Шарон Сэйл - Ставка на любовь
Разговаривая с Лаки, Флаффи попыталась пнуть ногой проходившего мимо нее кота, но промахнулась. Кот все же зашипел и, выгнув спину дугой, отскочил в сторону, сбив при этом со стола стоявшую на нем вазочку.
— Что там за шум? — поинтересовалась Лаки.
— Опять этот чертов кот! — возмущенно воскликнула Флаффи. — Теперь мне придется подметать осколки. Ладно, поговорим позже. Мне надо идти, — и, помолчав секунду, она добавила: — Если надумаешь прийти в гости, приводи с собой своего красавчика, ладно?
С этими словами она повесила трубку. Не замечая присутствия Ника, Лаки откинулась на спину, задумчиво улыбаясь. Подбросив колоду карт в воздух, она рассеянно наблюдала, как они, покачиваясь словно огромные снежинки, стали падать на пол.
— Тебе плохо в моем доме? — негромко спросил Ник,
От неожиданности Лаки чуть не подпрыгнула.
— О Боже! Ник! Ты напугал меня до полусмерти! Я не заметила, как ты вошел.
— Вот именно, иначе ты бы не стала говорить, что чувствуешь себя в моем доме словно в заточении.
Ее слова обидели его. Это было видно по всему его поведению. Особенно по тому, что руки были засунуты в карманы слаксов. Лаки уже знала, что этот жест выражает его крайнее огорчение.
— Я говорила с Флаффи,
— Это я уже понял, — коротко сказал Ник. — Кому же еще придет в голову покраситься в цвет «черный, как сердце ведьмы»?
— Она сказала, что теперь похожа на Эн Миллер…
Ник улыбнулся против своей воли.
— Ник?
— Что, милая? — отозвался он, шутливо повалив ее на постель и тесно прижимаясь к ней.
— Кто такая эта Эн Миллер?
Ник звонко расхохотался, потом еще раз взглянул на ее озадаченное лицо и снова расхохотался громче прежнего.
— У меня есть отличная идея, — прошептал он, принимаясь осыпать поцелуями ее шею.
Лаки улыбнулась и обеими руками обвила его шею, чувствуя, как напрягся его член.
— Знаю я все твои идеи, — пробормотала она, осторожно лаская его через брюки и с замирающим сердцем чувствуя его немедленную бурную реакцию.
— У меня тоже есть одна идея… — озорно прошептала она. — Если ты покажешь мне свою, я покажу тебе мою…
Через минуту они уже лежали на постели, сбросив с себя всю одежду, и жарко ласкали друг друга.
Нежно касаясь губами атласной кожи ее грудей. Ник слегка покусывал набухшие соски. Лаки стонала и извивалась под ним, изнывая от желания снова ощутить внутри себя его горячую пульсирующую плоть, но Ник не хотел торопиться.
— Еще не время, любимая… позволь мне еще немного насладиться твоим телом…
От его откровенных слов по всему телу Лаки пробежала дрожь. Закинув руки на шею Ника, она конвульсивно выгнулась навстречу его неустанным ласкам.
Они занимались любовью, лежа на рассыпанных картах и даже не замечая этого. В руках Лаки были зажаты несколько карт, но она этого не чувствовала.
Ник отлично знал, как довести ее до оргазма. И когда он подобно лесному пожару опалил сладостным огнем все ее существо, Лаки не чувствовала ничего, кроме нежных рук и губ Ника. Уже потом, переполненная счастливым удовлетворением, она лежала в объятиях Ника и вдруг заметила зажатую в руке карту. Повернув карту лицом вверх, она ахнула:
— Боже мой!
— Что такое, милая? — спросил Ник. — Тебе неудобно лежать?
— Ты только посмотри. Ник! Оказывается, пока мы занимались любовью, я все время держала в руке эту карту!
Ник взглянул на карту и улыбнулся. Это был король червей.
— Все правильно! Это и есть я, твой король! Днем и ночью к твоим услугам!
— Ну вот еще! — фыркнула Лаки, поднимаясь с постели и направляясь в ванную. К ее ягодицам прилипло несколько карт, но она их не заметила.
Ник вошел в ванную вслед за ней. Открывая краны с водой, она капризно пожала плечами:
— Что в этом смешного? Лично мне это показалось очень символичным…
— Ага, как и эти карты, что прилипли к твоей попке, — улыбнулся Ник, снимая с ее ягодиц квадраты плотной глянцевой бумаги.
— Сыграем? — неожиданно лукаво улыбнулась она.
— О Боже, — с притворным отчаянием застонал Ник. — Что я сотворил?
Втащив его вместе с собой под душ, Лаки обняла его за талию, не замечая упавших на кафель карт.
— Я не что, а кто… Жадная и ненасытная…
Со счастливым смехом оба скрылись за завесой водяных струй, а когда вышли, карты превратились в комки размокшей целлюлозы и медленно исчезали в дренажном отверстии.
— Я хочу снова выйти на работу.
От неожиданности Ник замер на месте. Потом, в отчаянии швырнув в сторону ботинок, сказал:
— Черт возьми, Лаки! Ты же знаешь, тебе нельзя! А что, если…
— Нуф-Нуф и Наф-Наф всегда будут рядом со мной! — быстро проговорила Лаки.
Закатив глаза. Ник постарался не рассмеяться, услышав, какие забавные имена дала она двум телохранителям, ни на шаг не отходившим от них, куда бы они ни пошли.
— Ты же сам вчера ездил в казино, — продолжала Лаки. — И ничего с тобой не случилось. Я больше не могу сидеть здесь в четырех стенах и смотреть, как Шари расставляет вазы с букетами и жарит цыплят! Я устала от бесконечной игры с твоим отцом в покер. Я устала намеренно проигрывать ему в карты. А в шашки он и сам жульничает!
— Я знаю, — мягко улыбнулся Ник.
— Ну? И что ты скажешь насчет моего предложения? — настойчиво повторила Лаки.
Тяжело вздохнув, он поднял вверх обе руки в знак своего окончательного поражения.
— Согласен. Но с условием, что ты будешь ездить на работу и возвращаться домой в одно время со мной.
— Договорились! — радостно воскликнула Лаки, протягивая руку Нику.
Его брови чуть приподнялись при виде такого, как ему показалось, слегка неуместного в домашней обстановке жеста, но Лаки тут же предупредила:
— Если мы не пожмем друг другу руки, наш уговор не может считаться действительным.
Скорчив недовольную мину, он пожал протянутую ему руку, понимая, что ему еще не раз придется идти на уступки этой милой чертовке, с каждым днем все больше завоевывавшей его сердце.
— Мартин и Дэвис будут рядом. Тебе придется смириться с их постоянным присутствием или же ты вообще не поедешь в казино, — сказал Ник, называя телохранителей их настоящими именами.
— Я же сказала, что согласна терпеть их. Я согласна на все, лишь бы хоть на несколько часов выйти из этого дома!
Моментально игривое настроение Ника улетучилось. Его глаза потемнели, и на лице появилось суровое выражение. Уже не в первый раз Лаки говорила, что хочет покинуть его дом. Уж не жалеет ли она, что позволила их отношениям зайти слишком далеко и слишком быстро?
— Только не смотри на меня так, — тихо сказала а Лаки, обнимая Ника за шею. — Это вовсе не то, что ты думаешь. Я люблю тебя, Ник Шено, и верю, что ты тоже любишь меня. Но в нашу жизнь вмешалась судьба. Не то чтобы я не хотела остаться жить в твоем доме, но мне не по душе, что это решение было вынужденным… Ты понимаешь меня?
