Шаг к бездне - Катя Новак
— Аня! — Илья крикнул, пытаясь ей подать знак, чтобы она пряталась, но прятаться было некуда.
Люди Славина двигались с пугающей слаженностью, заходя с обоих флангов. Их главной целью было захватить Анну. Им не нужно было устраивать жестокую резню, достаточно было вывести из строя сопротивляющихся. Кому-то из группы Ильи попала пуля в плечо, и он вскрикнул.
Анна, оцепенев от ужаса, закашлялась от порохового дыма. Повернула голову и увидела раненого Романова, который пытался выхватить пистолет, чтобы защитить её, и тут же получил пулю в ногу.
— Нет! — вскрикнула она, проклиная свою беспомощность.
Дверь фургона дёрнулась: снаружи кто-то вскрыл замок лёгким отмычкой. Двое наёмников вломились внутрь.
— Спокойно, мадам, — сказал один и схватил её за запястье. — Дмитрий Валентинович ждёт вас.
— Отпусти! — прошипела она, извиваясь и стараясь выбить оружие из его руки. Её сопротивление длилось несколько секунд, затем второй наёмник, подскочив сзади, прижал к её носу и рту пропитанную химией тряпку.
Удушливо-сладковатый запах ударил в нос. Анна закашлялась и почувствовала, как мозг уплывает в темноту. Всё расплывалось перед глазами, звуки становились еле различимыми.
— Аня! — раздался вопль Ильи, уже снаружи. — Не трогайте её, ублюдки!
Но было поздно. Анна теряла сознание, в последний миг уловив, как пара рук поднимает её под плечи и волочёт из фургона в сторону внедорожника.
С тыльной стороны склада, прижатого морем чёрных машин, всё смешалось: гул сирен, проблесковые огни, вспышки выстрелов. Илья, выбравшись из-под упавшего Щукина, увидел, как уносят Анну. Отчаянная злость била в виски. Он хотел ринуться вперёд, но услышал слабый стон Фёдора. Кравцов лежал без сознания и уже шатался между жизнью и смертью. Если их сейчас не вывезти, они могут погибнуть.
— Отвези их! — крикнул Илья Романову.
Сам Илья, сжимая автомат, бросился за уезжающим внедорожником, в котором исчезла Анна. Он сделал несколько выстрелов, срезав заднее стекло. Но машина, завывая колёсами, умчалась в темноту, оставляя только клубы пыли.
— Нет! — Илья схватился за голову, выронив оружие на асфальт. — Проклятье…
К ним подъехала чёрная машина представительского класса. Её фары осветили стоявшего неподалёку Илью. Спиной он чувствовал, как за его плечами тяжело дышат раненые бойцы, а впереди, ближе к охваченному огнём ангару, стояли несколько вооружённых охранников M. A. Corp — все в одной линии, готовые при малейшем сигнале открыть стрельбу.
Дверь машины распахнулась, и в свете фар словно дьявол материализовался сам Константин Ахотин — высокий, жилистый, с холодными прицельными глазами и пепельными волосами, зачёсанными назад. Он осмотрел поле боя, и его губы исказила ухмылка.
— Знаешь, Стрельцов, — бросил Ахотин, выходя на несколько шагов вперёд, — когда-то я хотел просто убить тебя. Одним метким выстрелом. Но теперь понял: для тебя это было бы слишком лёгкое наказание. Я заставлю тебя гнить за решёткой всю жизнь, и ты вечно будешь мучиться, помня о Машеньке.
При упоминании имени «Машенька» у Ильи словно скрутило внутренности. Он судорожно сжал кулаки:
— Я не виноват в её смерти, слышишь?! Я пытался её спасти — и я сделал бы это, если бы не проволочка бюрократической верхушки с которой ты якшаешься!
Ахотин только злее прищурился.
