Простые сложности - Алина Аркади
Завозим детей к маме. Она не рада очередному дню с внуками, но прекрасно понимает, что у нас с сестрой на данный момент вариантов нет.
По дороге на работу молчим. Каждая думает о своём. Я так усиленно тащу Янку с собой, не уверенная в собственной судьбе. Мне показалось, что Алилов настроен решительно, и адвокат, приехавший с ним, прямое тому подтверждение, но всё может измениться в любой момент. Полина – не дура, и появление мужа скажет обо всём без слов, сразу же направив стрелки в мою сторону. Сейчас и я зависима от решения генерального, потому что дальнейшая работа с Полиной априори невозможна.
В офисе – тишина и покой. Охранник на входе пропускает без проблем даже Яну, хотя по регламенту службу безопасности должны оповестить о нежелательном человеке, которому здесь не рады. Быстро переглядываемся и идём ко мне в кабинет.
‒ Нина! ‒ Уварова набрасывается на меня, обнимая за шею. ‒ Я соскучилась. Честно! Как там Москва? Как Вита? Вы подружились? ‒ сыплет вопросами, не даёт возможности снять верхнюю одежду. С трудом оттаскиваю от себя Светлану Владимировну, чтобы поймать дозу воздуха.
‒ Вита Андреевна очень славная и позитивная, ‒ улыбаюсь, вспоминая куратора. ‒ Привет вам передавала, много рассказывала. У вас тут как?
‒ Наверное, уже знаешь, как, ‒ кивает в сторону Яны, которая скромно пристроилась на стуле. ‒ Полина вчера лютовала, ‒ недовольно поджимает губы, ‒ перегнула. Я полностью на стороне твоей сестры, но Алилову откровенно несёт и остановить её некому. Почувствовала себя выше всех: говорю, что пожелаю, и ничего мне за это не будет.
Будет ‒ хочется высказаться Уваровой. Я молчу, пока не понимая, что именно задумал Алилов и когда планирует выяснить отношения с женой. Возможно, он прямо вчера развернулся и уехал в Москву, решив оставить разборки на потом, а в Тверь стремился по другим причинам.
‒ В любом случае, Яне необходимо забрать документы, да и заявление написать. Одних слов Полины недостаточно.
‒ Согласна, ‒ кивает моя начальница. ‒ Кстати, ‒ мнётся, ‒ Алилова тебя зайти просила, как приедешь. Настаивала, чтобы сразу к ней.
‒ Значит, пошла, ‒ решительно направляюсь к двери, провожаемая сочувственными взглядами.
‒ Нин, сдерживайся, ладно? ‒ просит Уварова. ‒ Для тебя сейчас работа важна. Яна уже вылетела, ты должна остаться.
‒ Постараюсь.
А как постараться, когда жена генерального, не скрывая презрения ко всем имеющимся мамам, позволяет себе всё и даже больше. Мне показалось, что сам Сергей Нигматуллович не разделяет мнение Полины, а тоскливый взгляд, с которым он в первый день разглядывал наших с Яной мальчишек, вызывает сомнения в том, что они на одной стороне.
‒ Добрый день, Полина Степановна, ‒ замираю в дверях кабинета, ожидая разрешения продвинуться дальше.
‒ Документы привезла? ‒ спрашивает, не поднимая головы, нервно чёркая по листу бумаги.
‒ Нет. Ничего не передавали.
‒ Как не передавали? Мой муж должен был передать с тобой заключение по отчёту, с правками и замечаниями.
Обращение на «ты» режет слух, а ледяной тон пробирает неприязнью. Полина смотрит на меня. Злость делает её лицо омерзительным, и приятная блондинка отталкивает.
‒ Сергей Нигматтуллович сначала говорил о папке, но затем, видимо, передумал. Почему, я не спрашивала. Не моё дело, ‒ говорю чётко и холодно, едва сдерживаясь, чтобы не опуститься до тона Полины.
‒ Или… ‒ встаёт и медленно ползёт ко мне, оглушая стуком каблуков, ‒ кто-то всё же открыл свой рот, и Сергей намерен приехать сам, чтобы подвинуть меня. Если ты проговорилась, ‒ упирается пальцем в мою грудь, ‒ вылетишь следом за своей борзой сестрицей, но в отличие от неё, в дополнение получишь множество проблем. Арсений тебя уже предупредил, не так ли? ‒ на лице женщины кривая улыбка, мало похожая на доброжелательность.
‒ Так, ‒ откидываю в сторону руку с аккуратным маникюром. ‒ Тыкать мне не нужно. Мы в офисе, а я вам не подружка, да и угрозы на постоянной основе ни к чему. А с сестрой я согласна ‒ перебор. Вам здесь своё мнение никто не навязывает, и вы бы своё попридержали.
Не знаю, из каких недр во мне просыпается столько смелости, но безграничное хамство Алиловой не оставляет выбора. Таких людей необходимо сразу ставить на место, пока их длинный язык окончательно не потерял связь с мозгом.
‒ Ничего не перепутала? ‒ шипит. ‒ Ты – моя подчинённая. Скажу танцуй, тебе остаётся лишь спросить ‒ как быстро! И так, чтобы мне понравилось. Видимо, работа тебе не нужна, милая, ‒ надменно улыбается, сканируя яростным взглядом, ‒ поэтому уволена! Вали отсюда!
‒ Как только вы подпишите заявление, я отработаю две недели и получу расчёт.
‒ Чего? Сейчас вали! Я и так планировала заменить всех женщин в офисе, чтобы не сталкиваться с проблемой лишних больничных, но вы сами упрощаете мне задачу. Впредь, за каждым словом наперекор будет следовать увольнение. Твоя пришибленная сестра первая, ты вторая, и так далее.
‒ Попрошу без оскорблений, ‒ завожусь, готовая ответить Полине в её же манере. Терять уже нечего.
‒ Заткнись и пошла вон, ‒ выжидает, когда я выйду из кабинета, ‒ вон, я сказала! ‒ в меня летит кипа бумаг, падая к ногам. Затем ещё одна, и ещё.
Выдержка у Полины ни к чёрту. И сейчас она мне напоминает Орехова, который слетал с катушек с завидной регулярностью, как только я показывалась на горизонте, как будто сам факт моего существования уже его раздражал. Для Алиловой я ‒ живое напоминание об её ошибке, которая имеет огромную цену. «Эвита» ‒ компания огромная, и оборот немаленький, из этой кормушки кормится не только Алилов, но, вероятно, и вся семья.
Выхожу из кабинета на трясущихся на ногах, мысленно уже прикидывая дальнейшие варианты. Теперь мы с Янкой обе безработные. Перспективы нерадостные, быстро работу найти проблематично. Надежда была на генерального и его скорость. Разобравшись с Полиной вчера, он мог нам обеим подарить шанс остаться в компании. И как только я более-менее формирую эту мысль в своей голове, сталкиваюсь в коридоре с высокой фигурой, а, подняв голову, вижу перед собой Алилова.
‒ День добрый, ‒ мужчина медленно меня отодвигает, осматривая лицо. ‒ Не ушиблись?
‒ Нет, ‒ и сейчас я ему невероятно рада, готова запрыгнуть на шею и просить, чтобы он угомонил взбесившуюся жену.
‒ Не в духе? ‒ кивает в сторону двери кабинета, из которого я только что выскочила.
‒ Уволила. Решила, что
