Разлучница между нами (СИ) - Барских Оксана
– Что это было только что, Дин? Вы флиртовали? – улыбается она, едва не светится от радости, вызывая у меня оскомину на зубах.
– Ничего подобного. Обычный разговор.
Я передергиваю плечом, но провести Машу не удается. Она уже сделала свои выводы, и практически ничего не способно ее переубедить.
– Не обманывай хотя бы себя, Дин. Между вами прямо искры летели, я даже боялась и слово вставить, только слушала да наблюдала. Сразу видно, что между вами химия, которой у вас с Антоном никогда не было. Ну всё, это судьба. Нельзя ее упустить, раз жизнь подкидывает такой приятный сюрприз. Забудь обо всем, что мы говорили. Такой мужик, Дин, хоть трусики выжимай, нельзя его упустить. Как говорится, куй железо, пока горячо.
– Ты замужняя женщина, Маш, – закатываю я глаза.
– Так я ж не для себя, а для тебя. Это другое. А Кешу я люблю, но это не делает меня слепой, Динусик. Герасим – высшая лига, прямо для тебя. Ну ничего, мы сделаем из тебя конфетку, и он еще слюни будет пускать на рафтинге. Заставим мужика попотеть, чтобы тебя завоевать.
Маша еще щебечет, пока мы идет обратно на свои места, а вот я уже в который раз жалею, что согласилась поехать с ними. Вот только ни в коем случае не откажусь, как бы страшно не было. Не стану трусихой в глазах Герасима. Ни за что!
Глава 27
Следующий день становится для меня каторгой.
Я уже сто раз пожалела, что согласилась поехать всем вместе на речку, где меня ждет испытание похлеще позора, который я испытала в седьмой день рождения Светы.
– Мам, а Адель с нами поедет на речку? – спрашивает младшая дочка, пока Маша готовит завтрак, который не прибавляет новые килограммы, а помогает похудеть.
– Нет, солнышко, у Адель сейчас другие заботы.
Я треплю Свету по волосам, пытаясь не сокрушаться в очередной раз по поводу старшенькой, ставшей слишком взрослой, чтобы не возвращаться домой. Я звонила ей несколько раз, не выдержала, ведь она моя дочь, но всё, что мне удалось получить – голосовое сообщение, что абонент не абонент.
– А другие дети моего возраста будут?
Так вот оно что. Света стесняется и не хочет быть среди взрослых одним ребенком. И хоть Адель уже совершеннолетняя, всё равно воспринимается ею, как ребенок, просто более взрослый.
– Нет, солнышко, скорее всего, не будут. Зато с нами поедет Тим. Он только что звонил и сказал, что купил билеты. Правда, здорово?
– Тим? А он привезет мне ту куклу, которую показывал по видео?
Света воодушевляется, даже в ее глазах играет озорство, которое я там давно не видела. Старшего брата она любит всей душой, восхищается им и каждый раз с нетерпением ждет его приезда.
– Обязательно привезет. Как у тебя дела в школе, Светуль? Тебя никто не обижает?
– Нет! – сердито отвечает она и топает ногой, после чего убегает в гостиную к камину, где больше всего любит проводить времени.
Мое сердце бьется в тревоге, вот только я дочку в какой-то степени понимаю. Почти каждый день спрашиваю, не притесняет ли ее кто в школе, и, видимо, это ей надоело. Вот только я ничего не могу поделать с собой, ведь за дочь беспокоюсь. Постоянно отслеживаю ее настроение, интересуюсь делами в школе и стараюсь не упускать перемены в ее поведении. Держу руку на пульсе.
– Тебе бы тоже к психологу походить вместе со Светой, Дин. Ты слишком опекаешь ее и сама нервничает. А стрессы, как известно, приводят к ожирению. Я у тебя по шкафам пошарилась, нашла столько печенек и конфет, что можно накормить целый класс первоклассников, вызвав у них диатез. Ты вообще следишь за тем, что ешь?
– Да не ем я сладкое особо, Маш, – защищаюсь от невестки. – Это Адель напокупала, пока гостила. А Светочка не лазит по верхним шкафам, поэтому я туда и переместила все сладости. Жалко выкидывать. Может, ты заберешь? Кеша ведь тоже любитель.
– Так уж и быть, спасу тебя. А пока пойдем, попробуешь мои оладьи из рисовой муки и с ягодами. И вкусно, и полезно.
Маша кивает, уходит обратно на кухню, и я иду следом, оставив обувь на коврике. Закончу с чисткой позже.
