Семьсот километров любви - Екатерина Дибривская
Она ничего не говорит, просто отчаянно рыдает в трубку. Невыносимо! Я не могу вынести ни секунды незнания, но Арина не реагирует на мои слова, просто плачет-плачет-плачет. И этому нет конца и края.
Сгребаю в кучу документы и размашистыми шагами покидаю офис. Жестом показываю Руслану, что позвоню, и он обеспокоено кивает. Не берусь думать, что он читает по моему напряжённому телу или застывшему лицу, не берусь думать ни о чём, кроме того, что должен как можно скорее очутиться в долбанном московском Курьяново. Рядом с ней.
Пять часов кажутся мне бесконечным адом. Я варюсь в котле оглушающих эмоций, в голове строятся и разбиваются в пух и прах предположения, одно хуже другого, сводя меня с ума. А Арина больше не берёт трубку.
Она ничего не сказала, просто рыдала взахлёб чуть больше часа, а я слушал и пытался её разговорить.
– Извини, Игорь, – всё, что она сказала, – Катюша вернулась.
И она повесила трубку.
Я не уверен, что она поняла хотя бы слово из того, что я ей говорил. Слышала ли, что я выехал и скоро буду у неё?
Пока я созваниваюсь с Русланом и переношу несколько встреч, запланированных в эти дни, мне остаётся лишь надеяться, что не случилось чего-то непоправимого.
Например, что Арина испугалась и сделала аборт. И теперь жалеет.
Меня заботят вопросы такого рода. Хотя и верю в её благоразумность, но меня заботит, как она может воспринять новость о вероятной беременности. Особенно, если меня не будет рядом. Особенно, если рядом будет её мать.
Есть и другие вопросы, которые мучают меня. Чтобы не свихнуться от бесконечного потока мыслей, я удалённо подключаюсь к рабочему компьютеру и сосредотачиваюсь на оставленных делах.
Когда я наконец нажимаю на кнопку звонка и дверь распахивается, являя пред моими очами Арину, я бегло осматриваю её и расслабленно выдыхаю.
Арина настороженно смотрит в ответ, посылает мне неуверенную улыбку и бросается мне на шею.
– Игорь, – рвано выдыхает она, – приехал.
Она втягивает меня в узкий коридор, помогает раздеться, смущённо отводит взгляд, а я не тороплюсь задавать вопросов.
В коридор выглядывает Катюша, тихо здоровается и снова скрывается в своей комнате.
– Мы уроки делаем, – поясняет Арина, – математику.
– Ну пойдём, значит, делать математику, – широко улыбаюсь я.
Она не отказывается. Не гонит меня. И я ей благодарен. Мы обязательно разберёмся, какого чёрта сегодня произошло, но прямо сейчас я физически не могу отойти от неё дальше, чем на пару сантиметров.
Если Катюша и удивлена, то никак не показывает этого. Я быстро понимаю, где они обе допустили ошибку, из-за чего решение задачи у них и не клеится. А в три головы дело идёт быстро.
Я впитываю в себя этот домашний уют, насыщаюсь окружающей атмосферой спокойствия, отпускаю тревоги. Главное, что они целы. Всему остальному, я надеюсь, найдётся удобоваримое объяснение.
Арина идёт готовить ужин, и я хочу пойти за ней, но Катюша останавливает меня.
– Дядя Игорь, а вы можете мне ещё одну тему объяснить, пожалуйста?
– Конечно, показывай, Катюш.
Мы сидим над учебником с полчаса, Арина больше не появляется, Катя довольно быстро схватывает мои пояснения и тренируется на нескольких примерах.
– Пойдёмте ужинать, – заглядывает Арина.
Я терпеливо жду. Даже не злюсь, хотя раньше взорвался бы от этого промедления. Но сейчас... Не испытываю никакого напряжения. Кажется, считаться с Ариной уже плотно вошло в мою привычку.
После ужина, прошедшего в непринуждённой, прямо-таки семейной обстановке, за непрекращающейся болтовнёй и смехом, Катя говорит, что отправляется в свою комнату, играть с моим Никитой, и Арина кивает, давая своё согласие.
И, вот, наконец она уделяет мне внимание.
– Ты напугала меня, Арина Сергеевна, – вздыхаю я. – Я сорвался с офиса на вокзал и сразу выехал к тебе.
– Прости, – она берёт меня за руку, – не нужно было срываться... Мне просто требовалось немного твоего внимания.
Я усмехаюсь и тяну её к себе на колени. Она устраивается поудобнее, кладёт голову на моё плечо.
– У тебя есть всё моё внимание, любовь моя. На ближайшие две недели – точно.
Она поднимается и заглядывает в моё лицо.
– Ты не шутишь?
– Когда я шутил с тобой подобным образом?
– И то верно, – она доверчиво жмётся ко мне. – Прости, Игорь, я просто не подумала, что ты бросишь всё и приедешь ко мне...
– Арин, разве я мог поступить иначе? Я чуть с ума не сошёл, думал, гадал, что же произошло. Я бы в любом случае не успокоился, пока не убедился своими глазами, что ты в порядке.
– Я люблю тебя, знаешь?
– Конечно. А я люблю тебя. – Целую её и смотрю со всей серьёзностью. – Что случилось?
Вижу, что она мнётся. Снова проявляю чудеса стойкости и не давлю. Она должна рассказать всё сама. Доверить свои чувства и мысли.
– Я была напугана, – наконец говорит она. – Не собиралась тебе рассказывать, потому что знаю, как ты отреагируешь. Я не сдержалась, когда ты написал, и позвонила. Не успела сама успокоиться. Думаю, я просто очень сильно нуждалась в тебе.
– Интересное начало, – протягиваю недовольно. – Напугана? Я был уверен, что произошло нечто из ряда вон. А ты так просто говоришь, что была напугана?
– Очень напугана, Игорь, – еле слышно шепчет она. – Мой бывший муж... Он приходил сюда, он был сильно пьян и... вёл себя неадекватно, ничего не произошло, понимаешь, он просто очень сильно напугал меня.
Я каменею от одной мысли, что этот фееричный сказочный долб...анный персонаж снова обидел мою маленькую, нежную и ранимую Арину Сергеевну. Застываю, стискивая ручищи на её теле, возможно, даже причиняю ей боль, потому что она охает.
