, до города близко и обустроен классно. Тут круто жить. Мне нравилось. Природа, речка рядом, лес.
Стучу пару раз в калитку, но ответа никакого, и тогда совсем наглею и захожу внутрь. Предположения по поводу собаки оправдываются, когда навстречу бежит волосатое нечто, размером с мою ладонь, наверное. Защитник, лает так звонко, что уши закладывает.
– Кекс, ну чего ты разрываешься? – Юля выходит из дома, ругаясь на собаку, и тут же замирает, увидев меня.
Последняя наша такая встреча закончилась лютым скандалом. Она кричала, что я самый ужасный в мире отец, который даже знать не достоин, что у него есть ребенок.
Сейчас Юля растеряна. Она наверняка не ожидала меня увидеть, и я очень ее понимаю. Я сам-то спонтанно решился практически.
– Привет, Юль, – говорю первым. Какой смысл
