Разлучница между нами (СИ) - Барских Оксана
Неужели мое сердце оживает и готово впустить в мою жизнь мужчину?
Глава 28
На базу отдыха отправляются по большей части друзья и сослуживцы Кеши, и хоть многих я не знаю в силу того, что Антон предпочитал отдыхать отдельно, так что мы с ним посещали различные мероприятия, где собирались видные бизнесмены с женами, которые могли быть Антону полезны в перспективе.
Когда мы все выдвигаемся на базу, я осознаю, что мне нет нужды строить из себя ту, которой не являюсь, так что я переполнена облегчением.
Несмотря на мои предположения, что каждый поедет на своей машине, как оказалось, Кеша с друзьями арендовали автобус, в который мы все и загрузились.
Даже Тим выглядит довольным и расслабленным, чего я никогда за ним не наблюдала, когда он ходил со мной и Антоном на рауты. Он устроился рядом с сыном Кеши и Маши Макаром, и всю дорогу они о чем-то шепчутся, хохочут, обсуждают общие темы.
Вопреки моим опасениям, кроме Светы было еще пару детей ее возраста, так что и ей есть с кем пообщаться в конце автобуса, где они устроили мини-шалаш на последних рядах. Чипсы, газировка, ноутбук. Что еще нужно для счастья в таком возрасте?
– Вы все-таки не струсили, Дина.
Ко мне подсаживается Герасим, как только Машка убегает к мужу на первые ряды.
Никто не обращает на нас особого внимания, но я всё равно кидаю взгляд на сына сзади. Вот только и он не смотрит, что притупляет мою нервозность.
Я стараюсь держать себя в руках, напоминая, что я давно не подросток, а взрослая женщина, которая способна управлять своими эмоциями, включая и трепет в груди. Он-то и заставлял меня перечить Герасиму и спорить с ним, возвращая нас обоих будто в старшие классы школы, когда ты не можешь справиться с влюбленностью и нападаешь на объект своих чувств.
– Я взрослый человек, чего мне бояться? – спокойно говорю я и вздергиваю бровь.
Немного некомфортно, что я сижу у окна, а Герасим у прохода, буквально становясь горой на моем пути к выходу, но я стараюсь не думать об этом, как о западне.
– И то верно, – пожимает он плечами и не отводит от меня взгляда, рассматривая, как какую-то зверушку в зоопарке.
– Что вам нужно? Давайте начистоту, – повернувшись всем корпусом к нему, спрашиваю я.
– Мне? – слегка улыбается он лукаво. – Я просто ухаживаю за понравившейся мне женщиной, отчего же вы видите в этом злой умысел?
Я поджимаю губы, так как парировать мне нечем. Я ведь не могу запретить ему смотреть на меня, думать обо мне, хоть и не до конца верю в его проснувшиеся ко мне чувства. Слишком сильно обидел и оскорбил меня Антон, отбив охоту верить другим мужчинам.
Вспоминаю вдруг слова Маши, которые она сказала мне сегодня утром, и прикусываю язык.
– Не лишай себя возможности наслаждаться этой жизнью. Не отталкивай людей, даже если боишься, что рано или поздно они тебя предадут. Не будь ты замужем за Антона, не было бы ни Тима с Адель, ни Светочки. Разве ты готова всё переиграть и изменить прошлое, появись у тебя такая возможность?
На удивление, ее слова заставляют меня задуматься и начать думать о том, кто и кому я говорю. А вдруг Герасим искренен в своих порывах и действиях? И я своим страхом сейчас могу разрушить то хрупкое, что он пытается выстроить между нами.
Я бы слукавила, сказав, что он совсем мне не по душе. Просто я никогда не сталкивалась с такой настырностью, с которой Герасим пытается завоевать мое внимание, и оттого мне немного неуютно.
– Как давно вы знакомы с Кешей? – решаю я перевести тему, чтобы самой управлять разговором.
– Пару десятков лет.
– Странно. Я никогда о вас не слышала.
– А вот я о вас наслышан. Любимая сестренка Иннокентия, которую он прятал от нас, словно боялся, что мы накинемся на нее, как голодные собаки на кость.
– Грубо, – морщусь я.
– Предпочитаете сладкое вранье вместо жестокой правды?
