Виноградные грезы. Найти и потерять - Джулия Вольмут
Я села на пол. Нет. Стивен поверил в меня. Значит, смогу обойтись без наркотиков. Смогу…
Капли пота у корней волос неприятно пекли лоб. Я высыпала на плитку наркотик. Меньше, чем обычно, чтобы прекратить жжение в конечностях, успокоить мысли, улучшить настроение. Да, я приму немного. Слезают постепенно. А ломки я боялась до истерики. Читала на форумах, как все проходит, и стертая в мясо носовая перегородка казалась мелочью. Я боялась ломки, отвыкания, самого страха, боялась, что усталость, которую я затыкала месяцами, навалится на меня, как сотня камней при обвале, и замурует заживо. Круг замкнулся, я бегу вдоль.
– Ари, ты где? – встревоженный голос. – Ты скоро?
– Угу. – Я рисовала ногтями узоры из порошка. – Скоро! – заверила, не отвлекаясь от занятия.
Стивен, наверное, вернулся на кухню.
Паника – он узнает! – уступила апатии. Я пошмыгала носом, сминая купюру – ее я припрятала вместе с заначкой. И проиграла дьяволу.
Не стало легче, не стало лучше. Самоуспокоение. Злосчастный доллар я отправила в унитаз, наблюдая, как бумага растворяется в воде. Если подходить к вопросу экономно, в пакетике порошка дозы на три-четыре, но я надеюсь, сегодня вечером буду дома, а ночью заскочу к Джеймсу.
После душа я без спроса взяла футболку Стивена и надела ее, с неприятным удивлением отметив, что три из четырех ящиков комода закрыты на ключ. Отогнала тревожные мысли – домработница же, а в ящиках что-то ценное. Ленивой походкой я протанцевала до кухни.
– Что-то ты долго, – без укора заметил Стив.
– Эти дни начались, – солгала я и плюхнулась на деревянный стул.
– О… – протянул, вскинув бровь, ему стало неловко. – Поздравляю.
– Спасибо. – Я захохотала. Парни! Как легко их смутить.
Стивен поставил на стол две кружки и сел напротив.
– Я не пью кофе, – напомнила, заглянув в кружку.
– А ты попробуй.
Я брезгливо взяла напиток. Сделала глоток.
– Горьковато, – заключила я.
– Ари, ты милашка! – Стивен рассмеялся, запрокинув голову.
Он казался счастливым, и я физически ощутила укол вины. Хотелось биться головой об стол. Не удержалась! Ари, ты дрянь! Тварь!
– Будешь тосты?
– Нет, только кофе.
Я уже «позавтракала».
– Хм… – Стивен напрягся, но тут же придал лицу добродушное выражение. Доверие, да? Он поинтересовался о планах на сегодня.
Поколебавшись секунду, сделала глоток (кофе оказался неплохим, или мне было все равно). Я неуверенно сказала:
– Асоль и Эмилия устроят вечеринку… У меня сегодня день рождения.
Секунду я слышала, как за стеной сопит чья-то собака.
– Боже! Ари, я не… – начал Стивен.
– Ничего. Это нормально. Ты и не должен помнить.
– Прости. – Он растерянно взъерошил волосы. – Прости… Я, конечно, не могу просить тебя провести этот день со мной.
– Давай. – Я пожала плечами. – Не отмечаю, и сегодня бы не стала.
– Тебе двадцать один, Ари! Самое время для грандиозной вечеринки!
По документам Ариэль Мэлоун уже двадцать два, но я промолчала. Он не готов к той стороне жизни «Солнечного света».
– У меня всего три друга… – В носу закололо. Что за сентиментальность! – Вся моя жизнь – сплошная вечеринка: непонятные знакомства, чужие руки, головная боль утром. Я устала.
Стивен почесал подбородок.
– Не хочешь тусовок?
Я отрицательно мотнула головой.
– Тогда, Ари, я устрою тебе не тусовочное совершеннолетие.
По дороге домой я задремала, стараясь не думать, как расстроятся Эмилия и Асоль, когда я скажу, что праздник отменяется. Они наверняка устроили сюрприз, заполучив ключи от новой квартиры.
– Просыпайся, ангел. – Стивен решил проводить меня до дверей, а заодно посмотреть квартиру. Не так, как в первый визит…
В темный коридор я вошла первая, зевая и потягиваясь. Вдруг мягкие, но крепкие руки стиснули мои плечи, а другие руки ласково обняли за талию.
– С днем рождения, Ари! – закричали подруги.
Они включили свет, демонстрируя свой труд: блестящее поздравление на стене из золотых букв и звездочек, а также розовые воздушные шары.
– Совсем взрослая, – театрально всхлипнула Асоль, приложив руку к декольте… то есть к сердцу. – И как вовремя ты вчера свинтила!
Эмилия же смотрела мне за спину, удивленно приподняв тонкие брови. Обернувшись, я перестала смеяться. Любовь забрала мои обиды, но подруги помнили о боли, которую Стивен Рэтбоун мне причинил.
– Добрый день. – Он вежливо улыбнулся.
Повисла неловкая пауза. Эмилия взглядом требовала объяснений, а в глазах Асоль горел недобрый огонь.
– Это… – Я запнулась. – Стивен… Рэтбоун.
– Мы так и не познакомились, Стивен. – Эмилия спохватилась первой, улыбнулась и протянула ладонь. Браслеты на ее запястье весело позвякивали. – Я Эмилия.
– Приятно, Эмилия. – Стивен, как истинный джентльмен, поцеловал ее руку. – Сегодня без милой дочурки?
– Она осталась с моим молодым человеком. – Эми слегка толкнула Асоль: та словно лимон проглотила.
– С ее отцом? – спросил Рэтбоун, не обращая внимания, как демонстративно я тяну его за край рубашки, советуя заткнуться.
– Нет, с моим молодым человеком, – повторила Эмилия.
– О… – Стив смутился. В его мире ничего не изменилось! Все семьи должны быть счастливы, все родители – прекрасные люди.
– Он ей как отец, – заверила Эмилия.
– Ага, он Эми не бросал. – Асоль дерзко вздернула подбородок. – Такой… – она всплеснула руками, – надежный человек.
– Асоль… – Я покачала головой. Мои пальцы нервно сжимали рубашку Стивена. – Не надо, Асоль.
– А я что? – Она лопнула пузырь от жвачки. – Мысли вслух.
– Вы, значит, Асоль, – подал голос Стивен.
Целовать ей руку он не спешил. Стоял ровно и обнимал меня за плечи: сильнее, чем минуту ранее.
– Со шлюхами на «ты» принято, – холодно заметила Асоль.
– «Шлюху всегда зови “леди”. Их жизнь нелегка, а вежливость никому еще не вредила» [21], – Стивен обезоруживающе улыбнулся. – Я рад, что у Ари есть люди, которые готовы защищать ее. Но и я осознал ошибки – буду исправлять их до последнего вздоха. Спасибо, что в трудные моменты оказались рядом. Вы обе.
– Как благородно! – выпалила Асоль. Она готовилась к перепалке и, раздосадованная, направилась к выходу, виляя бедрами. Крикнула напоследок: – Увидимся в баре, Русалочка!
Стук ее каблуков стих.
Я посмотрела на покрасневшую Эмилию: она по-дружески похлопала Стивена по плечу.
– Асоль резкая, но добрая. И заботится