— Твои жалкие оправдания меня не волнуют, — он приглушил голос, с ненавистью смотря на Илью. — Машенька мертва, и я готов продать душу дьяволу, чтобы заставить тебя страдать. Слышишь, Стрельцов? Стра-дать.
За спиной Ахотина появились люди в чёрных камуфляжах. Похоже, он привёл подмогу, чтобы додавить уцелевших. И всё же у него самого уже не было прежней уверенности: тела его бойцов валялись вокруг склада, где-то завывали раненые. Илья качнулся, ощущая, как в нём закипает ярость:
— Хватит! Здесь уже погибло слишком много твоих людей. И моих. Остановись, пока ещё не поздно.
— Я прикажу взять тебя живым, — процедил Ахотин. — И засажу в самую тёмную камеру. Тебе никогда не сбежать оттуда.
— Попробуй, — хрипло отозвался Илья.
В ту же секунду за спиной Ахотина громыхнуло так, что у Ильи звенело в ушах: в глубине склада рвануло сразу в двух местах. Взрывная волна прокатилась по ангару, сорвала листы металла, отправила ящики в небо и швырнула людей на землю. Пламя взметнулось, раздуваясь от горючих материалов внутри. Один из охранников Ахотина закричал, его мгновенно накрыло огненным шквалом.
Ударная волна снесла Ахотина с ног. Упав на асфальт, он захрипел, когда и его охватила вспышка огня. Илью вместе с его бойцами отбросило в сторону, их оглушило. Но он смог подняться на здоровое колено и увидел, как яркое пламя лизало неподвижное тело Ахотина.
— Чёрт! — выдохнул Илья, оглядываясь. Бойцы Ахотина либо погибли, либо их размело взрывом. Люди Ильи, которым повезло больше, кто в сознании, мгновенно подоспели: на перехват уже выбегал Меньшиков с огнетушителем, а Глебов и Майлз, рискуя собственной шкурой, старались потушить Ахотина, подручными средствами, чтобы он не сгорел заживо.
Стрельцов тоже кинулся помочь. «Кем бы он ни был, живым он нужнее», — ворочалось в сознании. Через полминуты усилиями нескольких человек пламя удалось сбить, одежда на Ахотине обуглилась, но он ещё дышал, корчась от боли.
Тут же надрывно взвыли сигналы новых прибывших машин. С воем приехала полиция — на этот раз настоящая, а не «купленная» кем-то из верхов. У ворот склада заблокировали въезд два патрульных авто, следом подъехал микроавтобус. Из него вышли оперативники с нашивками министерства внутренних дел. В их головной машине распахнулась дверь, и из неё степенно, с лёгкой хромотой, выбрался полковник Гончаров.
Илья шатаясь, шагнул к нему и только сейчас заметил позади полицейских медиков, которые кинулись к раненым и уцелевшим.
— Полковник?! — вырвалось у Ильи, когда Гончаров встал напротив него.
Гончаров провёл взглядом по выгоревшим ангарным стенам, людям, корчащимся на земле, и наконец остановился на Илье:
— Мне сообщили, что вы устроили жуткую перестрелку на складе. Так вот… что я вижу? Склад горит, ахотинские структуры разгромлены. Я отдал приказ уйти в тень — сейчас не время давать новые поводы для прессы. Я вышлю людей, чтобы вас забрали. Но… Славин всё ещё на свободе, Илья. Он опасен.
Илья вымученно провёл рукой по волосам:
— Опоздали вы. Анну… Анну украли.
Повисла короткая пауза; в радиоэфире лишь шуршали какие-то команды. Гончаров медленно выдохнул и сказал глухо:
— Я… сожалею. Но мы сделаем всё, чтобы её вернуть. Держитесь.
Он дал понять, что дальнейшие переговоры сейчас бессмысленны. И хотя у него была ещё масса вопросов к генералу, Илья покачнулся и отступил. Он чувствовал, как по вискам катится холодный пот. Перед мысленным взором вставала сцена, как Анну тянут в чёрный внедорожник, как она обмякла под действием
