Шаг к бездне - Катя Новак
Его бойцы, кто ещё мог стоять на ногах, молча окружили Илью. Пахло порохом, оплавленным металлом, смертью. Склад окончательно превратился в пламенную ловушку, время от времени изнутри раздавались хлопки: горело и детонировало всё, что ещё горючее.
— Что будем делать, капитан? — спросил один из бойцов, переводя дыхание.
Илья посмотрел на них: все в крови, измотанные, у одного перебинтована рука, другой хромает. От них пахло порохом и гарью, а в глазах читалась одна общая эмоция: горькая, надрывная пустота. Илья опустил голову, пытаясь совладать с отчаянием и яростью. Наконец, задыхаясь, он прошептал:
— Вытащим её. Любой ценой.
Глухое «так точно» прозвучало над обгоревшими обломками склада. На их фоне, в тревожном зареве огня, силуэты Ильи и его группы выглядели чёрными тенями — суровыми, надломленными, но всё ещё готовыми продолжать борьбу.
Весь этот ад уже позади, но впереди предстояла ещё более страшная схватка со Славиным, который увёз Анну в неизвестность. Илья крепче сжал оружие и запрокинул голову, всматриваясь в багровое небо. Он знал: ради неё готов пойти на всё, даже если придётся раздавить любую преграду.
Медики грузили изувеченного, но живого Ахотина в машину скорой помощи — в беспамятстве, со страшными ожогами. Гончаров, переговорив с офицерами, бросил на Илью взгляд:
— Больницы его не спасут от правосудия. Но пока пускай лечится. А мы… постараемся вернуть твою Громову, Стрельцов.
Илья лишь коротко кивнул, чувствуя, как внутри него зреет решимость, сжигающая всё на своём пути. Как только он оправится, снова пойдёт на охоту. На этот раз — за тем, кто осмелился отнять у него самое дорогое.
А пока нужно было проверить, как там отец. Он увидел, что Кравцова и Фёдора Ивановича грузят на носилки скорой помощи и бросился туда.
— Как ты, бать?
Фёдор вздохнул, стараясь не терять сознание:
— Мальчик мой… ты ведь… Миронова… похоронил.
Илья судорожно сжал кулаки. Картинка с умирающим Мироновым перед глазами опять обожгла сердце. Но нужно жить дальше, нужны решительные действия. Он отогнал воспоминания.
— Отойду на секунду, — глухо сказал он.
Выйдя на пару шагов в сторону, он сжал приклад оружия, опёршись на машину. Перед его глазами всё ещё танцевали огненные всполохи, в ушах стоял шум крови. Сколько потерь, какое безумие…
Если бы не тёплое прикосновение чьей-то ладони к его плечу, он бы, возможно, замер там, погрузившись в тяжкие мысли. Обернувшись, увидел Романова с перевязанной ногой, тот окинул Илью взглядом, полным сочувствия.
— Кэп, — сказал Романов, — я знаю, что вы чувствуете. Но мы ещё живы, и у нас есть шанс. Анну не убьют, Славин хочет её использовать.
— Да, — глухо выдавил Илья. — Но представить, через что ей придётся пройти…
Он прикрыл глаза. Тишина казалась оглушительной. Где-то вдали завыли новые полицейские сирены или пожарные машины, спешащие к складскому комплексу. Но Илье было уже не до того: его мысли были черны, словно сама ночь.
— Гончаров нам поможет, — добавил Романов. — Мы и сами не сдадимся. Всё-таки что бы про полковника ни говорили, он вас не бросит.
Илья коротко кивнул, пытаясь взять себя в руки.
Рассвет неуклюже пробивался сквозь рваные тучи, озаряя изуродованную территорию склада. Повсюду виднелись дым, гарь и рваные обломки конструкций. В этой зловещей картине эхом отдавалось недавнее сражение. Если присмотреться, можно увидеть обгоревшие корпуса машин, брошенные людьми M.A. Corp или Ахотина, и распростёртые тела. И никто уже не понимал, кто там друг, а кто враг.
Глава 12. В пентхаусе
Анна с трудом приходила в себя, словно выныривая из тягучего, вязкого сна. В ушах всё ещё стоял треск выстрелов, а перед глазами плыл мутный красный отсвет — эхо недавнего кошмара, когда её за руки и за ноги втащили в чужую машину. Тело ныло и ломило. Она пошевелила пальцами, проверяя, целы ли конечности. Ответом был тупой отклик боли в плече, но всё же двигаться она могла.
Когда зрение слегка прояснилось, Анна увидела над собой потолок, знакомый до болезненной оторопи: большие геометрические панели, дизайнерские светильники. Строгая и при этом роскошная комбинация, которую она когда-то считала чуть ли не вершиной стиля. Потребовалось несколько секунд, чтобы осознать: это пентхаус Мити. Место, которое в прежние времена вызывало у неё трепет и удовольствие: они вместе ужинали здесь, проводили страстные ночи, обсуждали будущие планы… И теперь всё это обернулось холодным ужасом.
Она приподнялась на локте. Голова кружилась. Подушечками пальцев ощупала виски — на коже прощупывалась большая ссадина. Очевидно, её схватили более грубо, чем хотелось бы похитителям.
— Только не это… — сорвалось с губ.
«Пентхаус, где я когда-то ощущала себя почти королевой, — мелькнула мысль, — теперь тюрьма. Или, хуже того…»
Анна заставила себя оглядеться внимательнее. Она в просторной комнате — той самой спальне с огромными панорамными окнами, где когда-то солнечный рассвет обволакивал их с Митей совместные утренние объятия. Но сейчас окно было плотно задрапировано тяжёлыми шторами, а у выхода топтался охранник в чёрном костюме, уставившись в одну точку.
Детали интерьера будто насмехались над ней. Шёлковые простыни — на том же кровати-«подиуме», диван с парчовыми подушками, где они и смеялись, и спорили, и… Уголок памяти болезненно дёрнулся: «Когда-то здесь я доверяла Мите». Теперь каждый предмет обрёл налёт чуждости, а ткань казалась пропитанной ядом.
Анна попыталась приподняться, но охранник мигом отреагировал, сделав шаг вперёд и угрожающе сжав ладонь на кобуре.
— Сидеть, мадам, — бросил он, посмотрев на неё с явным презрением. — Без самодеятельности.
Она гневно сверкнула глазами, однако заставила себя не нарываться на конфликт. Ноги и руки подрагивали, в горле стоял комок то ли страха, то ли злобы. Внутренне она повторяла, как мантру: «Главное — держаться, Илья обязательно попытается меня выручить».
Но секунды текли тягуче, словно хотели показать, что помощь может и не поспеть вовремя.
— Где я? — решилась спросить она, стараясь, чтобы голос звучал не слишком жалобно.
Охранник, неохотно цедя слова, ответил:
— Как видите, у господина Дмитрия Валентиновича дома. Будьте благоразумны и не задавайте глупостей. Скоро вас навестят.
Господин Дмитрий Валентинович… когда-то Анна называла его просто «Митя» и могла дозволить себе подшучивать над его бизнес-манерами. Но по тону охранника было понятно: эти люди видят в своём боссе некоего полубога, который решает судьбы. И её судьба сейчас оказалась в самых жестоких руках.
Минута за минутой Анна мучительно вспоминала, как её похитили возле склада, как она кричала: «Нет!» под непрерывную стрельбу, как смогла лишь раз увидеть лицо Ильи в дымной круговерти, а
