Отпуск с осложнениями - Лина Манило
Пытаюсь сделать, как попросил, но напряжение достигло уже такого пика, что проще умереть, чем вынести это всё.
– Я хочу…
– Чего ты хочешь? – слова щедро пересыпаны поцелуями, а проворный язык оставляет огненные орнаменты на моей воспалённой плоти. Будто бы мороженое ест, и это действительно самое томительное и сладкое, что доводилось испытать. – Говори!
Голос тихий, но властный и рокочущий, а мне уже совершенно плевать, услышит ли нас хоть кто-то.
– Я тебя хочу, твой член… в себе.
Господи, я сказала это вслух? Вот просто взяла и сказала? Мамочки…
– Не всё сразу, Катрин, не всё сразу.
Мои глаза закрыты, я не вижу лица Вадима сейчас, да и со стыда, наверное, умерла бы, заглянув ему в глаза. Но голос его… ах, этот голос и спрятанная в нём усмешка, сводит меня с ума.
Язык Вадима тем временем начинает свой танец на моём раскалённом от возбуждения теле: впивается, слегка посасывая нежную плоть, прикусывает и облизывает. Меня и раньше целовали… там, но ни разу это не было столь же приятно, так оглушительно хорошо. Чувствую себя самой желанной женщиной на свете, а мои пальцы сминают покрывало до треска ниток и швов. Главное, хоть за что-нибудь сейчас уцепиться, когда теку так, как ни разу прежде.
Когда оргазм пронзает от макушки до пяток, а после стрелой вылетает прямо из сердца, я захлёбываюсь дыханием, будто бы из меня дух вышибли. В лёгких не остаётся воздуха, в глазах темнеет, и я проваливаюсь в горящую неоновыми огнями пропасть, ослепшая и оглохшая.
– Пожалуйста, отпусти, я больше не могу, – умоляю, а Вадим слизывает языком остатки моего бурного удовольствия и перемещается вверх. Я не вижу его, но чувствую каждой клеткой, а ещё аромат его тела, который ни с чем не смогу уже спутать, сводит с ума.
Сильные руки сгребают меня в охапку, слегка укачивая, возвращая к жизни.
– Я чуть не умерла, честное слово, – говорю тихо, а Вадим смеётся. – Как ты это делаешь? Божечки…
– Я ещё ничего не делал, кстати. Это так, разминка перед боем.
– Если это разминка, то через пару часов можешь смело заказывать катафалк, потому что моё сердце разорвётся.
– Какая же ты болтушка, – смеётся, а я обиженно соплю.
Распахнув глаза, смотрю на Вадима, лежащего рядом, а в бедро моё упирается что-то… кхм… член его упирается в моё бедро, в общем. Когда он раздеться-то успел?
– Ты… большой мальчик, – скашиваю глаза вниз, ещё и пальцем указываю, чтобы он понял, что я имею в виду.
– Есть такое, – полный гордости смешок, а я инстинктивно пытаюсь отодвинуться. – Куда собралась?
– Прогуляться, – пищу, а Вадим ловким движением перекидывает меня на спину и нависает сверху.
– Чего ты испугалась?
– Я? Нет, ты что? Я не испугалась, ни в коем случае!
Ну вру ведь, потому что, хоть и не девственница, всё равно как-то боязно, что не смогу его принять. Хотя бы потому, что у меня уже давно не было секса.
– Я буду аккуратным, – его губы на моей шее, едва касаясь её, а я таю от этого, растекаясь лужицей. – Обещаю.
Вадим помогает мне всё-таки избавиться от последнего предмета гардероба – тонкого кружевного лифчика, выбрасывая его куда-то далеко. Вдруг становится неловко, потому что моя грудь – не предмет моей гордости, но Вадим смотрит на неё с таким восхищением, что я даже горжусь собой чуть-чуть.
– Это прямо совершенство какое-то, – выдыхает он хрипло, а я заливаюсь краской, сгорая под его жадными взглядами. – Ты самая необыкновенная девушка. И охренеть, какая красивая. И да, помни, я буду осторожен.
Порывисто киваю, а Вадим спускает одну руку с кровати, ища что-то на полу. Шуршание фольги подсказывает, что именно ему там понадобилось, и я понимаю, что хочу посмотреть, как Вадим будет надевать презерватив. Да уж, никогда у меня подобных безумных желаний не было, а тот аж сгораю от любопытства.
– Покажешь мне? – спрашиваю шёпотом, а Вадим удивлённо смотрит на меня, садясь на кровати. – Как надевать его будешь… Хочу посмотреть. Можно?
У меня, похоже, воспаление мозга после оргазма, а иначе не могу объяснить, откуда во мне эти желания.
– Можешь даже сама его надеть, – дерзкая улыбка на губах, а я сглатываю слюну. – Я, правда, могу кончить раньше времени, если ты до моего члена дотронешься, но постараюсь потерпеть.
– Ты серьёзно? Я ни разу этого не делала. Вдруг что-то испорчу? Или порву?
– Член, главное, не оторви. Я буду по нему скучать.
– Дурак, – хлопаю его по плечу, а Вадим шипит на меня, будто бы ему больно.
– Если порвёшь, у меня второй есть, – уверяет и хитро смотрит на меня, пряча лукавые огоньки за тёмными ресницами. – Я подготовился.
– Подготовился он, – бурчу, и снова сглатываю вязкую слюну, скопившуюся во рту то ли от предвкушения, то ли от страха поражения.
Но мне действительно хочется попробовать сделать это самой: почувствовать его член в своей ладони, привыкнуть немного к размеру. И сделать ему приятно хочется тоже.
– Не бойся, это не сложно, – подбадривает, а я киваю.
– Если у меня не получится, ты не смейся, хорошо? – свожу строго брови к переносице, а Вадим улыбается тепло и ласково.
Он перемещается к высокому изголовью кровати, опирается на него спиной, а я любуюсь им. Такой красивый сейчас, с литыми мышцами под туго натянутой кожей, широкоплечий, сильный. Вадим просто невероятный, и рядом с ним я и сама чувствую себя самой настоящей красавицей, потому что взгляд его голубых глаз полон восхищения и неприкрытого острого желания.
– Давай, Катрин, у тебя всё получится.
Он разрывает зубами серебристую фольгу, извлекая на свет кружок презерватива. Вкладывает мне в руку, а я перевожу взгляд на ствол члена. Натянутая кожа, толстые вены вьются под ней и слегка влажная головка идеальной формы. Большой, но аккуратный… красивый.
Вадим проводит по нему рукой, а я чувствую себя какой-то ненормальной извращенкой, готовой кончить только от одного этого зрелища. Ну
