После развода. Самая красивая женщина - Ария Тес
Ой-йой.
Краснею еще больше, но прикладываю карточку к замку и открываю дверь, а потом слышу его хриплый голос.
- Только мы не будем говорить ни о каких рекламных моментах.
Оборачиваюсь.
Его взгляд становится еще тяжелее и напряженнее, а я становлюсь еще более робкой, чем до этого мгновения. Как будто возвращаю себе ту самую уязвимость, которая была моей фирменной карточкой в тот период, когда я только-только познакомилась с Глебом.
Я была очень милой и нежной девочкой — да. Краснела, улыбалась, и сердце в груди так быстро трепетало, так приятно разносило импульсы по всему телу. После предательства я себе не позволяла таких вещей. Закрылась, замуровалась в свою броню и выдерживала стойкую дистанцию с мужчинами, которой сейчас не хочу.
Я будто освободилась. Я будто вернулась, проснулась ото сна и снова живу. А главное, я хочу жить снова и чувствовать снова все, что мне могут подарить отношения…
- А о чем будем? - спрашиваю тихо, Егор делает на меня шаг и касается щеки кончиками пальцев.
- О тебе? Я бы хотел поговорить о тебе.
Его руки теплые, а глаза нежные. Я не чувствую давления, не чувствую себя в ловушке. Мне нравится все, что сейчас происходит. Мне нравится, как он меня касается…
- Что имел в виду Богдан? - мой голос звучит еле слышным отражением внутренних вибраций.
Егор улыбается шире.
- Мы с ним лучшие друзья, он хорошо меня знает.
- Ты не сказал «были».
- Потому что мы…все равно будем ими всегда. Он мой худший враг и лучший друг.
- Но…он же…с твоей…
- Знаю.
- И…
- Знаю. Это сложно объяснить.
- Я думала, что ты его ненавидишь.
- Ненавидел очень долго. А потом понял, что он сделал мне одолжение, когда затащил ее в постель.
- Почему?...
- Потому что, если бы я был женат, не смог бы сделать этого…
Он делает ко мне шаг, нежно обнимает ладонями мое лицо, а потом касается губ. Совсем слегка, еле ощутимо. До дикой рези в глазах нежно. До колотящегося сердца бережно…
Я привстаю на носочки, пальчиками сжимаю его плечи и отвечаю на поцелуй. Он не пытается его углубить, и это подкупает. Егор не пересекает границ, которые я бы хотела пересечь и пересекла в своей голове миллионы раз. Этот поцелуй — не страстный взрыв, он целомудренный и аккуратный. Первый и такой волшебный…
- Я думал об этом...тогда в моем номере, - шепчет он, я издаю тихий смешок.
- А как же деловые отношения и строгое соблюдение их границ?
- Очень хотел в это поверить.
- Но?
- Не получилось, - Егор отстраняется, а потом заглядывает в номер, вздыхает и снова смотрит мне в глаза, - Пожалуй, надо было начать мне.
- Почему?
- Я хотел пригласить тебя на свидание. А зайти…с этим могут возникнуть проблемы.
- Какие?
Улыбаюсь, прикусывая губу. Знаю я «какие». Он сильно сдерживается, и да, поцелуй нес в себе исключительно целомудренный характер, но ему пришлось приложить максимум усилий, судя по напряженным плечам и тому, что упирается мне в живот.
А я хочу услышать! Скажи! Давай!
- Скажи мне правду, - шепчу, тянусь ближе и снова касаюсь его губ, - Не ври мне никогда…
Егор шумно выдыхает. Его руки медленно переходят на мою талию, а сам он приближается и шепчет на ухо.
- Я никогда не вру, Аня. Запомни это.
- Тогда скажи…
- Потому что если я зайду, то не уверен, что выйду из номера до утра. Или даже больше.
В груди застревает сухой выдох, граничащий со стоном. Я прикрываю глаза и жадно вдыхаю его запах, а сама шепчу.
- Больше не получится, я завтра выселяюсь.
- Я искал тебе квартиру и знаю, где ты будешь жить.
- Это угроза?
- Констатация факта. Поэтому…нам лучше…
Стоп.
Беру его за руку, отстраняюсь и смотрю в глаза, а потом делаю шаг назад. Егор слегка мотает головой, но не особо сильно сопротивляется.
- Ань, я серьезно. Ты переоцениваешь джентльмена во мне и даже его выдержку.
- Надеюсь на это, - еще шаг во тьму, он делает ответный, но все еще пытается.
- Я хочу, чтобы все было правильно.
Замираю.
- А то, что между нами — это неправильно? Ты же это чувствуешь? Потому что я — да.
И мне плевать, что в обществе так не принято. Действительно плевать. Я хочу провести эту ночь с ним, и вот она правда: я этого хочу, потому что он мне нравится. Эти чувства не похожи на ту первую влюбленность в Глеба, и я сейчас не об интенсивности эмоций. Нет. Я испытываю к Егору сильные чувства. Просто с Гришиным я булькала и тонула, потому что совершенно не умела плавать. Там я не видела ничего, а здесь вижу все. И хорошее, и плохое. Говорят, любовь нужно выбирать как раз по последнему. Мы — не ангелы и не святые; в нас намешано много отрицательного, но без тьмы не бывает света. Надо знать тьму своего партнера, потому что свет — он везде свет; со светом всегда просто. Со светом всегда счастливо, а вот с тьмой?…Ее нужно выбирать по размеру, чтобы иметь возможность справиться с последствиями.
Его тьма меня устраивает. По крайней мере, та ее часть, которую я успела узнать.
- Ты идешь? - спрашиваю тихо, - Или поиграем по социальным правилам?
Егор шумно выдыхает, но я уже знаю ответ на этот вопрос. Его взгляд тяжелеет и чернеет, а через мгновение он подается ко мне.
Хлопает дверь.
Но я уже не слышу. Поцелуй, который обрушивается на меня, отключает все посторонние шумы. И если кому-то интересно, это такая страсть, которой я никогда не испытывала раньше…
«Свидание»
Аня; примерно месяц спустя
Егор плавно двигается во мне, крепко сжимая в своих объятиях, а у меня по коже, везде, где он касается, пробегают токовые разряды.
Мне нравится его слушать. Это тяжелое, хриплое дыхание, его стоны, его ласковый шепот — всегда что-то вроде дополнительного стимула, от которого ведет так, что голова кружится. Я слегка улыбаюсь, а потом издаю стон и выгибаюсь в спине. Ногти сильнее входят в его кожу, он рычит, прижимает меня к себе больше и ускоряется.
Так это и происходит всегда: никогда