Света отзывается на окрик Маши, с удовольствием ест оладьи и фрукты, даже позабыв о нашем разговоре, и расспрашивает тетю о том, какие развлечения будут на базе отдыха. Пока Маша расписывает Свете прелести предстоящего отдыха на природе, я замечаю под холодильником спрятанные там давно весы и вытаскиваю их, решив вдруг взвеситься впервые за несколько недель.
– Ну? – спрашивает подмечающая всё Машка и косит глазом в сторону цифр, которые неожиданно радуют меня.
– Шестьдесят! – радостно ликую я и едва не подпрыгиваю на месте. Бегу к зеркалу в коридоре и рассматриваю себя со всех сторон.
После развода с Антоном я так привыкла считать себя толстухой, что даже не замечала происходящих со мной перемен.
– Ну да, а ты что ждала? Восемьдесят? – выходит следом за мной Машка и едва не закатывает глаза, но хоть в ее голосе и звучит насмешка, она не злая. Это обычный стиль общения подруги, к которому я за долгие годы привыкла, и он даже внушал мне уверенность в себе, научившись парировать ее выпадам.
– Во время бракоразводного процесса, Машунь, я весила семьдесят пять. А сейчас весы радуют меня цифрой на пятнадцать килограмм меньше, представляешь? Сама не заметила, как из-за стрессов последних месяцев схуднула. Бока бы еще подрихтовать, и я снова буду, как в молодости.
С тех пор, как я встретила Герасима, всё, о чем я могу думать, так это о собственной внешности. Я будто заново открываю в себе женщину, которая все годы брака с Антоном спала, ведь ему было всё равно на меня.
Он ведь ни разу не сказал мне, что его что-то не устраивает во мне, позволив думать, что наш брак просто идеальный, из-за чего я столько лет жила в иллюзиях, а затем вдруг разрушил всё в один миг, не дав мне опомниться. Конечно, я не снимаю и долю своей вины. Я ведь и сама могла бы обо всем догадаться, но предпочла жить в розовых очках, которые потом и стали причиной моей досады.
– Порой стресс творит чудеса. Я, если честно, сама удивлена, но теперь, глядя на тебя без свитера бесформенного, который так любишь на себя цеплять, я и сама вижу, что ты постройнела. Вчера ты, конечно, была в платье, но оно свободного кроя, по нему и не понять было, как оказалось. Осталось только твой гардероб обновить, и будешь у меня просто роковая красотка. Разобьешь еще ни одному мужику их каменные сердечки.
Маша задумчиво рассматривает меня со всех сторон, что-то прокручивает в голове, а затем улыбается во весь рот, пугая меня своим энтузиазмом, от которого мне никуда не деться.
– Светуль! Одевайся, идем по магазинам! – кричит Машка, и следом я слышу топот Светки, которая и рада провести время с любимой тетей, которая разрешает есть мороженое и до еды.
Я в такие моменты делаю вид, что ничего не замечаю. Мне нравится, как у Светы поднимается настроение, когда удается заполучить запретный сладкий плод.
Я иду одеваться следом, а когда почти собираюсь выходить из спальни, получаю вдруг сообщение в мессенджере с незнакомого номера. Приходит фото розового спасательного жилета. Следом приходит и аудио.
– Думаю, вам пойдет этот цвет, Дина. Захвачу с собой.
Этот харизматичный низкий голос я узнала бы из тысячи.
Неугомонный и настырный Герасим, который не принимает отказы.
– Как-нибудь сама разберусь, что мне покупать. Я могу о себе позаботиться сама.
Я проявляю упрямство. Машка бы настучала мне по голове за мой дурной нрав, и хоть я сама себя не узнаю, но никак не могу остановиться. Даже голос Герасима вызывает у меня желание ему неизменно перечить.
– Раз так, не стану настаивать. Всегда готов спасти тонущую красивую женщину, – приходит снова полный лукавства довольный ответ. Он явно меня дразнит и получает удовольствие от нашей перепалки.
– Я умею плавать! – записываю я последнее голосовое и блокирую телефон, а затем решительно спускаюсь вниз.
А оказавшись на первом этаже, вдруг ловлю свое улыбающееся отражение в зеркале. И это настолько изумляет меня, что я даже задерживаю дыхание, не узнавая собственное лицо. Оно будто светится изнутри, чего со мной не было так давно, что я уже и не помню, каково это – быть в эйфории.
