Гречишный мёд (СИ) - Гринвэлл Ольга

Максим криво усмехнулся, подошёл ближе.

— Ревнуешь уже? — прижался губами к моим губам. — Да брось ты. У меня нет никого.

— У тебя есть я. — Подняла на него глаза.

Я долго бродила по лесу, вглядывалась в просвет деревьев. Весна бежала чуть позади, то и дело отвлекаясь на дразнивших ее птиц. Снег был нетронутым, если не считать редкие звериные следы. В одной руке я сжимала ненужное сейчас ружьё — про охоту я наврала.

Меня одолевали невеселые думы. Да, я спасла человека, и это был настоящий поступок, но стоило ли отдавать Максиму свою Родовую Силу? Кто я без неё? Что ещё могу в жизни и чего я могу добиться без этого дара? Деревенская дурочка, наивная и глупо влюбившаяся в первого прохожего молодца.

А он... он уедет, увезет с собой мое сердце и Силу и засунет все это как ненужный скарб в самый дальний уголок памяти. И Максим забудет меня. Я уже поняла это.

От этих горьких дум мне хотелось бежать далеко-далеко, но как можно убежать от себя?

Я обхватила розовато-оранжевый ствол сосны, прижалась к шершавой коре щекой.

— Пожалуйста, ну пожалуйста, успокой меня, скажи, что он любит меня.

— Нет, — прогудело внутри ствола.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Максим огляделся в поисках хоть какой-нибудь верхней одежды, которую бы мог накинуть. Ульяна ушла в лес уже больше часа назад, и он начал волноваться. В тайге полно дикого зверья, да и снега за последние дня навалило немерено.

Под вешалкой отыскал валенки, набросил большой овечий тулуп и, накрутив на голову шарф, вышел на улицу.

Морозный воздух на минуту обжег горло и лёгкие, пробрался в ноздри. Максим засунул в карманы руки — к ним только вернулась чувствительность и ему вовсе не хотелось вновь потерять ее.

В лесу было тихо, казалось, птицы замерли, не желая чирикать на морозе. Парень быстро обнаружил протоптанную Ульяной тропу и последовал по ее следу. Шёл так долго, что уже подумал, что заблудился, но неожиданно увидел девушку, сидевшую на снегу. Сердце ёкнуло — что с ней? Хотел кинуться к ней через заснеженную поляну, но в это время Ульяна встала.

— Ульяна! — крикнул, помахал рукой.

Она повернулась на звук его голоса. Весна с громким лаем бросилась к Максиму.

— Ой, ты?!

А парень уже бежал к ней, на ходу сгребая руками снег и вылепляя снежки.

— Лови! — на миг остановился и, размахнувшись, запустил в девушку.

Она, рассмеявшись, увернулась и швырнула в Максима облако белой пыли.

— Ах ты! — снег осел на его лице, забился в рот. — Маленькая чертовка!

Ульяна бросилась наутёк, а Максим за ней с пригоршней пушистого снега.

— Ульянка, я все равно до тебя доберусь! — схватив девушку за полу куртки, потянул на себя.

Хохоча, она упала на снег, и Макс плюхнулся рядом с ней, отдуваясь и отплёвываясь.

— Я соскучился по тебе, — проговорил в ее улыбающиеся губы. — Ждал, ждал, и отправился на поиски… — Любовался ее жаркими шоколадными глазами, в которых мелькали золотистые отблески. — Какая же ты красивая... — Расстегнул пуговицы и молнию на куртке девушки, губы уже нашли трепещущую жилку на шее. — Не могу и минуты без тебя…

Ульяна стянула с головы парня шарф, провела пальцами по коротко-стриженным волосам.

— Замёрзнешь...

— Вместе с тобой, — его голос сорвался, перешёл на шёпот, а рука уже пробиралась под куртку и дальше.

Она лежала, распластавшись на снегу, а он никак не мог перестать целовать ее.

Наше небольшое приключение на природе заставило заторопиться обратно к дому. Всю дорогу мы смеялись и, качаясь, как пьяные, шли в обнимку. Останавливались для поцелуев. Обоим не терпелось заняться любовью. На время я выкинула из головы все грустные думы — хотелось просто жить, любить и наслаждаться сегодняшним днём.

