Так Бывает - Никтория Мазуровская
В детстве, возможно! Но явно не во взрослой жизни. Она отстранилась от проблем, как только вышла замуж, переложила всю ответственность на Диму. И к чему это привело?
Ее жизнь превратилась в дерьмо, она сама стала чокнутой сукой, которая винит всех вокруг: Диму, мать, отца, Лилю, но только не себя.
Молодец, твою мать, молодец! Так держать!
Но, урок сегодняшний она усвоила, поняла, приняла и будет менять, и меняться.
Ей никогда не забыть взгляд Кирилла, когда он пытался ее успокоить. Такой растерянный, такой напуганный, и одновременно решительный, злой.
Мальчик вырос, многое понимает, и она кое-что поняла про него сегодня, и про себя заодно.
Они семья! Настоящая, полноценная семья. Там, где есть мама,-это она, там, где есть сын,– это он, там, где есть остальные родственники – это Саныч и Олег. И своими руками она чуть было все не похерила. Вовремя ее, носом об стол ткнули, очень вовремя.
С завтрашнего дня все будет по-другому, но сегодня она позволит себе слабость и будет плакать, стоя в ванной, под душем. Будет слушать как шумит вода, ударяясь в стеклянные стенки душевой и вспоминать их с Димой жизнь. Ту, что была ДО.
Счастливые, теплые, наполненные любовью глаза. Улыбку, от которой в животе напряженно замирало, а потом опаляло таким желанием, таким собственническим порывом, что Тане приходилось себя сдерживать чтоб не укусить, чтоб не оставить красный след собственных зубов, когда Дима был в ней и был с ней.
Так с ними было всегда. Чувственное желание накатывало быстро, но они никогда не торопились, наслаждались каждым мгновением. Медленно, пуговичка за пуговичкой расстёгивали одежду, правда стаскивали ее быстро… но, после, вновь время будто замирало, они вместе медленно горели, плавились от рук друг друга. Медленно сгорали под жадным напором губ, под требовательным напором рук.
Нельзя сказать, что так было всегда. Иногда страсть настолько сильно овладевала ими, что стоило только обнаженным телам прикоснуться друг к другу, стоило только ему чуть задеть губами чувствительные соски, слегка сжать их зубами, и она была способна взорваться наслаждением. Так же и с ним. Легкий поцелуй живота, чуть сжать зубами плотную разгоряченную плоть и все, конец всяким прелюдиям, играм и забавам.
Входил в нее, врывался! Грубо, сильно, на всю длину, доставляя такое удовольствие, что долго ни он сам, и уж тем более она, держаться не могли.
Эта часть их жизни была особенной для нее. И чего скрывать: никогда и никого в своей жизни она не хотела, как его. Кажется, своей любовью, своей страстью и желанием, он не оставил ей и малейшего шанса на счастливую жизнь, в будущем, без него. Она только подумала о другом мужчине рядом с собой, попыталась представить чужие руки на своем теле и ее затошнило.
В первый раз избавилась от тошноты, отвращения к себе и к гипотетическому другому мужчине только благодаря нескольким бокалам дорогого виски. Такой поворот событий о многом говорил.
Каждого мужчину, если только сможет на того внимание обратить, она будет сравнивать с Димой, и никто, скорей всего, сравнение в свою пользу не получит. Не от Тани, однозначно.
И дело даже не в интиме. Дело просто в их жизни.
Еще были совместные завтраки, наполненные горьким привкусом сбежавшего у него кофе, потому что сонный не уследил, но хотел ее побаловать, сделать приятное с утра, чтоб она ему улыбнулась, приоткрыв полусонные глаза, но приготовленного специально для нее кофе она в жизни вкусней не пила. Были прогулки по Москве, взявшись за руки. Был старый Арбат и картины, ради которых они так любили там гулять.
Все это сейчас проносилось, воспоминаниями в голове, а в теле и в душе отзывалось такой жгучей тупой болью, что снова слезы потекли по щекам, хоть там было и не разобрать где просто вода, а где соленая влага ее глаз.
Грустно было сознавать, что все эти завтраки, прогулки, улыбки, прикосновения ушли безвозвратно.
Дима ушел теперь уже навсегда, а жить почему-то продолжалась, небо с небес не рухнуло, но, отдачей приложило хорошенько.
Заслужила.
Она все это время позиционировала себя как умную, самостоятельную женщину, умеющую нести ответственность за свои действия и ошибки, а оказалось, на самом деле, что она сбежала от проблем, от мужа, от его осуждения, от себя самой, в конце концов.
На деле, она сама стала жертвой. Жертвой, которую все должны жалеть, сочувствовать, понимать и прощать. Но, самой, даже в голову не пришло, что ей никто и ничего не должен. Она сама себе должна нормальную жизнь. Кириллу должна нормальную счастливую жизнь, потому что он считает ее… своей мамой!
Эти слова в сознании бились, как вот шайба в аэрохоккее бьется о створки, со звуком таким противным. Вот и у нее то же самое. Слово «мама» билось в голове, отдаваясь гулким эхом во всем теле, отдаваясь дрожью в руках и благодарными молитвами за то, что еще может хоть что-то исправить.
Потому что, оказывается, у нее есть сын, и не просто сын, а он сам считает ее мамой. Считает ее достойной такого звания, и он в ней нуждается сейчас больше всего на свете.
И именно поэтому она сейчас закончит киснуть под водой, выйдет из ванной и позволит воде смыть в глубины канализации все то прошлое, что столько лет не давало жить, все те совершенные ею ошибки, что мешали сейчас. Пусть вода уносит к черту на кулички все-все,-у нее, как только за ней закроется дверь ванной, начинается новая жизнь!
Она не собиралась больше убегать от проблем, она собиралась их решать. И, в первую очередь, переодевшись после душа, вышла к своим мужчинам.
Саныч был очень угрюм, выглядел постаревшим, что в очередной раз резануло ей по нервам, да так, что сердце дернулось.
Олег просто сидел за столом и пил горькую, ни на кого внимания не обращая, но стоило ей зайти в кухню, как он оторвался от созерцания столешницы бара и так глянул… обеспокоенно и в то же время очень разочарованно, казалось он готов с досады сплюнуть и три раза о дерево постучать. А Кирилл…
Кирилл по-прежнему смотрел глазами побитого щенка, выброшенного на мусорку, за ненадобностью еще одной скотины в доме,– и это было хуже всего. Этого она не выдержала. Потяжелело в груди, узел еще туже затянулся, сдавливая горло кольцом, мешая произнести так необходимые сейчас слова.
Но, сказать что-то
