Измена. Осколки нашей любви (СИ) - Зорина Лада
— …и не волнует.
Развернулась и, понадеявшись, что достаточно усыпила бдительность сладкой парочки, пошагала обратно в палату к сыну.
Больше я ничего никому не собираюсь ни объяснять, ни доказывать.
И ещё. Я ни на гран не погрешила против истины — ничего, что касалось лично Егора, меня больше не волновало.
Я схватилась за ручку двери Лёшкиной палаты и вздохнула.
Вот бы я могла сказать подобное и в отношении его старшего брата.
Глава 59
— Привет, — Алекс появился в столовой будто из ниоткуда.
Я поспешно проглотила свой чай и кивнула.
— Привет.
Сердце подскочило к самому горлу, но я отчаянно делала вид, что ничего такого не происходит и не происходило. Что я всего минуту назад не прокручивала в памяти прошлый вечер. Не вспоминала о его пальцах в моих волосах и…
— С завтрашним приёмом, надеюсь, всё в силе? Нас будут ждать?
— А… да. Да, всё в полном порядке. Мне вечером на почту даже напоминание скинули.
Муратов кивнул, а я отчаянно гадала, что ещё такого сказать, чтобы не растягивать неловкую паузу.
— Лёшку я предупредила. И… с Егором увиделась. Правда, случайно. Он ничего не подозревает. И это плюс.
— А минус? — с тенью улыбки на не дававших мне покоя губах поинтересовался Муратов.
И я поймала себя на неожиданной мысли: я хочу с ним поделиться, хочу ему всё рассказать. Как если бы он действительно стал моим самым верным сообщником. Тем, с кем меня тянуло делиться и мыслями, и новостями.
Господи, только бы это в привычку у меня не вошло…
— А минус в том, что я только сегодня окончательно поняла, какой была дурой, — я поскребла ногтем бок своей кружки и пустилась в пересказ нашей встречи в клинике.
Муратов слушал меня с хмурой сосредоточенностью. Не перебивал, а только время от времени легонько кивал, словно бы подтверждая, что внимательно слушает.
— Думаю, теперь я вижу эту историю чуточку чётче.
На время я даже сумела забыть о витавшем в воздухе напряжении, невольно превратившись в слух.
— В каком смысле?
— Параллельно со всем остальным я наконец-то умудрился навести справки об этой Синицыной. И сегодня получил кое-какие уточняющие данные.
Я затаила дыхание, даже про чай позабыв:
— Девчонка наглеет не на пустом месте. У неё папашка — глава одной из ведущих в стране фирм-поставщиков медоборудования. Большие связи в мире большой медицины. Он, кстати, входит в совет по финансированию целого ряда конференций и тематических мероприятий, на которых бывал Егор.
Вот оно что…
— Я никогда их прежде друг с другом не связывал, потому что у неё с отцом фамилии разные. С матерью этой Синицыной он прожил в гражданском браке, нажил дочь, а после из их жизни исчез. Но дочери помогает. И она не отказывается.
Муратов хотел что-то добавить, но потом передумал, ограничившись таинственным:
— О роли её в отца в этой истории я расскажу тебе позже. Если подтвердятся мои подозрения.
— И… когда это может случиться?
— Предполагаю, через парочку дней.
И против истины он не погрешил, но вспомнила я об этом не раньше того, как мы прошли через самое тяжкое.
Из столовой я умудрилась сбежать, трусливо прикрывшись ранней побудкой.
Муратов не пытался меня задержать. Не требовал никаких объяснений. Будто и не было того сумасшедшего поцелуя, от воспоминания о котором у меня даже на следующий день продолжало томительно ныть внутри.
И всю молчаливую дорогу до клиники в роскошном салоне Муратовского авто я кляла и ругала себя на все лады. За то, что в мои напряжённые мысли о предстоящей миссии по вытаскиванию сына из клиники то и дело вмешивались размышления о том, почему он, как и я, притворялся, что между нами ничего не произошло.
Впрочем, я зря ругала себя и зря волновалось.
Муратов-старший обладал более чем достаточным авторитетом, чтобы никто — никто! — не поставил его под сомнение.
