Кэтрин Харви - Бабочка
Она посмотрела на телефон, подумала секунду и набрала номер Труди.
— Привет! — послышался голос на другом конце провода. — Вы звоните Гертруде Штейн. Я не шучу, это действительно мое имя. Сейчас меня нет дома. Я покупаю еду для моих трех голодных злых доберманов, но если вы оставите свое имя и телефон…
Джессика повесила трубку. Она особенно не надеялась застать Труди. В конце концов сегодня субботний вечер. Она вытянулась на кровати, натянула на себя покрывало и все равно слышала приглушенный разговор внизу. Она закрыла глаза и представила себе Лонни.
С той памятной ночи в баре клуба «Бабочка» прошло две недели. Фантазии Джессики стали осязаемой реальностью. Некоторое время она была счастлива, потом эйфория постепенно улетучилась, и она все чаще думала: теперь, когда мой ковбой не фантазия, а реальность, у меня больше нет мечты.
Она осознала, что вступила в своего рода сделку и заплатила неожиданную цену. Она не предполагала обмена мечты на реальность. Теперь было трудно что-либо выдумывать про него, когда она знала, что он поблизости, она может увидеть его во плоти и крови, быть с ним в любое время, когда захочет.
Но разве это то, чего хочет она, Джессика? Наведать продажного мужчину каждый раз, когда чувствуешь себя одинокой, сердитой или испытываешь потребность в сексе? Неужели это решит ее проблемы? А может быть, усложнит их?
Усложнит, это правда.
После встречи с Лонни Джессика больше не чувствовала удовлетворения с Джоном. Это было несправедливо по отношению к нему. Он и представления не имел, что его сравнивали с жеребцом, искушенным в искусстве любви. Она чувствовала себя виноватой, старалась загладить свою вину и так горячо отвечала на его ласки сегодня утром, что Джона немного удивил нетипичный для нее энтузиазм. В результате у них все замечательно получилось.
Она заснула, а через два часа Джон позвал ее обедать. Они ели, глядя на огонь, потом решили снова сыграть в слова. Джессика отпросилась, сказав, что не может оторваться от книги. При этом она проигнорировала недовольный взгляд Джона.
Она ждала Джона, лежа в кровати, думала, не спуститься ли ей вниз, права ли она. Когда он в конце кондов тихо вошел в комнату, она решила, что сейчас найдет способ извиниться.
Он залез под одеяло, и она дотронулась до него. Джон поцеловал ее в щеку, произнес:
— Я устал, дорогая, — и отвернулся.
В то время как в доме Труди на телефонные звонки отвечал автоответчик, сама она разглядывала субботнюю толпу у Пеппи, в популярном ночном клубе на бульваре Робертсон. Ее сопровождала кузина Алексис, педиатр и подруга Линды Маркус.
Алексис пошла с ней, чтобы немного выпить и посмотреть на людей, а вовсе не подцепить кого-нибудь, как это намеревалась Труди. Клуб «Бабочка» полностью удовлетворял сексуальные потребности Алексис, пока у нее никого не было. Даже в институте она не пользовалась большим успехом, хотя имела очаровательную восточно-европейскую внешность и легкий характер. Причина крылась в ее профессии: Алексис обнаружила, что мужчин странным образом отпугивала женщина-врач. Вероятно, они боялись ее, решила она, или чувствовали себя неудобно при ее доскональном знании человеческой анатомии. Как только Алексис сообщала о своей профессии, интерес к ней остывал.
Но ей все равно нравилось ходить со своей кузиной Труди. Это было весело и очень отличалось от совместных походов с коллегами, поскольку все разговоры с ними неизбежно возвращались к медицинским темам.
Алексис поразило, что Труди непременно хочет с кем-нибудь познакомиться. Зачем, думала она, Труди так стремится к этому, когда можно пойти в «Бабочку» и чувствовать себя во всех отношениях лучше?
Алексис, как, впрочем, и сама Труди, не знала, что Труди в поиске. Она искала реального человека, с которым можно повторить приключение в «Бабочке». Ее вечера с Томасом были просто великолепны, но она знала, что это представления, купленные за наличные. Он был ненастоящий, и их отношения тоже. Труди хотела воссоздать волшебство в жизни, с реальным человеком, которому она могла бы посвятить себя и положить конец поискам. Проблема заключалась в том, что Труди еще не уяснила для себя, что делает их вечера с Томасом столь неповторимыми. У нее было несколько свиданий вне «Бабочки», но ни одна встреча не зажгла в ней особенную искру. Если бы она только знала, что ей не хватает, что она ищет.