Ввалились в дом и тотчас же нетерпеливо стали срывать друг с друга одежду. Вскоре я осталась в одной фланелевой рубашке и трусиках. Максим подхватил меня на руки и понёс в комнату, положил на кровать. Нетерпеливые руки принялись расстёгивать  пуговки на моей рубахе. Я выгнулась навстречу, прижалась к его груди.

— Люби меня, — простонала, подставляя жаждущий рот для поцелуя.

Его язык проник внутрь, слегка скользнул по зубам...

Я была так счастлива — казалось: вот она — любовь. Это так просто — любить и быть любимой.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Александра Петровна ещё некоторое время постояла у оградки свежей могилы. Несколько родственников и знакомых  поспешили удалиться. Поминальный стол в небольшой однокомнатной квартирке покойницы уже был накрыт.

Пожилая женщина вздохнула. Последнюю неделю она провела рядом с этой когда-то сильной и безжалостной женщиной. Они много говорили, не спорили — делить больше нечего. Старая ведьма умирала в муках, и если бы не молитвы ее бывшей оппонентки, то мучилась бы ещё дольше.

Кладбище было небольшое и уютное. Снег покрыл могилки ровным белым полотном, словно саваном, оставив только кое-где торчать ядовитого цвета искусственные цветочки. Чёрные, слегка облупленные оградки сливались с воронами, нахохлившимися на них.

Александра Петровна перекрестилась, прошептала на прощание напутственную молитву и низко поклонилась. Завтра она уедет обратно, а сегодня... Этой ночью ей надо совершить прощальный ритуал. Умершая должна много чего рассказать, ответить на любые вопросы, на которые Александра Петровна захочет знать ответы.

Уже выходя из кладбищенских ворот, Александра Петровна подумала о своей внучке. Все эти дни она вспоминала о ней мельком — не могла отвлекаться от умирающей ведьмы. Теперь же жизнь вновь взяла верх над смертью.

Лёгкое беспокойство охватило пожилую женщину — как там Ульяна справляется с хозяйством, нет ли проблем в школе и, самое главное, как этот незнакомый юноша обращается с ее невинной девочкой? Александра Петровна в который раз пожалела, что отказалась от телефона и не велела внучке покупать эту безделушку — мобильник.

По дороге на станцию, Рая заехала в сельсовет в соседнем посёлке. Безуспешно пыталась уговорить главного снова выслать поисковую группу. Тот упрямо твердил, что его люди прочесали всю тайгу и никого не нашли. В конце концов разъяренная девушка пулей выскочила на крыльцо в расстегнутом пальто, сбитой набок шапке. Сумка выпала из рук, и содержимое рассыпалось по ступенькам. Выругавшись сквозь зубы, бросилась подбирать.

— Вам помочь?

Подняла голову. Молодой парень, улыбаясь, смотрел на неё, слегка прищурившись от яркого солнца.

— Ох, да... — простонала Рая.

Тот уже наклонился, неловко собирая вещи девушки — косметичку, варежки, записную книжку, связку ключей. Девушка тяжело вздохнула — ещё не хватало опоздать на вокзал. Парень симпатичный, но какой-то неуклюжий, впрочем, как и она сама. Тем временем он протянул Рае её вещи.

— Вы спешите?

—Угу, — она кивнула.

— Может, вас подвезти куда?

Девушка с сожалением оглядела его. Кажется такой складный и симпотный пацан, но так некрасиво кривится. Тик, что ли, нервный у него?

— Меня Романом зовут, — обтер о штанину руку и протянул ей.

— Рая. Раиса.

— Отец на машине ждёт, пойдёмте, он вас быстро добросит куда надо.

Неожиданно девушка согласилась. Почему бы и нет? Все же удобней, чем на снегокате.

В машине было тепло. За рулем сидел крепкого сложения мужчина.

— Андрей Павлович, — представился он.

Рая села сзади.

— Мне до вокзала. Встречаю знакомую из Москвы.

— Хорошо, довезем вас в целости и сохранности.

Рая с облегчением выдохнула, улыбнулась. По дороге разговаривали о всякой ерунде.

— А я где-то видел вас, — сказал Андрей Павлович, взглянув в зеркало заднего вида.

— Пап, ну конечно, Рая была на похоронах Ирины. Ой, простите, — Роман обернулся, сочувственно скривив губы.