Александра Кирк - Образы любви
Это произошло очень вовремя. К хозяйке галереи подошла ее помощница и предложила им торжественно открыть двери в зал. С этой секунды у Мелоди уже не оставалось ни секунды свободной.
Хотя ей уже не раз приходилось участвовать в подобных презентациях, но это имело мало общего с открытием своей собственной, персональной выставки. И девушка оказалась совсем не подготовленной к подобной роли. Ведь прежде она была всего лишь гостем, заинтересованным зрителем, разглядывающим плоды чужого творчества, который мог в любой момент по своему желанию покинуть галерею, мог болтать с другими посетителями и пригубить бокал шампанского.
Однако сегодняшнее событие значило для нее гораздо больше, чем простое посещение культурного мероприятия. Это был кульминационный момент ее работы, требующий встреч с определенными людьми, завязывания нужных контактов, которые помогут обеспечить ей будущие заказы. Она должна была попытаться продать пару-другую работ с выставки, а для этого необходимо было создать определенное настроение у потенциальных покупателей и внушить им чувство собственной значимости. Мелоди ненавидела все эти светские обязанности и с удовольствием пренебрегла бы ими, но Дафни не позволяла ей, расслабляться и настойчиво объясняла, что для новичка на Олимпе славы крайне необходимо научиться завязывать полезные знакомства, которые пригодятся в будущем.
После двух часов такой суеты Мелоди просто валилась с ног от усталости. Ей казалось, что она пробежала марафонскую дистанцию, а суматошная атмосфера наигранного веселья всерьез начинала действовать ей на нервы. Голова у девушки просто раскалывалась от бокала шампанского и мельтешащих перед ней людей.
Извинившись перед супружеской парой, которой ее только что представили, Мелоди проскользнула в кабинет директора и рухнула на мягкую, заваленную подушками софу. Сбросив туфли, она растянулась на пружинящей поверхности в надежде, что несколько минут отдыха восстановит ее силы и помогут ей вынести эту пытку до конца.
Она закрыла глаза и стала массировать себе виски, с содроганием думая о гудящей толпе, ожидающей ее за стенами кабинета. Правда, если быть честной до конца, то вовсе не обилие новых лиц и даже не поверхностные обмены любезностями измучили ее. Тяжелее всего было ощущать присутствие Брэда везде, куда бы она ни шла. Мелоди не ожидала, что эти портреты, когда их развесят по стенам, вдруг снова обретут такую магическую власть над ней. Синие глаза Брэда преследовали ее, будили мучительно-сладкие воспоминания и заставляли острее чувствовать горечь потери.
— Мелоди!
В первый момент при звуках этого глубокого, волнующего голоса, выдохнувшего ее имя, девушка решила, что грезит наяву. Но когда она услышала свое имя во второй раз, то испуганно распахнула глаза.
— Брэд?! — с нежным изумлением спросила она, до конца не веря в то, что перед ней стоит именно он. — Что ты здесь делаешь?
— Хочешь, чтобы я ушел? — нерешительно спросил Брэд.
— Нет, — ответила она, а потом тихо добавила: — Нет, пожалуйста, не уходи. Просто я очень удивилась. Как ты здесь оказался?
— Просто не мог не приехать, особенно после статьи, которую прислала мне Алин Рэндолф.
Мелоди была озадачена. Что же такого могла написать эта неприятная женщина, что заставило Брэда пересечь океан и явиться на открытие ее выставки? И с какой стати вообще она послала ему эту статью?
— Ничего не понимаю!
— Ну, между Алин и мною… раньше… ну, у нас с ней кое-что было, — неловко пояснил он, наблюдая за реакцией Мелоди.
Так вот почему журналистка была так враждебно настроена к ней!
— Что же такого она написала, что заставило тебя приехать?
— То, что она увидела в твоих фотографиях. Она в своем обзоре сравнивала работы нескольких фотографов и написала, что в твоих снимках ее поразило особенно: автор явно неравнодушен к своему персонажу, — спокойно объяснил Брэд. — Это правда? Ты еще не слишком равнодушна ко мне?
Брэд стоял перед Мелоди, затаив дыхание, словно ожидая приговора суда. И было ясно, что одно неверное слово, — и он исчезнет из ее жизни так же внезапно, как и появился. Внимательно посмотрев на Брэда, прежде чем дать ему какой-либо ответ, девушка заметила, что он выглядит очень усталым и похудевшим, что он слегка осунулся, правда не настолько, чтобы потерять свой сногсшибательный шарм.
— Мелоди, — вкрадчиво повторил он свой вопрос, — ты хоть немножко была влюблена в меня?
— Да, — вскрикнула девушка, встречаясь с ним взглядом.
Словно электрический ток пробежал между ними.
— А сейчас ты хоть немножко еще любишь меня?
Мелоди мгновение колебалась, прежде чем признаться. О да, хотелось ей сказать, она все еще любит его, и пусть он делает с ней все что хочет. Она согласна сейчас даже на мимолетную связь, лишь бы быть с ним рядом! Она должна это сказать! Если сейчас она не отважится на откровенность, если смолчит, промедлит — то, может быть, упустит свой шанс. Он уйдет прочь так же решительно, как она покинула его в Ротенберге…
— Я по-прежнему люблю тебя, Брэд, — просто сказала она.
Брэд мгновенно бросился к ней и схватил за руки.
— Любовь моя! — всхлипнул он, прижав девушку к своей груди. — Я уже и не надеялся услышать от тебя эти слова! Думал, что потерял тебя навеки. О Боже, какой же я был дурак! Только теперь я это понимаю…
— Родной мой, я не переставала любить тебя ни на секунду! — прошептала Мелоди, ощущая себя совершенно в безопасности в его надежных объятиях.
Когда он стал страстно целовать ее — голодными, горячими, требовательными поцелуями, заставлявшими трепетать все ее существо, она поняла, что принадлежит этому мужчине навсегда. Неважно, на каких условиях. Она готова принять любое его условие.
— Мы поженимся как можно скорее, да, дорогая? — донеслись до нее слова Брэда. — Будет ли это роскошная свадьба или скромная церемония — как хочешь, как хочешь! Только скажи, что согласна. Только скажи!
Он неожиданно отстранился от девушки, и в его глазах вновь появился страх.
— Ведь ты выйдешь за меня замуж, выйдешь?
И хотя Мелоди прекрасно сознавала, что не посмеет отказать ему ни в чем, она тем не менее спросила:
— А как же быть с моими занятиями фотографией?
— О, делай все, что твоей душе угодно! Но при одном условии, что в твоей жизни всегда найдется маленький уголок для меня и Билли, и наших общих детей! Ты согласна!
Ладонь Мелоди ласково коснулась его щеки.
— Я обещаю, мой любимый, что ты всегда будешь занимать самое важное место в моей жизни. Да ты всегда его и занимал. И моя работа никогда не помешает мне любить тебя. Я клянусь тебе, что дороже тебя нет никого!