Труди могла бы выбрать любого мужчину в этом баре. С ее внешностью и характером выбирала именно она. Мужчины всегда останавливали на ней внимание и всегда одинаково вели себя, когда они приезжали домой. Она курила легкую сигарету и не отводила взгляда от парня, который разглядывал ее в упор. Кажется, проблемы одиноких женщин и мужчин не совпадали. Мужчины не добивались длительных отношений. Им нужен был быстрый секс и все. Для женщин же имели значение многие вещи, непонятные мужчинам.
Труди заметила до ужаса худую женщину на площадке для танцев и вспомнила свои институтские дни. Девчонки то веселились и наедались до отвала, то морили себя голодом, как Джессика. Но только женщины, заметила Труди, страдали от непомерного аппетита и его отсутствия. Почему это не случилось с мужчинами?
Незнакомец отделился от колонны и стал проталкиваться через толпу в ее сторону. Последний час он и Труди изучали друг друга. Она, совершенно очевидно, прошла его визуальную проверку. Он тоже. Труди нравилась его внешность. Чем-то он напоминал ей Билла, водопроводчика, на которого она накричала в прошлом месяце. С тех пор он с ней холоден как лед. Это было плохо еще и потому, что он привлекательный во всех отношениях мужчина. В другое время, при других обстоятельствах, у них могло бы что-нибудь получиться. Но то, что она в качестве подрядчика наняла его выполнить ряд работ, исключало обычные человеческие отношения.
— Привет! — произнес незнакомец, подойдя к столу.
Труди улыбнулась ему. Он был высок, хорошо сложен, носил очки в железной оправе, как хиппи шестидесятых годов. Это придавало ему интеллигентный вид. Выпускник колледжа, предположила она. Человек научного склада.
— Привет, — ответила она и предложила ему сесть. Присев, он повернулся к Труди и сказал:
— Ну что, завтра утром проснемся вместе?
Ярко-голубой корветт мчался на всей скорости по бульвару Уилшир, пролетая на желтый свет и меняя полосы движения. Труди опустила верх машины, ветер трепал их волосы. Впереди загорелся красный свет, она резко нажала на тормоза, и машина остановилась.
Алексис посмотрела на сердитый профиль подруги и заметила:
— В иные времена ты бы повела его домой.
— Господи, неужели мужчины не могут разговаривать иначе? Одни и те же затасканные выражения.
— Ходи по таким барам, и ничего другого ты не встретишь.
Труди откинулась на сиденье и покачала головой.
— Мне тридцать лет, Алексис. Я хочу найти человека и прожить с ним всю жизнь. Но мне не нужен любой. Он должен быть… ох, я не знаю.
— Он должен быть похож на твоего партнера в «Бабочке»?
— Наверное. Хотя не знаю, чего я хочу.
Рядом с ними остановилась еще одна машина в ожидании зеленого света светофора. Труди посмотрела — это был белый роллс-ройс классической модели конца пятидесятых годов. Окна были затемнены, даже шофера не было видно.
— Хорошая машина, — прокомментировала Алексис. Наконец загорелся зеленый, и Труди нажала на газ.
— Собственность какой-нибудь рок-звезды! — крикнула она, стремительно отрываясь от роллс-ройса.
Роллс степенно проехал перекресток и повернул на дорожку, ведущую к высокому зданию из стекла и бетона. В большинстве окон уже не горел свет, светились лишь несколько на двенадцатом этаже. Машина остановилась перед входом, шофер вылез и открыл дверь. Из машины появилась Беверли Хайленд, подняла воротник шубы и быстро вошла в пустынное здание.
На двенадцатом этаже она прошла прямо через дубовые двери в свой кабинет.
— Привет, — сказала ей женщина, которая уже ждала ее там.
— Прости, что опоздала, — произнесла Беверли, снимая шубу. — Задержал телефонный разговор. Что у тебя?
Женщина протянула пачку бумаг. Взяв бумаги, Беверли спросила:
— Новые члены?
— Новые партнеры, — ответила директор «Бабочки».
— Возможно, нам придется расширяться, — негромко сказала Беверли, просматривая бумаги. Затем она отложила их в сторону и серьезно посмотрела на подругу.
— Он взял деньги, — сказала она. — Дэнни взял пятьсот тысяч и пригласил меня на свое ранчо в Техасе. Мне удалось уклониться вновь, но рано или поздно мне придется встретиться с ним лицом к лицу. Ему не терпится поблагодарить меня лично за поддержку его кампании. В любом случае пора начинать следующий этап нашего плана. Скажи остальным, что я хочу встретиться со всеми через неделю, как раз накануне первичных выборов в Нью-Гемпшире.
