Гийом Мюссо - Бумажная девушка
– Ставлю тебя в известность, что еще нет и семи часов утра, что я спал и что я не один.
На стеклянном столе в гостиной Кароль заметила пустую бутылку из-под дешевой водки и почти пустой пакетик «травки».
– Я считала, что ты завязал со всем этим, – грустно сказала она.
– Как видишь, нет: моя жизнь полетела под откос, я разорил моего лучшего друга, и я не в силах ему помочь, когда у него неприятности. Поэтому да, я напился, выкурил три или четыре косячка и…
– …и ты не один.
– Точно, и это мое дело, понятно?
– Кто она? Сабрина? Вики?
– Нет, две шлюхи за пятьдесят долларов, которых я подобрал на Крик-авеню. Такого объяснения с тебя хватит?
Захваченная врасплох, Кароль смущенно хмыкнула, не зная наверняка, говорил ли Мило правду или просто решил ее спровоцировать.
Он включил кофемашину и вставил в нее капсулу.
– Ладно, Кароль, в твоих интересах, чтобы у тебя была очень веская причина, раз уж ты разбудила меня в такую рань.
Молодая женщина-полицейский не сразу нашлась с ответом.
– Вчера вечером я оставила в комиссариате ориентировку на «Бугатти» и попросила дать мне знать, если будут новости. И угадай, что мне сказали? Машину нашли в подлеске недалеко от Сан-Диего.
Лицо Мило наконец просветлело:
– А Том?
– Никаких новостей. «Бугатти» остановили за превышение скорости, но женщина за рулем отказалась подчиниться.
– Женщина?
– По данным местной полиции, за рулем был не Том, а молодая женщина. Но в рапорте указано присутствие пассажира-мужчины.
Кароль прислушалась к звукам, доносившимся из ванной комнаты. К шуму душа добавилось гудение работающего фена: там и в самом деле было два человека…
– Ты говоришь, около Сан-Диего?
Она заглянула в рапорт:
– Да, в населенном пункте возле Ранчо Санта-Фе.
Мило почесал голову, добавив еще немного хаоса в свою стоящую дыбом шевелюру.
– Пожалуй, я отправлюсь туда на арендованной машине. Покопошусь там, вдруг найду что-то такое, что наведет меня на след Тома.
– Я с тобой! – решила Кароль.
– Незачем.
– Я не спрашиваю твоего мнения. Я поеду туда, хочешь ты этого или нет.
– А твоя работа?
– Но я давным-давно не брала отпуск! И потом, вдвоем нам будет легче вести расследование.
– Очень боюсь, что он сотворит какую-нибудь глупость, – признался Мило, глядя в пустоту.
– А ты, ты сам-то сейчас разве не глупости делаешь? – сурово спросила Кароль.
Дверь ванной комнаты открылась, выпустив двух латиноамериканок, болтавших о каких-то пустяках. Одна, наполовину голая, завернула волосы в полотенце, другая куталась в банный халат.
Увидев их, Кароль вздрогнула: две девушки были похожи на нее! Вульгарные, потасканные, но у одной были ее светлые глаза, а у другой ее высокий рост и ямочка на подбородке. Они были такими, какими могла стать и Кароль, если бы не сумела вырваться из Макартур-парка.
Она скрыла свое волнение, но Мило обо всем догадался.
Он скрыл свой стыд, но она его расшифровала.
– Я возвращаюсь в комиссариат, чтобы предупредить о моем отсутствии, – сказала наконец Кароль, чтобы нарушить молчание, становившееся тягостным. – Ты иди в душ, отвези своих подружек, а через час заберешь меня из дома, идет?
* * *Полуостров Калифорния, Мексика. 8 часов утра
Я неуверенно открыл один глаз. Мокрая дорога отражала сверкающее солнце, касавшееся утренними лучами ветрового стекла, усеянного каплями дождя.
Укутанный в плюшевое покрывало, с затекшими мышцами и заложенным носом, я выплыл из сна, скорчившись на пассажирском сиденье «Фиата-500».
– Ну как, хорошо выспались? – спросила Билли.
Я с гримасой выпрямился, почти парализованный болью в шее.
– Где мы?
– На пустынной дороге, между нигде и другим местом.
– Вы вели машину всю ночь?
Билли весело кивнула, пока я обозревал в зеркале заднего вида свое лицо, серьезно пострадавшее от полученных накануне ударов.
– Вам очень идет, – сказала она серьезно. – Мне не слишком нравился ваш вид подростка «бон шик, бон жанр»: вам так и хотелось врезать.
– У вас удивительный дар делать комплименты.
Я посмотрел через стекло: пейзаж стал более диким. Узкая и потрескавшаяся дорога пересекала пустынные горы, на которых росли редкие растения: каменистые кактусы, агавы с колючими листьями, колючий кустарник. Машин было немного, но узкая дорога делала опасной любую встречу с грузовиком или автобусом.
– Я вас сменю, чтобы вы могли немного поспать.
– Остановимся на ближайшей заправке.
Но заправки располагались редко, и не все из них работали. Прежде чем найти открытую, мы миновали поселения, настоящие деревни-призраки. Выезжая из одной из них, мы увидели на обочине оранжевый «Корвет» с включенными сигналами аварийной остановки. Прислонившись к капоту, молодой парень – он бы произвел фурор в рекламе дезодоранта – двумя руками держал маленькую табличку с надписью: out of gas[44].
– Поможем ему? – предложила Билли.
– Нет. Это выглядит как классическая ловушка. Тип симулирует аварию, а потом вытрясает все деньги из туристов.
– То есть вы уверены, что все мексиканцы воры?
– Нет, я имею в виду, что с вашей манией брататься со всеми красивыми парнями вокруг мы снова вляпаемся в дерьмо.
– Вы были очень довольны, когда нас довезли до Сан-Диего!
– Послушайте, это ясно как дважды два: этот парень отберет у нас деньги и машину! Если вы этого хотите, останавливайтесь. Но не просите моего благословения!
К счастью, Билли не стала рисковать, мы проехали мимо.
Заправившись, мы зашли в семейную лавку. В длинной и старинной витрине были выставлены свежие фрукты, молочные продукты и выпечка. Мы купили то, что нам понравилось, и устроили импровизированный пикник через несколько километров под коротколистной юккой.
Попивая горячий кофе, я, как зачарованный, наблюдал за Билли. Усевшись на покрывало, она с аппетитом поглощала польвороны с корицей и чуррос, покрытые сахарной глазурью.
– Какая вкуснотища! Вы не попробуете?
– Что-то не склеивается, – задумчиво ответил я. – В моих романах вы едите как птичка, но я-то вижу, что вы поглощаете все, что попадается под руку…
Она на мгновение задумалась, как будто сама что-то осознавала, потом призналась:
– Это из-за настоящей жизни.
– Настоящей жизни?
– Я персонаж романа, Том. Я принадлежу миру вымысла, и в настоящей жизни я не у себя дома.
– И какое это имеет отношение к вашей прожорливости?
– В настоящей жизни все вкуснее, насыщеннее. И это не относится только к пище. В воздухе больше кислорода, пейзажи полны цвета, и ими хочется восхищаться каждую секунду. Мир вымысла настолько тусклый…
