Шаг к бездне - Катя Новак
Сейчас она осознавала, что её жизнь, возможно, висит на волоске. Какое-то время она боролась с нарастающей паникой, глядя на предметы обстановки. Вот бокал на стеклянном столике, будто ждёт дорогого вина; вот вешалка, где когда-то висел её бежевый плащ. Словно всё застыло в прежнем антураже, только теперь, вместо эмоций любви, Анна чувствовала омерзение.
«Где-то в коридоре наверняка ходят ещё охранники. А если попытаюсь выбежать к лифту, они тут же схватят меня…»
Мелькнула мысль: «А если сигануть из окна? Нет, это же верхний этаж, да и окна здесь не открываются».
Анна почувствовала, как всё внутри сжимается от собственной беспомощности: без оружия, без союзников. Стоп, но ведь у неё есть главное — знание истины и остаток сил, чтобы не подчиниться! Она не позволит Мите манипулировать собой, сколько бы он ни угрожал.
Тяжёлая дверь в спальню приоткрылась, и охранник вытянулся по струнке. Появился Митя, всё тот же молодой мужчина, которого Анна любила, прощала и боготворила. Только сейчас, в этом полумраке, его черты выглядели иначе: скулы словно заострились, во взгляде мелькнул блеск властного собственника.
— Выйди, — коротко велел он охраннику. — Я сам поговорю с нашей дорогой гостьей.
Тот на мгновение замялся, но, увидев раздражённый кивок, быстро выполнил приказ. Дверь закрылась, оставляя Анну с Митей наедине. Она заметила, что он одет в строгие брюки и белую рубашку, расстёгнутую у ворота: образ успешного предпринимателя и босса некой киберкорпорации. Только чересчур холодный прищур выдавал затаённую агрессию.
— Ну что, Аня, — с насмешкой произнёс Митя, осматривая её с головы до ног, — скучала по мне?
Анна, хоть и дрожала, нашла в себе силы фыркнуть.
— Скучала? Ты серьёзно? После того, что вы с Ахотиным устроили?
— С Ахотиным… — Он приподнял бровь и скривился. — Да, это был рискованный союз, но необходимый. Во всяком случае, вначале.
Анна встала и старалась не потерять равновесие. Под ногами слегка покачивался мягкий ворс ковра.
— Зачем? — тихо спросила она. — Зачем ты предал всё и всех?
Митя шагнул ближе, на пол-лица упал блик от настольной лампы, отчего его глаза сверкнули, как у хищника.
— Думаешь, я обязан тебе объяснять? Или надеешься, что убедишь меня покаяться?
— Мне не нужно твоё покаяние, — процедила Анна. — Просто скажи, как можно было докатиться до убийств?
— Ох, детка, всё гораздо проще. — Он склонил голову, почти любуясь её отчаянием. — Ахотин жаждал отомстить Стрельцову, а я хотел подстегнуть интерес рынка к своим разработкам. Пара «терактов», снятые камеры, утечки, что намекали на некомпетентность старых систем безопасности… И бац, у Мити — роскошный шанс предложить государству новую нейросеть, способную «предотвращать подобные» инциденты.
По её лицу скользнуло понимание.
— То есть ты специально создал угрозу, чтобы её потом «продавить»?
Митя развёл руками, будто говоря: «А что здесь такого?»
— Это называется бизнес. Я не планировал массовую бойню — это Ахотин заигрался в месть. Он слишком ненавидел Илью, убирал сотрудников ведомства, которые что-то прознали про его делишки или не шли на уступки, действовал грубо. Так что я кое-что подстроил, чтобы его складик взлетел к чёрту, заодно и с ним самим… Я его туда вызвал. Классный план?
— Ты взорвал склад?! — Анна ахнула. Ей стало не по себе, понимая, сколько жертв там могло быть. Мысли сразу же унеслись к Илье и его ребятам.
— А что мне оставалось, если он начал наводить справки про мои махинации и донёс кое-куда, что я сам создаю фейковые утечки? — Митя вдруг улыбнулся, и в этом жесте была ужасная смесь самолюбования и безразличия к чужим смертям. — Знаешь, Ань, мир так устроен: или ты, или тебя.
Она вздрогнула. Ей стало до тошноты гадко, что когда-то считала этого человека «особенным», «гениальным». Перед ней стоял полный циник, готовый сметать любого, кто встанет на пути.
— А Илья? — с хрипотцой спросила она. — Почему тебе понадобилось именно его подставлять? Есть миллион других оперативников.
— Подумаешь, оперативник, — фыркнул Митя. — Да, он был у верхушки, у него репутация героя. Отличный козёл отпущения, а ещё — злейший враг Ахотина. Я вдобавок хотел, чтобы руководство напугалось «своих» и в срочном порядке закупило мою систему. Ну и, — он нагло ухмыльнулся, — мне порядком надоело, что ты околачиваешься возле него: ещё сама ввязалась в разоблачение, логами своими занялась, пыталась докопаться до истины.
— То есть ты… — начала Анна, но слова от ужаса застряли в горле.
— Я всё рассчитал, — продолжил Митя с жёсткой усмешкой. — Но не ожидал, что Ахотин выйдет из-под контроля, похитит твоих коллег. Да я бы позволил ему, как шакалу, закончить дело, если бы он не стал мешать моим планам.
На секунду комната погрузилась в давящую тишину. Анна увидела, как этот монолог будто высвобождает из Мити скопившуюся злость. Он подошёл ближе, коснулся кончиками пальцев её подбородка. Она отпрянула, ощутив резкий холод.
— Не смей, — прошипела она.
Митя ухватил её резче и сильнее, чем она ожидала, за запястье:
— Ты меня отталкиваешь? Раньше, помнится, ты сама лезла ко мне в постель.
— Раньше я не знала, что ты монстр, — выплюнула она, пытаясь вырвать руку.
— Монстр, говоришь? — в голосе Мити мелькнуло самодовольное злорадство. — А ты кто? Сама бегаешь по коридорам, ищешь правду, которая никому не нужна. Напомнить тебе, что тебе уже почти сорок, и все насмехаются, что ты «никому не нужная старая дева»? Это я подарил тебе ощущение женственности, роскошь, страсть. И ты любила это, не отрицай.
Сердце Анны сжалось от стыда и ненависти одновременно. Её губы задрожали, она вскинула голову:
— Всё, что между нами было, — ложь.
— Нет, не ложь, — он усмехнулся, будто наслаждаясь её беспомощностью. — Тогда ты меня искренне желала. Просто я твёрдо знал, что любовь не купишь, а вот власть — да. И когда появилась возможность разыграть спектакль с «утечками» и вынести старую систему, я, разумеется, не преминул воспользоваться.
Он вдруг отпустил её, как бы давая понять, что сейчас не намерен ломать ей руку. Но в следующую же секунду с размаху ударил её тыльной стороной ладони по щеке. Звонкий удар сбил Анне дыхание, она отшатнулась, прикусив язык, по губам заструился металлический привкус крови.
— Посмотри на себя, — процедил он сквозь зубы. — Ты ведь не просто «пособница» Ильи, а ещё и влезла в мои делишки, носом рылась в секретах. Я должен тебя щадить?
— Убей, если хочешь! — сорвалось у неё в порыве ярости. — Ты думаешь, я стану плясать под твою дудку после всего, что произошло?!
Митя прищурился, торжествующе цокнув языком:
— Убить — это
