Их двое - Мария Зайцева
И зря, как выяснилось.Потому смотрю сейчас на него, на одухотворенное лицо, когда-то казавшееся красивым и искренним, самое главное, и гадаю: где мои глаза-то были, блять? Какого хера вообще? Год! Год целый! У него что, приворотное зелье какое-то имеется?Если так, то нельзя с ним ничего пить, жрать и курить. Да я и не собиралась, собственно.А вот потроллить за все хорошее, что устроил мне… Пожалуй…
Потому отвечаю максимально нейтрально:
- Себе-то хоть не ври… - но потом все равно срываюсь, - как тебе, в образе рогоносца, кстати? Круто, да?
- А ты злая, я и не знал, что настолько…
Ой, обидка… Печа-а-аль…
- Ты хорошо на меня повлиял в этом вопросе… Помог…
- Не будь пошлой… - морщится Женя, - тебе не идет… Хотя… Чего еще ждать от провинции… Кристина мне всегда говорила...
- Нахуй пошел.
- Насть... Я не в том смысле… - тут же сбавляет он обороты, но мне все окончательно надоедает и потому давлю:
- А я в том. Пошел. Нахуй. Это туда. – И фирменным жестом Егеря указываю дорогу, а то мало ли… Запамятовал вдруг.
- Настя, давай перестанем уже ругаться и спокойно обсудим наши отношения…
- У нас нет отношений, Жень. Свали уже. Зря я тебя пустила. Зря я вообще с тобой…
- Зря? – он неожиданно шагает ко мне и резко хватает за локоть, и лицо его в этот момент становится настолько жутким, что приходит понимание – не стоило пускать… Идиотка… - Зря? – продолжает шипеть Женя, сжимая пальцы на локте уже до боли, - это когда ты решила, деревенщина тупая? Когда тебя тут два кобеля ебали? Всегда знал, что ты – тупая сучка! Только пиздой и думаешь!
- Как ты заговорил красиво! – рычу в ответ, теряя контроль и страх, нашариваю за спиной хоть какое-то орудие для защиты и страшно жалею о собственной глупости и сострадательности, – а как же потомственный московский интеллигент? Куда делся?
- Да ты недостойна того, чтоб с тобой по-другому… А-а-а!
Он отшатывается от меня и визжит неожиданно высоким голосом, закрывая голову руками.
Но я с некоторых пор потеряла возможность сострадать, а потому размахиваюсь еще раз и бью снова со всей силы разделочной бабушкиной доской, которую, кстати, тоже дед делал из цельного дубового полотна, прямо по рукам, прикрывающим макушку.
- Свалил отсюда, пока живой!
Приказываю и удивляюсь, что голос-то спокойный. Наверно, предел наступает критический, порог, после которого – все, прекращаются страдания. И начинается логика.
Женя отползает в сторону двери, гремит в сенях ведром, вываливается наружу, прямо в снег.Отставляю доску, которой соприкосновение со слабенькой черепушкой бывшего никакого ущерба не нанесло, и подхватываю берданку, удачно оставленную Егерем прямо у двери в сени, справа, возле вешалки.Проверяю патрон, выхожу на крыльцо.Гостя дорогого провожать.Проводы с гарантией, так сказать.
Женя сидит на снегу, красном от крови, но не настолько, чтоб это было критичным.Крепкая , все же, черепная коробка.Непонятно, почему, кстати, защищать-то там вообще нечего.
- Живой? – спокойно спрашиваю и указываю берданкой путь, - пошел!
- Су-у-учка… - стонет Женя, вытирая кровавую руку о снег, - вот ты су-у-учка… Я же по-хорошему хотел…
- Мне не интересно.
- А зря… - Он усмехается, неожиданно напоминая злобного хорька, - жди гостей теперь… В прошлый раз понравилось?
- А тебе? Работу как, нашел новую? – и по ставшим еще более злыми глазам понимаю, что прямо в точку.
Женя свое получил , конечно, ребята постарались перед отъездом, но, судя по всему, тоже пожалели… Или посчитали, что достаточно. А оказалось, нет. Ну ничего, я работу за них доделаю сейчас.
- Это ты, значит? Сука! Да ты знаешь, сколько я работал, чтоб это место получить?
- Плевать. Добрее надо быть к людям.
- Тварь… Не надо было с тобой связываться… Все вы твари… И она… Она тоже…
- Да, я в курсе. Замуж выходит летом, да? Тебя на свадьбу-то пригласила? Как лучшего друга?
- Да пошла ты…
Он неожиданно закрывает лицо руками и плачет. Реально плачет, навзрыд буквально!Раньше я бы, наверно, пожалела. Да и совсем недавно пожалела бы, несмотря на все то, что он сделал со мной.Но не после его злобы, его слов и хватания за локоть.Нет уж.Пусть сам. Большой мальчик уже.
- Все вы… Сучки… Когда бабки зарабатывал, вес имел, был нужен… А теперь…
- Слушай… - я опускаю ружье, смотрю внимательно на того, кого, как еще совсем недавно, смешно вспомнить, два месяца назад буквально, думала , что… Люблю? Нет, наверно, всегда отдавала себя отчет в том, что не люблю. Но просто… Подходящий для жизни. Спокойный, надежный… Какая дура была, боже мой… - А зачем ты вообще со мной… Ну, я же так понимаю, что ты Кристину свою любил и любишь? Почему ты со мной вообще?..
Он замолкает резко, успокаивается, вытирает лицо снегом, затем со стоном поднимается на ноги.И ошпаривает меня исподлобья злым холодным взглядом.
- Кристина не может иметь детей. Она сама предложила расстаться, потому что полноценной семьи не создаст со мной. Настояла. Тогда я решил вопрос по-другому.
- В смысле? – вот уж такого я точно не ожидаю. Много чего передумала за это время, одиночество способствует, знаете ли… Но Жене удается меня удивить.
- Женился бы на тебе, завел ребенка. А потом развелся и отсудил ребенка себе.
Я даже рот открываю непроизвольно. Нифига себе… Вот нифига себе… Санта Барбара, блять…
- Женя… У тебя с головой как? Нормально? Ты думаешь, я бы отдала тебе ребенка?
- А кто тебя бы спрашивал? У меня связи есть… Были… Блять… Я консультировался. Меня уверяли, что ничего сложного. У меня – стабильная работа, карьера, жилье и перспективы. А ты… У тебя даже
