Головная боль генерала Калугина, или Слава для Славы - Наталия Романова
Раздались аплодисменты, ведущая помахала около лица рукой, останавливая слёзы. Слава двинулась со сцены, держа в руках наградной знак, всё ещё не веря в произошедшее.
Её заметили, приняли, оценили!
Потом вихрем неслись поздравления, беседы, обмены контактами, предложения сотрудничества, от некоторых кружилась голова. Ведь так не бывает, быть не может… но случилось, оказалось самой настоящей реальностью.
Через пару часов праздновали в семейном кругу. Николай экстренно заказал стол в пафосном ресторане, один интерьер которого вгонял Славу в ступор. Неужели нельзя собраться дома, нажарить шашлыков на хрустящем морозце, заказать доставку пиццы, суши, да хоть борща! Без гран фитто мисто, осьминога со страчаттелой или филе миньона со шпинатом и чёрным трюфелем точно можно обойтись.
– Платье надо выгулять! – отрезала Лена, недавно ставшая мамой второго мальчика. – Посмотри, какими глазами на тебя смотрит муж, – многозначительно повела бровями, показывая на Славика.
Тот действительно не сводил восхищённого, обожающего взгляда со Славы, но что-то внутри её говорило, что дело вовсе не в платье и эксклюзивных украшениях, а в ней самой. В её личности, в том, кем являлась Слава. Кем была, какой. Будь она в платье от кутюр или в серых тренировочный штанах, неважно.
Через несколько дней на Славу вышел главный редактор, работать с которым мечтал любой военный журналист, сделал предложение, от которого никто не смог бы отказаться. Для вчерашней выпускницы, пусть и чудом получившей признание за первую работу, это был мега-шанс за гранью фантастики.
В растерянности она сидела на качелях, слушая скрип заледенелых канатов по перекладине и хруст снега под ногами. Темень уже опустилась на землю, короткий зимний день подошёл к концу. Краем глаза она видела, как озадаченно выглядывает в окно Павел Иванович, однако, не выезжает, чтобы расспросить… даёт невестке побыть наедине со своими мыслями и внука удерживает рядом.
Ужасно хотелось согласиться. В тот же день рвануть в предложенную командировку, вкусить, наконец, то, к чему стремилась всем сердцем, душой, разумом, каждой клеточкой, атомом. Всем, чем была, кем станет в будущем. Но как?.. Ка-а-ак?..
Отец, узнав, перекроет и эту возможность тоже. В итоге Слава подведёт людей, такого человека подведёт!
И как сказать о предложении Славику? Как умчаться на другой край света по редакционному заданию, бросив мужа, оставив Святослава, у которого и без того мама постоянно в разъездах? А если с ней что-нибудь случиться? Она не бессмертная, не неуязвимая, значит, может произойти всё, что угодно, и с этим предстоит жить Славику, всем Калугиным.
Страшно за них, за себя – нет.
– О чём думаешь? – перебил поток мыслей Славик, вернувшийся со службы.
Слава выдала, как духу, все свои переживания, мысли, волнения, обиды, страхи и желания, будто он их не ведал. Всё он знал, и понимал тоже всё, порой больше самой Славы видел.
– Интересное предложение, – кивнул Славик. – Соглашайся.
– А ты? – уставилась Слава в неверии на мужа.
– А я буду ждать, – спокойно пожал плечами, посмотрев уверенно на Славу, будто делился этой своей уверенностью, говорил беззвучно: «Я с тобой».
– Но?.. – опешила она, всё ещё опасаясь радоваться, как-то всё слишком просто…
– Но? Естественно, есть и «но», Слава. Мне не может нравиться перспектива твоих командировок, не может нравиться опасность, которой ты будешь подвергаться. Мне становится не по себе от сценариев, которые могут произойти, но удерживать тебя рядом я не стану. Я знал, кто ты, какая. Я полюбил тебя именно такой: яркой, сильной, талантливой, увлечённой, противоречивой, острой, как опасная бритва. Ломать тебя в угоду своему эгоистичному желанию видеть постоянно рядом, не хочу и не буду. Ты – это ты, и ты не должна меняться ради кого-то и чего-то, что тебе не близко.
– Отец… – начала было Слава.
Вот кто будет удерживать, ломать хребет через колено. Генерал Калугин в угоду собственному желанию, представлению о месте женщины – подле мужчины. Ради своих представлений о том, какая должна быть женщина, что она может хотеть, а что нет. Детей, платья и на ручки – да. Стать военным журналистом, уезжать надолго от мужа – категорически нет.
– А твой отец, Слава, при всём моём уважении к его заслугам и статусу, отдал свою дочь замуж, а значит, по нашим традициям, именно муж несёт ответственность за тебя. Я, а не он. И я говорю тебе – оставайся собой всегда, что бы ни случилось, что бы ни говорили.
Глава 20
Вячеслав несколько часов смотрел в одну точку, находясь в оцепенении. Безвременье, где не осталось места ничему, кроме воспоминаний и тоненькой ниточки надежды, какой-то совершенно жалкой, никчёмной, но не позволяющей рассыпаться на миллионы микрочастиц.
Всё, что происходило последние часы, было похоже на очень плохое кино с дерьмовым сценарием, только встать и уйти посредине сеанса он никак не мог. Оставалось досматривать до конца, осознавая, что от тебя ничего ровным счётом не зависит. Удушающее чувство, выдавливающее жизненные силы по капле, но безостановочно.
За белыми дверями, около которых, как прикованный, находился Вячеслав, за жизнь боролась Славка. Владислава – его девочка, его женщина с крыльями, его судьба. Всё, ради чего он однажды выжил и жил по сей день.
Странно, он совсем не помнил Славу в университете, где впервые столкнула их судьба. Знал с самого начала, кто она – дочь генерала Калугина, «того самого» – мягко говоря, не последнего лица вооружённых сил страны. И родная сестра доброго приятеля Игната.
Девочка как девочка. Способная ученица, перспективная. Симпатичная, можно охарактеризовать, как «славная», с умным, открытым взглядом на мир.
Тогда его больше волновала собственная судьба. Он не исполнил приказ. Да, во благо и во имя, но не исполнил. Его действия спасли людей, вернули сыновей матерям, мужей жёнам, но нарушили планы командования – подобное не прощается. Начальство, почуяв, что пахнет жареным, отправила нерадивого капитана читать лекции курсантам, обещая сделать всё, что в силах, чтобы Андронов избежал трибунала.
Хотя бы так… Сам он не верил в подобный исход. Считал, что дело его решено, повезёт, если отделается парой лет «дизеля».
К тому же разыгрывалась личная, как тогда казалось, драма. До командировки Вячеслав собирался жениться. Не помнил, чтобы что-то особенное чувствовал в отношении «невесты», но два года отношений требовали логичного продолжения. После того, как он попал в опалу, «невеста» быстро сдала назад, заявив, что ей нужно подумать, и вообще – спешить некуда.
Оно и понятно, между офицером с неплохой карьерой, перспективами, собственным жильём и без пяти минут зеком –
