Мягкая кукла (СИ) - Анастасия Исаева
— Мне тоже, — попросила Вера.
Он заказал любимые ею картофельные дольки и сливочный соус. Больше не будут любимыми.
— Зря мы редко выбираемся, — сказал муж, изо всех сил пытаясь придать нормальности их вечеру. — Ты ешь давай.
«И не будем больше выбираться!»
— Думаю, это все потому, что каждая наша вылазка не обходится без встречи с твоими любовницами.
— Перестань, Вер. Все. Белый флаг. Давай так. Мои похождения остаются в прошлом. Твои — тоже. Начнем с чистой страницы?
— Это с какой? Где ты указываешь мне что делать, а я слушаю и повинуюсь?
— Это где мы открыто говорим, если что-то не так.
Вера глянула на него с напряженной улыбкой. Ее предупреждали, что диалог — верный путь к отсрочке развода. А начать обсуждать отношения и способы их улучшить — практически шаг навстречу примирению. Очевидно, Сережу консультировал адвокат по разводам наоборот.
— У нас все не так. Я тебе прямо говорю, что подаю на развод, и что копать обратно мне не интересно.
— А я тебе говорю открыто, что против развода. У нас ребенок, неужели ты не хочешь попытаться все исправить и дать ей шанс вырасти в полной семье?
Глава 17
Упомянув Верино детство, он знал, куда бьет. Больно, но не до самого живого. Сложно задеть того, кто научился напрягать ментальный пресс. Вера лишь невесело улыбнулась. На что бы ни рассчитывал Сережа, он не показал своей реакции на ее спокойствие после жестоких слов. Чертов переговорщик.
— По-твоему, в семье, где мама и папа изменяли друг другу, нормальный климат? Кем она вырастет в подобной обстановке?
— Я же сказал, что отныне измен не будет.
— Или я не буду о них знать.
— Или будешь зря подозревать.
— И так и так звучит фигово.
— Не попробуешь — не узнаешь.
Бесило, что Сережу больше занимало, как добыть мясо из жареного крылышка, чем решающий момент в их браке. Он настолько уверен в своем успехе, что жена никуда не денется…
— А ты чего не ешь?
— Не хочу.
— Не пей на пустой желудок.
А что, собственно, она здесь делает? Каждый выразил свою позицию. Они противоположные. Зачем ему нужна жена — это ее больше не касается. Вера встала.
— Куда ты собралась?! — Сережа телепортировался со своей стороны стола и мгновенно затолкал ее обратно, оттеснив на стул к стене.
— Сереж, хватит. Мы ни к чему не придем. Мы хотим разного. Мне жаль, что наш брак не удался.
— Если жаль, давай работать.
— Это фигура речи. Пропусти.
— Есть куча вариантов, которые мы можем попробовать. Семейный психолог. Честное слово. Испытательный срок.
— Шантаж не забудь.
Он осклабился.
— Это я могу. Но не буду.
— Что тебе от меня нужно?
— Ты.
— А может, тебе нужна идиотка, чтобы растить дочь, вести дом и оттенять тебя на мероприятиях? И еще чтобы переписать на нее бизнес, а самому играться с заводами?
Она угадала. По крайней мере, последнее. Заводы ему нужны.
— Ты не идиотка. Мне нужна семья и ради вас хочу расти. Я понял, ты против брачного контракта. Его не будет. Я решу это другим способом. Геморроя больше, но тебя втягивать не буду.
Вера заметила, что муж уже не касается ее, не удерживает. И он тоже понял, что она видит — нет никакого давления.
— Верунь, я выбрал тебя. Давно. Это больше чем любовь, понимаешь? У нас много всего. И отличного, и спорного. Не думай о других. Они в прошлом. Я всегда возвращался к тебе.
— Но ты каждый раз меня предавал, — сипло проговорила Вера из своего угла.
Ну что за скот! Довел до слез. Сережа не выносил ее слез. Он понятия не имел, как реагировать. Его ужасало, что если обнимать плачущую женщину, она принимается плакать еще сильнее. За годы с ним Вера научилась плакать тихо и одна.
А сегодня не удержалась. Было уже все равно, что ему неловко и неприятно. И вдруг вместо того, чтобы материться в сторонку, Сережа обнял, стал гладить по спине и всячески препятствовать ее попыткам вырваться.
— Фу, у тебя руки жирные!
Сказала и рассмеялась сквозь слезы. Ледышка в сердце после ужасной истории на пути к переходу стала таять. Дебильный день! И вечер тоже получается дебильный!
— А ты замусолила мне рубашку, но я же молчу!
Вера красноречиво глянула на его «молчу» и утерла слезы костяшками указательных пальцев.
— Ты как, Верунь?
— Нормально.
— Вот что я предлагаю. Дай месяц. Захочешь уйти потом — пожалуйста.
— А если раньше?
— Любой судья согласится дать месяц на мою просьбу о примирении.
— А семейный психолог посоветовал бы нам разъехаться на месяц. Почему не такой вариант? Месяц — это ерунда. Несложно прикинуться паинькой, склонить к нужному тебе решению, а потом все скатится к прежним настройкам.
— Тебе ничто не помешает подать на развод в любой момент, после того месяца.
«Так же, как и тебе предпринять что-то в течение этого времени!»
— Где гарантия, что ты не потребуешь примирения потом, и придется еще месяц ждать? Давай сейчас начнем процесс, если «помиримся», то я заберу заявление.
— Из гарантий у тебя только мое слово. Я бы не хотел делать все это официально сейчас. Причин несколько. Я хочу, чтобы ты оставалась моей женой. Имидж. Бизнес. Репутация. Думай, Вер. Сколько хочешь. Выдвигай условия. Но у меня сразу есть одно правило на время попытки примирения — верность.
Лучше синица в руке, чем журавль в небе.
Бери, пока дают.
От добра добра не ищут.
Было еще что-то, но никак не шло на ум. Сидящий рядом с водителем Сережа, казалось, совершенно не переживает, что в ближайшие сутки жена даст ответ — быть второму шансу или нет. Вера настояла, что нужно забрать Карошку, и они мчали в область. Час в одну сторону. Эгоистично, неудобно для самой малышки и свекров. Но ни за что в эту ночь она не останется наедине с Сережей.
Было уже поздно, когда показались огни небольшого городишка. В первый визит на родину Сережи она была потрясена разрухой: убитые дороги, неухоженность каменных строений, ветхость деревянных косеньких домиков. Не понятно, чем жили и как выживали местные. Из цивилизации банкомат, сетевой продуктовый, школа и поликлиника. Сияющий золотом купол церкви отражал нищету вокруг. Ночь и дождь окрасили городок в нейтральный сероватый — и он стал казаться таинственным, а не запущенным.
Свекры оставили прежний дом, но заботами детей были выправлены окна, крыша, утепление, сайдинг и забор. И двор и дом внутри тоже