Мы приехали слишком рано. У медсестёр как раз была пересменка. Егор на рабочем месте отсутствовал — он никогда не приезжал в клинику рано.
Нас впустили без лишних вопросов, а персонал и не подумал нас мониторить.
Лёшка к тому времени уже дожидался меня «во всеоружии» — с упакованными вещами. Оставалось только верхнюю одежду на себя натянуть.
— Ма, я знаю, нам надо спешить… — неожиданно замешкался он, когда я трясущимися руками натягивала на него пушистый свитер, тревожно прислушиваясь к звукам из коридора.
— Это уж точно, — пробормотала я, одёргивая его рукава. — Александр дал нам пару минут на сборы.
— Я как раз о нём и хотел… нет, не о нём. О Трансформере, — и Лёшка с тоской оглянулся на исполинского робота в углу палаты.
— Ох… — я быстро скрутила и сунула под мышку его дутую куртку, — Лёш, мы и его из этих застенков вытащим. Обещаю. Но не сегодня.
Лёшка кивнул и, не оглядываясь, помчался к дверям, за которыми нас ждала помощница Муратова — Инга.
— Нигде не задерживайтесь, — сухо проинструктировала она меня, когда я, схватив сына за руку, в панике озиралась по сторонам, ожидая увидеть атакующую армию медсестёр и прикрывавшую их охрану. — Сворачивайте к боковому проходу, спускайтесь по рабочей лестнице. Внизу вас никто не остановит.
— А…
— Александр Михайлович всё улаживает. Торопитесь. Иначе на приём опоздаете.
И я не стала лезть с ненужными расспросами. Лёшка был рядом, и на мне лежала задача — доставить его в клинику в срок. Обо всём остальном я подумаю после.
— Спасибо вам, — шепнула я Инге.
И увидела почти невероятное — на её неизменно бесстрастном красивом лице обозначилась самая настоящая улыбка.
— Взаимно, Нина Евгеньевна.
— Мне-то за что? — покачала я головой, забрасывая сумку на плечо, чтобы легче было идти.
— За то, что начали чуть лучше разбираться в братьях Муратовых, — огорошила она меня и… подмигнула.
Глава 60
— За своё самоуправство я отчитаюсь непосредственно перед Егором Михайловичем, — пресёк он любые попытки ошарашенного главврача выяснить, куда подевался их юный пациент. — Обстоятельства потребовали его срочной транспортировки. И они никак не связаны со здоровьем пациента. Чувствует он себя превосходно.
— Но мониторинг…
— Он уже больше недели обходится без препаратов, — Алекс придавил несчастную женщину взглядом. — Не находите, что это ошеломляющий, должно быть, прогресс?
Краска сошла с её круглого лица, что о многом ему сказало без слов.
— В любом случае, Алексей сейчас под присмотром. Под присмотром специалистов.
Промелькнула мысль посоветовать ей переброситься парой слов с адвокатом, но Алекс не стал себя утруждать. Если она в этой адской афере замешана, с чего бы ему ей помогать? Будет исключительно справедливо, если все в этой истории наконец-то получат заслуженное.
И себя он из этой компании не исключал. Потому что и он получал по заслугам.
Нужно было быть непростительно для его возраста и положения наивным, чтобы вообразить, что один поцелуй всё изменит.
Даже такой поцелуй.
Поцелуй, который не шёл из его головы с тех самых пор, как их губы соприкоснулись.
Память мешала сосредоточиться, изводила его воспоминаниями, пока слишком яркими и слишком свежими, чтобы отмахнуться от них без ущерба.
Если раньше он фантазировал, то теперь едва ли не бредил.
Сосредоточиться было исключительно сложно. Ещё сложнее делать вид, что ничего не стряслось. А притворяться было необходимо. Потому что на Нину случившееся, судя по её поведению, никакого впечатления не произвело.
Все её волнения были связаны с сыном, а с ним она с тех пор держалась слегка отстранённо. Едва ли не холодно.
И он принимал такое положение дел. Принимал как справедливое наказание. Он заслужил такое к себе отношение. Заслужил тем, как вёл себя по отношению к ней все эти годы — несправедливо и, если уж совсем начистоту, лицемерно.
