К востоку от Евы - Ида Мартин
В нем я нашел сообщение, отправленное маме около одиннадцати: «Сегодня не приеду. Переночую в другом месте» и ее предельно лаконичный ответ: «Хорошо». Это означало, что она обиделась. Другие мамы, разозлившись, начинали ругаться, но не моя.
Никаких ночных звонков я не делал, фотографий тоже. Раздраженно откинув телефон на одеяло, я медленно сел и зажмурился, призывая память вернуться, но от этого усилия лишь все поплыло.
В этот момент из‑за закрытой двери до меня донеслись смех и голоса. И эти голоса совершенно точно не принадлежали ни Наташе, ни Еве. Они были мужские! Моментально вскочив, я бросился на кухню.
Мощную адреналиновую вспышку, поразившую меня, можно было сравнить только с ударом тока. Сердце подскочило и забилось в висках, голову окатило жаром, перед глазами повисла мутная плена, сквозь которую тем не менее я отчетливо видел и Алика в моем фартуке возле плиты, и Наташу, подающую ему яйца, и Еву, которая, стоя за Саниной спиной, разминала ему плечи.
– Что вы тут делаете? – не узнавая собственный голос, прохрипел я.
Все повернулись ко мне.
– О! Безумный пекарь пробудился, – как ни в чем не бывало поприветствовал меня Саня.
– Доброе утро! – Наташа подалась вперед, но смущенно отступила. Она все так же была с косичками, отчего немного смахивала на Еву. – Твоя одежда в ванной.
– Оставайся так. – Ева, посмеиваясь, сделала вид, что оглядывает меня с ног до головы. – Тебе идет.
Я и забыл, что раздет. Не до того было. Вопрос о том, что Алик с Саней делают в Наташиной квартире, волновал гораздо сильнее.
Алик тоже посмотрел оценивающе, словно я заявился к ним в трусах только для того, чтобы показать себя.
– Ну ты зажег, конечно. – Он саркастически ухмыльнулся. – Я догадывался, что на самом деле ты заводной, но не думал, что настолько.
– Это было нечто! – подхватил Саня.
– Что вы здесь делаете?! – Я никак не мог смириться с присутствием парней, а потому то, о чем они говорят, отступало на второй план.
– Ты отключился, и нам с Аликом пришлось отвезти тебя к Наташе, – сказал Саня. – Зато я спасся от Веры!
– Но почему сюда?
– Ты сам попросил.
– То есть я все-таки разговаривал?
– Ага. Ходил, разговаривал, даже потолкался с какими-то парнями на улице.
– Я вел себя агрессивно?
– Можно сказать и так.
– Тогда почему ты говоришь, что я отключился?
– Потому что ты был не в себе. Нес ахинею про тени в желтых шапочках, любовный приворот, соулмейтов и рассказывал, как готовить спагетти «аль денте».
Ослепляющий гнев стихал, сменяясь чувством стыда.
– Как я так мог?
– Да брось. Отлично провели время. Правда? – Запрокинув голову, он посмотрел на Еву, но вместо нее откликнулась Наташа:
– Было весело!
– Ты действительно можешь делать это всю ночь, – сально хихикнул Саня. – Подтверждаю.
– На фотках все зафиксировано, – добавил Алик.
– Печенье обалденное, – сказала Ева.
Печенье? Я застыл в задумчивости. А ведь точно! Печенье было.
Творог, яйца, сливочное масло, мука, сахар, соль, сода… Причем творога не оказалось и масла не хватило. Пришлось заказывать доставку посреди ночи.
Творог перетирается с сахаром, добавляется яйцо и размягченное сливочное масло, всё хорошенько замешивается. По правилам тесто нужно выдержать в холодильнике час, но я не мог ждать.
Так вот, оказывается, чем я занимался всю ночь.
Один противень, другой, третий… Запах горячего масла, ванилина, печеного теста… И как я сразу не вспомнил? Этот запах все еще стоял в квартире.
Зрение прояснилось, и я потрясенно уставился на тарелки с печеньем, которыми был заставлен кухонный стол, столешница у плиты, подоконник, микроволновка.
Я вопросительно посмотрел на Наташу, но она только пожала плечами.
– Как так получилось? – Я почувствовал легкий озноб, но уходить, пока не разберусь, не собирался. – Я не пил столько. Я вообще не пью!
– У тебя мурашки, – криво посмеиваясь, заметил Алик. – Беги оденься, а то простудишься.
Он сказал это неприятным сюсюкающим тоном, отчего меня снова бросило в адреналиновый жар.
– Это мой фартук! – с детским вызовом выдал я.
Они все расхохотались, и смеялись долго и унизительно. Я не мог поверить, но Ева с Наташей тоже веселились.
– Конечно. Сейчас отдам, – немного успокоившись, сказал Алик. – Наташ, помоги, пожалуйста.
Он поднял руки вверх, словно они были грязные, и Наташа, обхватив его вокруг талии, принялась развязывать узел на завязках.
– Зачем тебе сейчас фартук? – Ева подошла ко мне и ласково взяла под локоть. – Пойдем, умоешься и станет легче.
На ней был Наташин синий халатик, в котором Ева выглядела особенно соблазнительно, отчего я разозлился еще сильнее.
Как она могла ходить в таком виде перед чужими людьми?!
– Нет, подожди. – Я отстранился. – Что со мной было?
Саня снова хрюкнул и закрылся ладонями, Алик отвернулся к плите, Наташа протянула фартук, а Ева положила руку мне на грудь, и мысли заметались как перепуганные летучие мыши. Я по-прежнему чувствовал себя странно, не мог контролировать всплески эмоций. Но ей все же удалось меня отвлечь и вытолкать в коридор. Мы дошли до ванной комнаты и вошли туда вместе.
– Прими холодный душ, – посоветовала Ева. – После него не бывает дофаминового отката. А потом приходи пить кофе. Сам кофе дофамин не производит, но способствует его удержанию в организме.
Она смотрела на меня, подняв голову, и стояла так близко, что достаточно было просто потянуться к ней губами. Я видел в ее зрачках свое отражение, но в этот момент думал совершенно о другом:
– Зачем вы их оставили?
– Пожалуйста, не злись, тебе сейчас все кажется немного искаженным, не таким, как есть на самом деле. – В ее взгляде я чувствовал успокаивающее тепло. – Ребята не сделали ничего плохого, и, когда они тебя привезли, ты был в отличном настроении.
– Я хочу, чтобы они ушли!
Я почувствовал, как меня начала пробивать мелкая дрожь. Ледяной холод, шедший словно изнутри, не давал совладать с собой.
– После душа все нормализуется. – Ева обняла меня и погладила по спине. – Мне тоже не нравятся чужаки, но это Наташин дом, и только ей решать.
Я прекрасно осознавал, что Ева права, но ощущал присутствие парней здесь чуть ли не как варварское вторжение.
Ни к одному из них я не имел личных претензий, но это были: «моя Ева», которую я столько времени искал, которая мне снилась и для которой я собирался заработать все деньги мира; и «моя Наташа», с которой я дружил, которую приводил к родителям на Новый год и которая была в меня влюблена.
Саня же клеил всех девчонок без разбора, а Алик… Алик напрягал сильнее
