К востоку от Евы - Ида Мартин
Скорей всего, Ева права. Резкий перепад дофамина давал о себе знать.
Я вскочил и принялся спешно собираться. Мне требовалось срочно восстановить душевное равновесие.
Бар, куда Алик всех позвал, оказался небольшой и совсем простой, чисто студенческий вариант: с высокими деревянными табуретами и крашеными кирпичными стенами. Наши ребята заняли длинный узкий стол в дальнем углу и к моменту моего появления обсуждали, делать ли общий заказ или пусть каждый выберет себе что захочет. Их было пятеро: Саня, Алик, Стас и Платон, пятого парня звали Глеб, и я его знал плохо.
Минут через пятнадцать приехали Ассоль и Даша из команды Алика, которая немедленно принялась щебетать о своей сессии и сокрушаться, что этим летом поехать в «Дофамин» не сможет. Пока она перечисляла причины, захватив всеобщее внимание, Саня придвинулся ко мне и заговорщицким тоном спросил: «Как дела с Евой?»
Но тут возле столика, словно из-под земли, появились Вера с Ларой. Саня ойкнул и весь сжался, а я, наоборот, выпрямился.
– Что, Чёртов, уставился? – первым делом произнесла Лара. – Скучал без меня?
– Напомни, как тебя зовут? – в том же тоне откликнулся я.
– Ахахах. – Лара состроила высокомерную мину. – Это у тебя после коряги память отшибло?
– Какой коряги?
– Той, что тебе на башку свалилась, когда ты в сетке запутался. Сочувствую. Ты и так-то был не особенно сообразительный, а теперь, похоже, совсем дела плохи.
– Дела, может, и были плохи, но, как только ты здесь появилась, стали еще хуже.
– Значит, ты меня вспомнил?
– Говорю только о том, что вижу.
– Откуда вы здесь взялись? – Саня был неприятно удивлен.
– Оттуда, откуда и ты. Алик позвал, – сказала Вера. – Поговорим?
Саня бросил на меня взгляд, молящий о спасении. Но что я мог сделать?
Вера отвела его за свободный столик, а Лара заняла Санино место и принялась допекать меня глупыми шутками и замечаниями, словно пришла только для того, чтобы со мной поцапаться.
Ребята бурно вспоминали «Дофамин»: эпизоды прохождения этапов, смешные неигровые случаи, в сотый раз обсудили драку Сани с Михой, поиски нас с Евой возле деревни и, к нашему общему с Аликом неудовольствию, финальный поединок.
Вскоре вернулся Саня:
– Умоляю, поговори с Верой. Она просила тебя позвать.
– О чем нам говорить? – не понял я.
– Просто сходи и узнаешь.
Я отправился к Вере, а Саня обрадованно присоединился к остальным. Я тут же услышал за спиной, как он передразнивает Гену: «Предупреждаю сразу, советов у меня не спрашивайте, потому что мое чувство юмора сильнее сострадания».
– Объясни, что с ним не так?! – тут же потребовала Вера, стоило мне сесть напротив нее. – Сначала он за мной три месяца бегает, дарит подарки, закидывает сообщениями, клянется в любви, а потом, когда я все-таки соглашаюсь с ним встречаться, отмораживается и делает вид, будто ничего не было.
– Почему ты решила спросить об этом меня?
– Вы общаетесь, и Саня считает тебя своим другом.
– В подробности ваших отношений он меня не посвящал, но, возможно, ты сделала или сказала что-то обидное?
– Ничего не говорила и не делала. – Вера надула губы.
Я вдруг вспомнил про Инну и ее предложение поехать в Красную поляну.
– Может, ты слишком богата для него? У тебя есть машина, ты одеваешься в дорогих магазинах, ходишь в рестораны и любишь подарки. А Саня обычный студент.
– Вот только не надо. С деньгами у него все в порядке. Он очень хорошо зарабатывает.
– У Сани есть работа? – Я был удивлен. – Он никогда не рассказывал.
– И не расскажет. Я случайно узнала. Он шифруется.
– Тайный агент британской разведки? – пошутил я.
– Нет, – Вера даже не улыбнулась, – кое‑что другое. Но тоже секретное.
– Ты меня заинтриговала.
– Могу дать подсказку, но если ты честно ответишь на мой вопрос.
– Давай.
– Скажи прямо, у него есть другая девушка?
– Про свою личную жизнь Саня мне не докладывает. – Подобные разговоры всегда мне претили.
– Тогда можно тебя попросить? Позвони, если вдруг что-то узнаешь.
– Извини, но нет. Я таким не занимаюсь. – Я встал, обозначая, что разговор окончен.
– Тогда не скажу, кем он работает. А это, между прочим, очень интересно.
– Ничего. Переживу.
Мы вернулись к остальным. Лара, стоя с бокалом пива, желала Алику долгих лет жизни.
– Тебя послушаешь, так Алик старик, – с усмешкой заметил я.
– К твоему сведению, Чёртов, каскадер – профессия опасная, – парировала она. – Алик каждый день рискует жизнью. Это тебе не половником размахивать.
– Повар тоже рискует каждый день. Но, к твоему сведению, от каскадера зависит лишь его жизнь, а от повара – жизни многих других людей.
Даша громко расхохоталась.
– Долгая жизнь никому не помешает, – оборвал Алик нашу очередную перепалку. – А можно просьбу в качестве подарка?
– Ну? – Лара с интересом замерла.
– Выпейте на брудершафт и поцелуйтесь.
– С кем поцеловаться? – вспыхнула она. – С Чёртовым?
– Ну уж нет, – одновременно запротестовал я. – Это жестоко.
– Давайте-давайте! – радостно поддержала Алика Даша. – Целуйтесь и помиритесь раз и навсегда.
К ней подключились и остальные. Принялись галдеть, тормошить нас и требовать поцелуев. Лара сдалась первой:
– Ладно, Чёртов, так и быть. – Она передала мне мой недопитый бокал. – У тебя есть шанс доказать, что ты не только сосиски варить умеешь.
На меня с ожиданием уставились девять пар глаз. И это было последнее, что я запомнил в тот вечер.
Глава 23
В астрологических гороскопах говорится, что человек, рожденный под знаком Льва, подвержен соблазнам и ему трудно бороться с искушением, но если мужчина-Лев попал в неприятную ситуацию, то он никогда не станет суетиться или впадать в истерику.
Мама обожала гороскопы и с неизменным постоянством напоминала каждому у нас в семье, кто он есть и как должен себя вести.
Папа – Весы, а Весы любят оценивать, взвешивать и требовать равноправия. Митя – Близнецы, и поэтому его вкусы, настроение и девушки меняются со скоростью света, а я – Лев, которому подобает стремиться к успеху и исключительности.
Сам я в гороскопы не верю, но если тебе что-то упорно внушают с детства, превратиться можно в кого угодно.
Поэтому, когда наутро, с трудом разлепив глаза, я обнаружил себя раздетым до трусов в Наташиной кровати, первая спасительная мысль, пришедшая в голову, была о том, что Лев не имеет права впадать в панику, хотя удержаться от этого стоило огромного труда.
К счастью, в комнате я был один, а в окно светило яркое зимнее солнце.
Голова гудела, во рту пересохло.
Как я попал сюда? Что было? К чему стоит готовиться?