Мне кажется, словно он намекает на то, что я терпела ложь Антона так много лет, что легко усомниться в том, что я ничего не знала, а потакала мужу, чтобы его не потерять. Мне не нравится, куда заводит нас разговор, и я отворачиваюсь к окну, лишний раз убеждаясь в том, что никакого коннекта между нами не случится.
– Вы обиделись? Прошу простить, я привык к другому формату общения. Работа обязывает, сами понимаете.
– Но это ведь не мешает вам умело флиртовать с длинноногими красотками, – язвлю я и поворачиваю голову обратно.
Прищуриваюсь, не в силах прикусить говорливый язычок. Мне это и самой не нравится, но тяжело сдерживать рвущееся наружу возмущение. Не после того, как Антон долгое время вел двойную жизнь. Позволял себе со мной то, что не мог с Фаиной. Грубость. Пренебрежение. Обман.
Я стискиваю челюсти, как только понимаю, что, сама того не желая, отношусь к Герасиму предвзято. Обжегшись на молоке, теперь дую на воду. Умом понимаю, что бесконечно так продолжаться не может, и ни один мужчина не станет долго терпеть такое мое отношение, но с эмоциями и реакциями ничего поделать не могу.
– Так дело в ревности? Поэтому вы воротите от меня нос? Не любите конкуренцию? – улыбается Герасим, но мне его отношение не по душе.
– А вы с чего такой довольный? Почему я вообще должна с кем-то конкурировать? Вроде это не передача “Холостяк”, и мне нет нужды бороться за супер-знаменитого жениха.
– А вы предпочли бы передачу “Холостячка”?
– Смешно, – усмехаюсь я и покачиваю головой.
– И что же вас так рассмешило?
– Наше выканье. Мы попеременно то флиртуем, то обзываем друг друга, но так вежливы друг с другом, что аж зубы оскоминой сводит.
– Так умело подводите к тому, чтобы я предложил перейти на ты?
– Забудьте, что я сказала!
Я отмахиваюсь, начиная раздражаться, что на каждое мое слово он находит десяток против, но всё, чего это добивается, так это моего гнева.
– Такое ощущение, что мне снова двадцать, давно не испытывал такого куража, – задумчиво произносит он спустя минуту молчания между нами, но я больше не реагирую, решив игнорировать его остаток пути, а там уже и влиться в компанию Маши, чтобы не оставить Герасиму и шанса снова завести со мной разговор.
Конечно, с одной стороны, кажется, что я веду себя, как маленькая обиженная девчонка, слишком остро реагирующая на остроты понравившегося парня.
Когда мы подъезжаем к базе отдыха, все мы, наконец, выгружаемся, наконец, из автобуса, и Герасим отходит к остальным мужчинам, которые договариваются о номерах.
Тим будет делить комнату с Макаром, я же со Светочкой, в то время как остальные будут жить парами. Кроме Герасима, который займет спальню один.
– Я видела, как он к тебе подсел. О чем разговаривали, колись? – шепчет мне Машка, как только представляется возможность.
– Как обычно, обменивались остротами. Уже жалею, что согласилась приехать. Придется целых два дня терпеть его.
– Смотри, не жалуйся, если он перестанет уделять тебе время.
– Когда это я жаловалась? – фыркаю я, а сама кидаю украдкой взгляд на Герасима, который помогает заносить наши чемоданы.
– У меня уже Кеша спрашивал, что между вами. Не боись, я вас не сдала. А то ты же знаешь своего брата, ему бы дай сунуть нос в твою личную жизнь. Я его еле как держала подальше от Антона, а то он много лет порывался тому расквасить нос. А сейчас думаю, может, зря?
Маша морщится, а я едва не смеюсь, так как Кеша и правда в своем репертуаре, несмотря на то, что я уже давно не та маленькая девчонка с косичками, которую нужно было защищать от грубых одноклассников.
– Ну что, старики, собираетесь тряхнуть стариной и устроить себе сплав на рафтинге? – острит Макар, когда они с Тимом подходят ближе к нам.
– Какие мы тебе старики, – усмехается Машка и бьет сына ладошкой по плечу.
– Мы, если что, с вами не пойдем. Присмотрим лучше за Светкой и детьми на берегу. Да, Светуль? – кивает Макар мой младшей дочке, и она кивает, а затем заливисто хохочет, когда двоюродный старший брат подкидывает ее на руках вверх чуть ли не до небес.
