Их двое - Мария Зайцева
- Давай ее сюда, Кот, она хочет мой член в рот.
Кот, не прекращая двигаться, отпустил меня прямо в руки Егерю, и мне только и оставалось, что жадно насадиться губами на его горячую плоть.И кончить опять. От безумия, окружающего нас привычно плотным коконом.Парни тоже не задержались, слишком уж мы были на одной волне, до секунд понимая и ощущая друг друга.
Потом был долгий, сладкий секс с нежными ласками, когда меня всю обцеловали, облизали, затискали, заставляя кончать опять, уже без прежнего безумия, но долго и вкусно.Потом принесли пиццу, и мы ели.После спали.Просыпались.Занимались сексом.Мылись.Занимались сексом в ванной.Ели.Спали.Занимались сексом…Ну и дальше по кругу.Без разговоров особых, с приколами, просмотром какого-то, на редкость тупого ситкома по телевизору, ленивым обсуждением совершенно ненужных и неважных вещей…
Мы словно специально, намеренно, обходили стороной все темы, которые могли бы вывести нас из этого тягуче-сладкого безвременья, этого теплого кокона, в который никому не было хода. В котором не хотелось никаких лишних эмоций, звуков, новостей…
Телефоны, оставленные на беззвучке, постоянно горели сообщениями со всех мессенджеров и звонками от дикого количества народа. У парней. И у меня тоже, как ни странно.Но я даже не смотрела на входящие, полностью погрузившись в нас.И не думая ни о чем, не желая понимать, что в любой ситуации есть финал. Финиш.
И вот теперь, спустя длинные, невероятно длинные и невозможно тягучие сутки удовольствия, мы , с огромным сожалением, вынуждены возвращаться в реальность.В этой реальности у Кота и Егеря есть обязательства перед клубом, тренером, еще кем-то, кто их будет тренировать там, в Канаде…У меня есть мои заказчики, которым после новогодних праздников понадобилось все и сразу. Есть мой милый патрик, который все это время уныло мерз на обочине в рязанской глуши, и его надо было как-то вытаскивать оттуда.Ну и Ленка объявилась, захотела встретиться.Были еще миллион сообщений от Коня, которые я просто не открывала, и такой же миллион от Жени, которые я удалила, даже не заглядывая в них.Коня гляну потом, без моих ревнивых любовников, может, даже позвоню ему… В конце концов, наверно, я должна поблагодарить его за инициативу? Если бы не он, разве удалось бы мне испытать все те эмоции, которые до сих пор сладким обухом бьют по голове?Но , в любом случае, это будет потом, когда…Когда они уедут.
Я смотрю на сыто потягивающегося Кота, лениво переругивающегося с Егерем, как раз вышедшим из ванной и в жесткой матерной форме пояснившем приятелю, что он думает о его инициативе все проблемы и разгребания вопросов скинуть на плечи Егеря.Я слушаю, приходя к выводу, что все нормально со словарным запасом у него. Вполне себе… богатый…
- Так я и оставил тебя тут одного, с няшей, - ворчит Егерь, натягивая через голову свитер, облепляющий его мощную фигуру, словно вторая кожа. И да, я залипаю уже на него.
Моргаю, с огорчением убеждаясь, что неисправима. Неизлечима.И это даже не беспокоит. Просто дзен. Будь, что будет. А пока что – ловим удовольствие и пользуемся моментом.
Мы выходим все вместе, ребята – на встречу со своим агентом, потом еще куда-то. А я – к Ленке, у нее муж работает в службе эвакуации машин, и мы уже практически договорились, что моего мальчика заберут из снежной ловушки.
Вечером Егерь в приказном тоне велел оставаться на месте, у подруги. Они с Котом собирались меня забрать. И куда-то отвезти. Куда – загадочно молчали, но обмолвились, чтоб готовилась пару дней в доме отсутствовать. И да, трусы можно тоже не брать.
В лифте Кот жмется ко мне, ластится, словно мало ему, заразе хитрой, было этих безумных суток, целует взасос.
Егерь только косится, вроде как рожа каменная, а взгляд – жжет. Пожалуй, правильно они придумали насчет еще двух дней… Не насытились мы друг другом, не получается никак оторваться…Так и вываливаемся на улицу, с Котом в обнимку, он держит за плечи, урчит что-то на редкость пошлое в шею. А Егерь под локоть поддерживает, потому что от бормотания Кота голову ведет и ноги не держат. Спотыкаюсь…
А на улице нас ослепляют вспышки фотокамер, сразу откуда-то появляется куча народу с телефонами и микрофонами.
- Матвей, прокомментируйте заявление ваших адвокатов о полном снятии с вас обвинений в домогательстве!
- Ярослав, что вы скажете по поводу информации, что ваша жертва недавно выступила в передаче «Нам говорят» с новыми обвинениями в изнасиловании?
- Анастасия, как вы относитесь к обвинениям ваших спутников?
- Анастасия, вы боитесь отвечать? Вас принуждают к сексу? Егерский и Котов – ваши любовники или ваши насильники?
Разрубить узел
- Идиоты гребанные, что, сложно трубку взять было? – орет Борюсик, в прошлом – Конь, яростно сигналя резво подрезавшей нас шкоде, - ну ладно, не берете трубку, вы хоть сообщения смотрите! Мась, я от тебя не ожидал!
Я сижу на заднем сиденье его джипа, вытираю слезы со щек и тупо хлопаю ресницами. Шок – он такой. Неожиданно случается. И сразу в задницу погружает.Я в ней с той минуты, когда первый мерзкий вопрос услышала.
Вот как так? Только что – эйфория, предвкушение приятного вечера с подругой, а потом – двух дней беспробудного секса…И неожиданно – бац!И вот это все.
Если б была одна, кажется, меня бы прямо там в снег втоптали. Потому что растерялась, задохнулась от неожиданности и стыда, попыталась метнуться обратно в подъезд… Короче говоря, повела себя так, как нравится этим падальщикам. Ох, они бы взвыли от удовольствия!
Но, к счастью, парни к такому более привычные, а потому меня просто окружили с двух сторон, закрыли лицо, натянув пониже шапку и капюшон, и начали продвигаться к такси.
Я настолько ошалела от происходящего, что только дрожала в страхе, как овца дурацкая. И еле ноги переставляла.Жмурилась, пряча лицо в ладонях, а вокруг мерзким пеплом оседали вопросы, вопросы, вопросы… Жуткие, отвратительные, гадкие до обморока.Я изо всех сил старалась их не слышать, но слышала.
- Вы встречаетесь сразу с двумя мужчинами, Анастасия?
- Как к этому относятся ваши родные?
