Их двое - Мария Зайцева
- Пошел ты в жопу, Жень, - искренне отправляю я бывшего, не собираясь опять совеститься и тратить время своей жизни на объяснения, никому никуда не упавшие, на самом деле.
- Настя!
- Так, Женя, тебя отправили в жопу, - резко перекрывает доступ ко мне своей голой спиной Егерь, - в жопу – это туда. Кот, проследи, чтоб дошел.
И, не успеваю я выдохнуть с облегчением от того, что все же потеря словарного запаса – явление временное, вон, как разговорился, Егерь идет ко мне. И взгляд его – внимательный и жесткий.У двери возня, еле слышный голос возмущающегося Жени:
- Да кто вы такие вообще?
И мягкий рык Кота:
- Смерть твоя, сучара, если дорогу сюда не забудешь…
Хлопает дверь, Егерь подходит ближе, я пячусь, упираясь в край кровати.Кот заходит в комнату, скалится на немую сцену:
- Не, Мась, это не дело… Надо предупреждать же… Я чуть инфаркт не словил, когда ты этого терпилу женихом назвала. Кто так шутит? А?
- Да, - Егерь задумчиво прихватывает меня за подбородок, - неправильная, плохая шутка. И девочка у нас неправильная, да, Кот?
- Ага… - Кот натурально облизывается, оглядывая меня от голых ступней до возбужденно блестящих глаз. Я, конечно, пытаюсь выглядеть независимо и спокойно, но все внутри сжимается… Сладко так… Больно даже… И я знаю, как эту боль убрать… Ненадолго… До следующего раза… - Плохая девочка… Жениха какого-то впустила в дом… Стояла перед ним, голая…
- В халате… - облизываю пересохшие губы я, переводя взгляд с одного своего любовника на другого. И каменея от выражения их глаз. Одинаково безумного.
- В халате… - задумчиво повторяет за мной Егерь… - в этом…
Он протягивает большую жесткую ладонь, без напряга проводит по запаху халатика. И тот раскрывается, оставляя меня беззащитно голой перед взглядами, тут же становящимися еще более безумными.
- Пиздец, ты – плохая девочка, - выдыхает Кот, придвигаясь еще ближе, полностью загоняя меня в угол между стеной и кроватью, - пошлая… Непослушная…
- Да, - кивает Егерь, - надо учить…
И сдергивает с себя розовое полотенце.
Учить плохую девочку
- Слушай, давай мы сами с твоей тачкой решим? – в очередной раз спрашивает Кот, окидывая меня ленивым и довольным взглядом, - ну нахера тебе суетиться?
- Нет уж, - поджимаю губы, поправляя высокий ворот водолазки, чтоб следы засосов и укусов не были так сильно заметны, - я сама… Да и к Ленке надо, договаривались… И вам надо по делам, мне Егерь говорил.
- Вот пусть он и скачет, - Кот потягивается сладко, всем телом, а я моргаю, не в силах оторвать взгляд от его крепкой спины и мощных рук…
Спохватываюсь, ловя себя на этом кратком восторге, хмурюсь, нервно поправляя воротник опять.Боже, вот я извращенка ненасытная все же… Сутки прошли уже с тех пор, как парни отправили Женю по делам. Сутки.За эти сутки мы из кровати вылезали только впустить курьера, поесть и помыться.
У меня полное ощущение, что новогодние каникулы в том заброшенном домике продолжаются. И что во мне проснулось что-то жуткое. Ненасытное. Бешеное. Ну и развратное, само собой.Потому что то, что происходило в эти сутки, не спишешь чисто на инициативу парней.Никак не выйдет, даже при самом большом допущении.
Нет, в начале, когда за Женей закрылась дверь, а Егерь стащил с себя полотенце и молча нажал мне на плечи, опуская на кровать прямо перед собой, инициатива полностью была упущена.Да она и изначально не находилась.
Какая может быть инициатива, когда тебя в рот имеют?Грубовато, давая возможность продышаться и глотнуть воздуха, конечно, но всякий раз возвращая к прерванному занятию. Настойчиво и властно.Это был не минет, вообще ни разу. Это был именно грубый трах в рот. И непонятно, почему повело от этого настолько сильно, что, когда Кот стащил с себя свои белые трусы и сунул пальцы мне между ног и сразу внутрь… Я кончила. Прямо с членом во рту, задыхаясь от недостатка воздуха и своего личного уровня падения. Небывалого, нереального до этого момента.Не помню, как это было, в голове помутилось все, глаза закатились, судорога по телу прошла такой силы, что даже больно стало.
- Охренеть, ты зажигалка, - жарко дыша, прокомментировал ситуацию Кот, властным движением заставляя привстать и переместиться на колени. Егерь в этот момент выпустил меня, позволяя Коту командовать парадом и искать удобную позу, и просто придерживал за подбородок, медленно и словно задумчиво размазывая большим пальцем слюну по губам. Выражение небритой физиономии было хмурым и жестким.
- Непонятно, от чего так завелась, - пробурчал он, - женишка своего увидела, а?
- Че-го? – захрипел Кот, с размаху вгоняя в меня член и перехватывая у Егеря из рук. Он обнял меня поперек талии одной татуированной лапой, а вторую привычно уже разместил на горле, начиная жестко и сильно двигаться, - Егерь, ты совсем уже рехнулся? Или… Мася… Не шути с нами… Мы. Шуток. Не понимаем.
За каждым его словом следовал мощный удар жесткой плоти прямо, казалось, в самый центр меня, и я вскрикивала, ловя одновременно афтешоки от прошедшего волной оргазма и новые сладкие приливы от его движений.Егерь, рассеянно водя кулаком вверх и вниз по мокрому от моей слюны члену, рассматривал нас с Котом и внимательно отслеживал выражение моего лица, словно важно ему было увидеть, как я среагирую на слова его друга.А я не могла оторвать взгляда от его пальцев, скользящих по здоровенному стволу, непроизвольно облизывала губы и умирала сладко от мерных ударов Кота, от его властной, непреодолимой совершенно, силы, дыхания сбитого и несдержанного мата, с которым он вбивался в меня.
- Больше не будет никого, няш, - спокойно сообщил Егерь, отловив мой плывущий взгляд, - только мы, поняла?
Я опять облизнула губы, не особо вслушиваясь в тяжело падающие слова, и тогда Егерь потянулся к нам с Котом, тоже становясь
